Англичанка г… (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович. Страница 46

А началось всё вполне буднично.

Место для вразумление выбрали у грот-мачты. Вся команда «Аретузы» собиралась вокруг, нижние чины при этом стояли справа, отдельно от офицеров. Не прошло и пары минут, как первого «осужденного» приконвоировали двое вооруженных матросов к мачте. Капитан Фредерик Пауль Ирби огласил вид проступка. Обвиняемый матрос получил возможность сказать слово в свою защиту. Однако, стоя уже у грот-мачты, вряд ли он мог рассчитывать на прощение. Потому пыхтел с опущенной головой и молчал. Не дождавшись стенаний и завываний от матроса, капитан Ирби тишину нарушил, отдав приказ: «Раздеться!». Приговоренный сам обнажал верхнюю часть тела. Затем его два матроса поставили на квадратную деревянную раму — такие решетки служат для закрывания люков, поверх них натягивают брезент. Ступни жертвы прочно привязали на поперечине решетки, а поднятые над головой руки пропустили сквозь петлю на тросе, свисавшем сверху, и выбрали затем те же два матроса втугую. Распяли, одним словом. Это было сигналом боцману, по которому он начал полосовать спину матроса девятихвостой плетью. Майор Осборн шепнул Сашке, что если экзекутор из сострадания будет махать плетью недостаточно рьяно, ему определят такую же порцию.

С обнаженной, исполосованной спины несчастного капала кровь уже после десятка ударов. И всё это под дробь барабана происходило. После десяти ударов наступил полуминутный перерыв. Судовой врач подошел и пощупал пульс у замолчавшего после седьмого удара матроса. Врач кивнул.

Снова раскатилась дробь барабана, и вновь десять раз просвистела плеть, падая на иссеченную спину закованного. Кожа со спины клочьями нависла на поясницу. Находящийся всё время рядом врач подал знак прекратить экзекуцию. Как объяснил дархану Дондуку майор, это означало, однако, лишь отсрочку на несколько недель, после чего надлежало нанести недоданные удары, если, конечно, жертва к этому времени не умрет.

И всё это повторялось десять раз. При этом только трое получили все тридцать два удара, остальным после излечения была положена различная добавка.

С другой стороны, для Сашки и калмыков получился небольшой плюсик. Боцман Соловей со сломанной ключицей остался в госпитале на Скале, так же на Гибралтаре оставили всех десятерых матросов с исполосованными спинами. И получается, что убивать нужно будет не триста двадцать пять человек, а всего триста четырнадцать. Ну и второй плюсик, команда стала обтекать калмыков. Никому не хотелось больше познакомиться с «девятихвостой».

Зло затаили. Ведь по мнению команды их товарищей наказали зря. Во всём виноваты «проклятые азиаты». Хоть теперь их и обходили стороной, зато взглядами прожигали насквозь.

Во время экзекуции Сашка как-то бросил взгляд на офицеров, и вдруг встретился глазами с Черчиллем. Тот плотоядно улыбался, видимо избиение матросов ему нравилось, а когда их взгляды пересеклись, то Кох прочёл в глазах «дедули» будущего премьера желание, чтобы на месте матроса оказался проклятый азиат. Ух. Аж мурашки по спине пробежали.

Наследственность.

Глава 23

Событие пятьдесят девятое

— Мы будем долго пытать тебя.

— Я скажу вам всё, что захотите.

— Сначала пытки, а потом уже разговоры.

Десятое королевство (The 10th Kingdom)

После эпичного футбольного инцидента адмирала сэра Джеймса Уитли Динс Дандаса словно подменили. Когда по совету капитана Ирби дархан Дондук пришёл к нему на следующий день после прибытия в Гибралтар, попросить помощи плотниками для ускорения ремонта, мол, зима близко, то был послан. В прямом смысле этого слова.

— Иди отсюда, посол, я сам знаю, что и в каком порядке ремонтировать корабли во вверенном мне флоте. Не знаю, чего с тобой носятся лорды из Парламента, но мне лучше на глаза не попадайся. Свободен!

Свободен, так свободен. Сашка опять пристал к Фредерику Паулю Ирби с математикой. Сколько, мол, плыть, а блин, идти до Батума от Гибралтара.

