Королевская кровь-12. Часть 2 (СИ) - Котова Ирина Владимировна. Страница 83

Тень бога-паука, насытившаяся кровью, несла в себе не только жизненную силу сотен людей, позволившую ей стать сильнее и быстрее. В ее утробе покоилась сейчас Лесидия, сеть божественной первоосновы, которую она заглотила вместе со жрецом, державшим ее в шкатулке.

Тень вытянула лапу, и живая сеть окутала ее, став частью ее тела, признав хозяйкой. Никто не сможет противостоять оружию богоосновы, даже если в одном из беглецов сидит бог. Просто нужно быть ловкой и точной.

И не повторять свою ошибку. Сначала нужно бить не по тем, кто бежит к вратам, а по самим вратам. Пусть у ее оружия не хватит сил это сделать, как и у Лесидии — сеть не реагировала на людей, только на сверхмогущественных существ, стремясь захватить их через любую защиту, — но помимо оружия есть еще и опыт многих миллионов лет.

Закроет врата — и у нее будет достаточно времени, чтобы убить троих беглецов. Жаль, что закрывать вторые врата нельзя — но и одних достаточно, чтобы в случае выигрыша она смогла уйти наверх, а в случае проигрыша ее богооснов кто-то из них или их вторая тень успели бы вернуться сюда, чтобы воскресение остальных произошло быстрее.

Берманы во главе с Демьяном Бермонтом под прикрытием тридцати пяти боевых магов с редеющим куполом огнедухов и Алмаза с Чернышом шли вперед, навстречу тройке беглецов. Теперь уже четко видны были и сотни стрекоз, летящие со стороны второго портала и то и дело ныряющие вниз, и переходящие реки вброд тха-охонги и охонги, стремящиеся к одной точке — к тем, кто отчаянно прорывался сейчас к порталу.

Спины отряда прикрывали оставшиеся у портала Галина Лакторева и Ли Сой, пока хватало дальнобойности заклинаний, — их задачей было не дать врагу окружить портал снова и перекрыть обратный путь. Но, похоже, вся мошь врага была теперь направлена на тройку беглецов — и на отряд Бермонта, на который нападали с ожесточением.

Маги слабели на глазах. Но вот вскинул голову Алмаз, нахмурился Черныш.

— Я чувствую его, — усилив голос, крикнул Старов. — Источник стихии смерти — он идет сюда!

— Слава богам, — прорычал Демьян, вновь вступив в бой с невидши. — Значит, все не зря!

И в этот момент над ними в сторону портала проскользнула темная тень. Алмаз и Черныш синхронно обернулись. Портал, до которого было уже метров пятьсот, расцветился вспышками, накрылся щитами — то отчаянно и мощно защищали его оставшиеся коллеги.

Бермонт тоже обернулся. Увидел, как тень бьет по щитам лапами-лезвиями. Оскалился.

— Возвращайтесь! — рявкнул он, забыв и о старшинстве, и о субординации. — Мы справимся сами, нельзя дать закрыть портал — иначе все зря!

Черныш издевательски фыркнул. Алмаз создал воздушную доску и, прыгнув на нее, подал заклятому другу руку.

— Быстрее, потом потрясешь гордыней, — прикрикнул он, и Черныш, поморщившись, руку принял. Они понеслись к порталу.

Тварь на их глазах рванула к недалекой реке и, нырнув в нее, поперла вперед, к порталу, срезая почву огромной пастью метра на два в глубину. По обе стороны от канала вываливались валы земли, а за тенью катились воды реки.

Остановилась она метрах в тридцати от портала — дальше ее не пускали Ли Сой и Галина, работающие на накопителях, бьющих со спаренной мощью. Тень, поднявшись на лапы, метнула в них один за другим два странных круглых клинка, заставивших щит просесть, выхватила соткавшееся из тьмы копье с огромным наконечником, размахнулась — и тут под щит коллег прыгнули Алмаз и Черныш и ударили уже четверным.

Начался тяжелый бой.

Тень то и дело била по щиту лапой, окутанной паутинообразной сетью, кидала сеть на щит — но та просто скользила вниз, не находя достойного своей силы противника, и тварь разочарованно ревела, подхватывая ее, и вновь и вновь создавала клинки и копья, продавливающие защиту.

Алмаз и Черныш работали спаренными — и это было так естественно и правильно, как будто не было долгих десятилетий, когда их пути разошлись. Они прикрывали портал стеновыми щитами, они предугадывали каждое движение твари, они то выступали вперед, давая передышку Гале и Ли Сою, то сами отступали назад.

