Юсупов. Серое Братство (СИ) - "Гоблин - MeXXanik". Страница 53

С трудом встал с лавки и покачнулся, едва удержав равновесие. И только сейчас Муромцева поняла причину моего состояния. Она подошла ко мне вплотную и едва слышно прошептала на ухо:

— Вы убили кого-то из темных?

Я кивнул:

— Так вышло. Иначе меня не выпускали из закрытого корпуса.

— И как же вы туда попали? И зачем?

Я поморщился от такого количества вопросов. Но все же ответил:

— Попал случайно… И все расскажу… Но сначала мне нужно, чтобы вы помогли мне дойти до машины. И назначьте встречу мастеру Круглову.

Девушка кивнула. И, поддерживая меня под локоть, повела к машине.

Едва я забрался в салон, как сознание меня покинуло. И я провалился в беспамятство, окунувшись в пучину безумных видений и событий, в которых принимал участие Белов. Я видел его глазами жуткие эксперименты, испуганных людей, который сам Филипп не считал за человеков. Осознавал, что не могу выбраться из его головы и закрыть глаза перед которыми проносились вереницы картинок с пытками.

Из лап этого цепкого кошмара меня вытащила Муромцева.

— Прибыли, мастер Юсупов.

Я с трудом открыл глаза, осмотрелся. Авто стояло у какого-то кафе или ресторана. Судя по всему, на окраине города.

— «Веселый Бобр», — прочитал я вывеску. Обернулся к Муромцевой, которая находилась на водительском сиденье.

— Мастер Круглов уже ждет вас, — пояснила девушка и вышла из салона.

Она открыла дверь и помогла мне выйти наружу. Затем вынула из кармана расческу и провела ею по моим волосам. Следующим предметом в ее руках оказался носовой платок, который помощница вытерла испарину с моего лица и шеи.

— Скоро вам станет легче, — сказал она глухим голосом.

— Спасибо, — ответил я.

— Мы потом обсудим, почему вы сделали все это, — сурово заявила девушка и поправила воротник моей рубашки.

— Хорошо, — не стал спорить я.

Глубоко вздохнул, пытаясь унять головокружение. И довольно отметил, что после сна в машине я чувствовал себя намного лучше. Хотя эйфория от убийства Белова все еще не выветрилась.

Зашагал к дверям, отметив, что меня почти не заносило, а ноги не заплетались. Поэтому я легко добрался до крыльца, поднялся по ступенькам, открыл дверь, возле которой не было привратника, и вошел в помещение.

Зал на двадцать столов был заполнен наполовину. У входа сидело несколько молодых людей, среди которых я заметил знакомые лица. В центре зала, за одним из столов в одиночестве сидел Круглов. И я направился к нему.

— Добрый день, Василий Михайлович, — начал разговор Виктор, едва я подошел ближе. — Давайте опустим привычные разговоры высокого общества и перейдем к делу.

— Давайте, — согласился я и сел в пустое кресло. — Я хочу сообщить ереси в столице Империи.

Если мужчина и удивился, то никак не выразил этой эмоции.

— Излагайте.

— Фонд «Неравнодушные Сердца» действует в интересах отступников. Первого жреца Довлатова, которому помогал некий Филипп Белов. Их задачей было найти двоедушников в рядах «Жар-Птиц» и «Лебедей», чтобы перепрограммировать их. И затем устроить в Империи хаос.

Круглов очень внимательно взглянул на меня и протянул:

— Интригующая версия. Интересно, как вы до нее дошли?

Я вкратце пересказал всю историю, немного приврав о способе попадания в закрытый корпус. Виктор слушал меня внимательно и не перебивая. И когда я закончил, произнёс:

— Подождите одну минуту, Василий Михайлович.

Он встал из-за стола и направился к Серым, которые дежурили у входа. Что-то сказал им, и они вышли из помещения. Я удивленно наблюдал, как все посетители заведения молча покидают зал.

«И вот тут он меня и убьет», — отчего-то запоздало подумал я. И от этой мысли мне стало так горько. Все же стоило сделать в этой жизни что-нибудь глупое. Быть может рвануть в военный гарнизон на границе, чтобы начать там бегать по утрам. Или на самом деле пригласить Ниночку на свидание. Но я тут же понял, что на свидание я бы позвал Викторию. А для того, чтобы она не отказала, нужно было бы по совету дядьки вскружить ей голову. Или вылечить эту самую голову.

— Мастер Юсупов?