— А иди ты отсюда, посол. Из-за тебя проблемы одни. Тут меня Дандаса вызывал и всеми чертями в аду пугал. Всю команду я и так бросил на ремонт.

А теперь, после матча эпохального, в помощь к плотникам и матросам «Аретузы» адмирал выделил ещё десяток плотников с самого порта и несколько нанятых испанцев. Дела сразу пошли веселей. Не быстро, но быстрее. Оказалось, что нужно заменить три доски в обшивке. Они частично расщепились в бурю. Ну и мачта, при падении, реи на соседней переломала, тоже нужно менять.

Кроме плотников выделил главнокомандующий британским флотом в Средиземном море и три двенадцатифунтовых орудия, взамен потерянных в бурю.

В общем, не прошло и недели, как «Аретуза», сверкая свежим деревом заплаток фальшборта и обшивки, покинула гостеприимную английскую колонию и взяла курс на восток. Следующей остановкой будет Мальта.

Удивительно, но в море продолжающаяся жара почти не приносила неудобств. Ветерок довольно приличный всю её уносил. Ветер дул прямо в корму, и «Аретуза» показывала свои максимальные пятнадцать узлов. Летела просто на крыльях парусов над зеленью Средиземного моря. Чего, интересно, королеву Викторию не привезут сюда, чтобы она увидела, какого цвета море на самом деле?

Зачем они заходят на Мальту Сашка не понимал до самого последнего, пока при отчаливании на новенькой фок-мачте и гафеле не подняли турецкие красные флаги. Название «Аретуза» тоже завесили турецким флагом. Сашка всё гадал, а как же они пройдут Дарданеллы и Босфор. Вроде как всем военным кораблям доступ в Чёрное море закрыт. Оказалось, всё просто. Ну, там ведь турки? Выходит, после войны с Египтом турецкие власти готовы закрыть глаза на такие мелкие шалости своих спасителей англичан.

Что-то такое Кох и предполагал, когда планировал экспедицию. Только думал неправильно, ему казалось, что британцы войдут под видом русского корабля, а оказалось всё проще. Как сказал вечером, после отплытия из Гранд-Харбора или Великой гавани на Мальте, капитан Ирби тут им дали флаги и посадили на борт какого-то пашу, который урегулирует все вопросы с прохождением «Аретузой» проливов.

Тем не менее, предосторожности соблюдали, в пролив Дарданеллы вошли поздно вечером, почти в сумерках, встали на якорь, и как только стало хоть что-то видно, пошли к Босфору. Мимо Стамбула прошли с гордо развевающимся на мачте и гафеле турецким красным флагом и вскоре уже без всяких досмотров и стоянок вышли в Чёрное море. Сразу же взяли курс на юг к Синопу, где должны были принять на борт ещё несколько турок, которые будут помогать джунгарцам в Батуме. Дархана Дондука, якобы волнующегося, а как там дальше, заверили, что лошади для транспортировки пушек и телег с ружьями и формой, а также и проводники до границ с Ираном его будут ждать прямо в Батуме.

Из Синопа, где пополнили запасы воды, и на самом деле взяли на борт ещё двух нарядно одетых турецких чиновников, вышли на рассвете 29 августа. Получается, что если ничего экстраординарного не случится, то к месту встречи они как раз могут подойти 1 сентября, в крайнем случае — второго. Сашка даже удивился, он, не зная ничего о море и скоростях сейчас в парусном флоте, так точно рассчитал время прибытие корабля. Не иначе с небес за ним присматривают и помогают.

— Бамба, видел в какую каюту турок поселили. Её нужно захватить в первую очередь. Нам нужно как-то ещё выходить назад через Босфор и Дарданеллы. Так что, турок брать живыми. И этих, которые в Синопе сели, тоже. Они, сдаётся мне, ребята не простые, я что-то в разговоре их главного с капитаном уловил про Шамиля. Возможно, они какие-нибудь явки знают или ещё какую ценную информацию про бунтовщиков на Кавказе. Я далековато стоял, а они вполголоса говорили. В общем, нужно турок постараться взять живыми. Ещё живым нужен капитан Ирби. Чёрт его знает, а вдруг при прохождении проливов в том направлении нужно флаги поменять или какой сигнал на мачте вывесить. Нужно будет его допросить. Ну, и чтобы он в молчанку не играл можете ему там палец в особо извращённой форме отрезать или ухо.