Они работали как единый человек, понимая друг друга без слов, и оба в этот момент были не опытными Алмазом и Данзаном с долгой, запутанной, не всегда светлой историей дружбы-ненависти за плечами, а Аликом и Даником, бедным горожанином и малообразованным деревенским парнем с границы Йеллоувиня, Бермонта и Рудлога, одновременно поступившими в МагУниверситет. Они были охотниками на нежить и недобрых стихийных духов с кличками Старый и Черный, они были шаферами друг у друга на свадьбах, они были учеными, работающими в одних лабораториях, они были магмедиками, спасающими людей.

Давно все это было. Слишком давно.

Они сильно изменились — но слаженность никуда не делась.

— Откуда ты черпаешь резерв? — крикнул Алмаз с любопытством после того, как удалось отбить один из ударов. — Мои накопители почти пусты!

Черныш в ответ молча показал ему ворох амулетов на шее, оставшихся от Оливера Брина.

— Здесь почти пять сотен недобрых стихийных духов. — Он содрал с себя половину веревочек и протянул Старову. — Идеальные источники стихии!

— Хитро, — пробормотал Алмаз, натягивая на шею амулеты. Настроился на них, расплетая стихийные источники, потянул на себя — и по рукам тут же побежала сила, напитывая заклинания.

— Не зевайте! — рявкнула на них Лакторева. И они вновь подняли руки, отбивая удар, способный вогнать в землю многоэтажный дом, и ударяя в ответ вчетверо усиленным Тараном.

Тень била страшно и мощно, но маги помнили, что такую тварь уже удалось ранить и прогнать на Туре. И пусть силы здесь были вдесятеро меньше и таяли на глазах, тварь все-таки удавалось отбросить — но она с тупым жестоким упорством перла вперед, метр за метром отодвигая щит и то и дело поднимая пастью почву, чтобы удлинить канал еще немного.

Канал, через который воды реки обрушатся в портал, перегрузят его и закроют.

Максимилиан Тротт

Лес стал реже, и Макс уже видел всполохи заклинаний впереди — то туринцы шли к ним на помощь. Надсадно, но стараясь удерживать ритм, дышала рядом принцесса — он смотрел на нее редко, но ощущал всем телом, будто всей сутью своей ощущал. Она по-прежнему зло била огнем, когда перед ними вставали тха-охонги: пламя получалось крошечным, как из огнемета, но его хватало, чтобы выжечь ногу гиганту, не дать ему ударить по щиту. Или хватала Макса за руку, обжигала взглядом зеленых глаз и молчаливо приказывала ему истлиевать все вокруг, щедро делясь теплом.

Жара в ней словно прибавлялось, но лицо становилось все бледнее. И в те моменты, когда они пересекались взглядами, ему казалось, что она страшно истощена, будто она кричит на одной ноте, как кричат воины, летящие в последний бой, как кричит смертник, бегущий с гранатой в толпу врагов.

Возможно, ему так казалось, потому что он сам рвался вперед с яростью смертника.

— Там-там-там, — барабаном стучало сердце в груди. — Вперед-вперед-вперед!

Удары охонгов и стрекоз сыпались бесконечно.

Щит получилось усилить после того, как сомнарисы, неведомым образом оказавшиеся здесь, впитались в суть Черного. Жрец потихоньку делился силой с Троттом, и потому купол вновь расширился до пяти-семи метров и выдерживал удары стрекоз. Приходилось лишь срезать и обходить охонгов, встающих перед беглецами цепью, — а для этого выходить из-под щита, подставляясь под удары, — да рубить невидши, чем занимался Чет.

Беглецы не разговаривали. Не было ни сил, ни возможности, ни необходимости.

Цель была видна. Цель была ясна. Добежать бы.

— Там-там-там, — соглашалось сердце. — Близко-близко-близко!

Только бы удалось довести Алину. Только бы она прошла. А он уже шагнет за ней и будет молиться, чтобы портал пропустил Жреца.

Они продвигались то рывками, пробегая за минуту двадцать, пятьдесят метров, пока враги приходили в себя и перестраивались, то шаг за шагом, метр за метром, продавливая тех, кто вставал перед ними высоченными тушами, шеренгами инсектоидов, кто рушился стаями. Вонь муравьиной кислоты и паленого хитина подавили все остальные запахи.