Незнакомый голос заставил меня обернуться. Рядом со столом стоял старик в белой рясе синодника. И несмотря на возрастные изменения, я легко узнал его. Мужчина внимательно оглядел меня, а затем с улыбкой произнес:

— Позволите?

— Конечно, — ответил я, и мужчина сел в кресло напротив моего. Затем взмахнул рукой, слонво отгонял от себя назойливую муху. Но в тот же момент рядом со столом появился официант:

— Олег, принеси, пожалуйста, мне и нашему гостю чайник с «Лесным» отваром, — попросил он и пояснил, обращаясь ко мне. — Правильно заваренный сбор очень хорошо помогает темной силе усваиваться в организме.

Официант кивнул, записал заказ в блокнот и удалился. А пришедший продолжил:

— Думаю, вы прекрасно знаете, как меня зовут. Поэтому назову только свою должность. Я занимаю связующее звено между Синодом и Серым Братством. И оказываю посильную помощь людям, которые попали в беду.

Я настороженно кивнул:

— Я прекрасно понимаю, что секреты, которые мне довелось сегодня узнать, очень опасны и о них нежелательно говорить вслух.

Синодник удивленно поднял бровь:

— «Нежелательно» — слишком мягко сказано, Василий Михайлович. Вы распутали заговор, концы которого ведут в семьи старых дворян и Синод. Благодаря вашему расследованию полетит много голов. А лояльные Империи подданные из числа высокого общества уже готовят для государевой думы и Синода два новых законопроекта. Первый приведет к расформированию старых полков гвардии и созданию более мелких боевых частей, в которых будут состоять жрецы и лекари. Они будут внимательно проверять бойцов на склонность к ереси и отступничеству. И вторым проектом станет признание Императора Константина верховным святым Империи.

Я усмехнулся и поинтересовался:

— То есть то, что проповедовали «Баюны» до того, как впасть в ересь?

Синодник нахмурился, но кивнул:

— Мы умеем признавать ошибки, мастер Юсупов. Но сейчас речь не об этом. Сейчас, когда Империя в опасности, Синод и Братство очень нуждается в героях вроде вас. В преданных Отечеству людях, которые смогут сохранить порядок, и не позволят отступникам и еретикам развалить страну.

Говорил жрец очень проникновенно, явно вливая в слова «красноречие». И каждое слово западало в душу, задевая нужные струны. Все таки, долгая практика в жрецах-инспекторах давала знать. А Кирилл Афанасьевич Павлов был старшим инспектором целого полка. Поэтому невольно хотелось согласиться на все, что предлагал сидевший напротив меня человек. Но у меня были и другие причины, чтобы пойти на эту сделку. Своей любознательностью я сам загнал себя в угол. Из которого был только один путь. Поэтому, после недолгих раздумий я произнес:

— Для меня будет великой честью вступить в Серое Братство, Кирилл Афанасьевич.

Мужчина устало улыбнулся. Хотя по его лицу я понял, что он был уверен, что получит такой ответ:

— Правильный выбор, Василий Михайлович, — одобрил жрец. — Путь дворянства — это верное служение Отечеству. Только так. И никак иначе.

— Ваш отвар.

Официант поставил перед нами поднос, на котором стоял заварочный чайник и пара чашек. Мужчина жестом попросил официанта удалиться, взял чайник и разлил напиток по кружкам. Одну протянул мне, вторую взял сам:

— Добро пожаловать в Братство, Василий Михайлович, — произнёс он, поднимая чашку.

Я последовал его примеру. И сделал глоток, который, я был уверен, изменит всю мою жизнь.

Сцена после титров

Герцогство Штутгард было небольшим. Несколько городов, охраняемой по периметру дружинами. По большей части, наемными.

Такой порядок назывался «вольными городами-полисами». Каждый полис управлялся герцогом. Высокорожденным, семья которого вела родословную от одной из правящих династий. Полис был относительно самостоятельным, и приносил клятву верности императорской семье, которая правила в стране. Впрочем, на всю Европу было только четыре монархических династии. Что привело к бесконечным войнам за «Европейское наследство». Между герцогствами соблюдался вооруженный нейтралитет, и чисто теоретически, все эти земли были частью большой Германии. По факту же, в каждой такой окраине устанавливались свои законы и взимались свои налоги, часть из которых иногда отправлялись в столицу. Не особенно часто, а только после настойчивого напоминания о том, что взносы все же стоит платить.