Женщина— апельсин - Васина Нина Степановна. Страница 71

— Маленькая очень, — сказал он тихо и действительно всхлипнул. — И ни одной осины вокруг! А ты такой толстый, почему ты такой толстый!

Макс хмыкнул, поднял Ангела сзади за воротник в воздух и осмотрел, покручивая его и ощупывая на предмет оружия. Ангел висел полудохлым котенком. Он был очень слаб и явно с температурой. От него пахло мочой и рвотой. Макс немного подумал, потом вспомнил «взрыв», вздохнул, и вообще он был человек исполнительный. Ему приказано было выполнить просьбу киношника, четверо его людей бродили уже неделю по кладбищам и моргам, а этот борец с вампирами, вот он, так неужели из-за запаха… И Макс зашвырнул Ангела Кумуса на заднее сиденье, после чего обрызгал его всего освежителем воздуха.

Максу приказано было срочно приехать к Феде, поэтому он спешил и к дому Стаса подъехал, визжа тормозами и нервничая. Стоя перед хорошо укрепленной дверью, он все так же держал Ангела за шкирку на весу, а когда его спросил тонкий девичий голос: «Кто там?», совершенно честно ответил:

— Это я, Макс-людоед, открой, спешу!

Дверь открылась на ширину цепочки, и Максу пришлось толкнуть ее ногой, чтобы цепочка сломалась, но зато теперь Макс мог, просто размахнувшись, закинуть Ангела в квартиру, что он и сделал с большим удовольствием.

Ангел шмякнулся на пол грязной кучей и проскользил по гладкой и блестящей поверхности.

Макс еще подумал секунду, не помыть ли руки, но потом решил поспешить и не раздражать Федю задержками.

Добравшись наконец в сплошных заторах на дорогах за город, удивленный Макс увидел в доме Феди киношника Стаса, подозрительно опухшего и сонного, в огромном женском халате.

— О! — крикнул Макс, хлопнув Стаса по спине, отчего тот судорожно уцепился за край стола, чтобы не упасть. — А я ведь нашел твоего Ангела Кумуса, оператора, я всегда плачу по счету!

— А кто это такой… Кумус? — спросил Стас.

К полуночи Федя, его секретарь и Макс пришли наконец к такому решению.

Делать оба варианта — и прачечную, и крышу. Поскольку никакого контакта со Слоником у них не будет, пусть он сам на месте выберет себе самый «приятный» способ побега: либо, уцепившись за веревочную лестницу вертолета, провисеть до более-менее благополучной посадки, либо, надев на лицо противогаз, подвергнуться обработке газом в фургоне с грязным бельем. В их задачу входит держать наготове фургон и вертолет, подсадной человек скажет по радиотелефону, что выбрал Слоник. Он же должен запрятать в прачечной противогаз и телефон.

— Да… — протянул задумчиво Макс. — Может, не стоит ему ничего говорить, выберем сами, да вот хоть кости кинем, а? Он будет в тот момент в очень сильном напряге, он вообще не будет ничего соображать.

— Зато я хорошо соображаю. Почему это наш подопечный вдруг долбанулся о столб в полете или неудачно свалился на крышу? Потому что не захотел спокойно подремать в машине в противогазе. А почему это он задохнулся и помер в машине с бельем? Потому что не захотел спокойно улететь с крыши на вертолете.

— Федя, — спросил задумчиво секретарь, — а ты не спрашивал, случаем, в каком виде они хотели бы получить этого Слоника? Мы тут мудрим, мудрим!

— На этот счет у меня личные соображения. Если бы мне нужен был человек, сидящий в тюрьме, чтобы свести с ним счеты и прибить его, я бы очень огорчился, помри он по дороге.

— Тоже верно, — согласился секретарь.

— Собирай людей с утра, работать будем! — сказал Федя, потягиваясь. — Заночуете или по домам?

Гости решили уехать к себе. Федя провожал их, зевая. В коридоре они наткнулись на Стаса Покрышкина, неуверенно хлопающего в воздухе руками, потому что глаза у него были завязаны, а по углам прятались Матрешка, нервно хихикающая, и Наталья, грозящая ей пальцем.

Стас почти сразу поймал Макса, потому что вдвоем им в коридоре стало тесно, он ощупал огромный живот, задумчиво прошелся рукой вверх, к подбородку Макса, а дальше не достал. И сдернув с глаз повязку, пробормотал: «Извините…» — и попробовал завязать глаза опять.

— Поцелуй! Поцелуй! — закричала Наталья, хлопая в ладоши. — Договаривались, кого поймает, поцелует! Сам согласился, целуй Макса!

— Федя, — сказал Макс, — что у тебя тут за профилакторий?

— Давай все по порядку, нет, ручку убери, записей не делать. Главное, чтобы все было по минутам рассчитано. — Ева провела ладонями по абсолютно пустому столу в столовой.

Обеденный перерыв давно закончился. Ева и Волков были здесь одни, если не считать двух девушек за перегородкой, позвякивающих моющейся посудой.

— Мы должны начать с прогулки. Она начинается в одиннадцать тридцать, значит, в одиннадцать сорок ты подходишь к этой двери, и Курин должен к тебе выйти. — Волков говорил, уставившись в одну точку, и был похож на плохо выучившего урок ученика.

— Говори о себе.

— Я… должен утром найти машину, в точности совпадающую с той, в которой повезут белье в прачечную. Подъехать на ней к хозяйственному двору. Завести разговор с охранником. Показать накладную, накладную взять в прачечной больницы.

— В твоем распоряжении…

— В моем распоряжении не больше пятнадцати минут на все. От ворот до прачечной и обратно к воротам. За это время мы должны погрузить шесть контейнеров с грязным бельем, в одном из которых будет Курин… Из фургона для этого опускается трап, в моем фургоне трапа не будет, я должен иметь две доски, пятидесятки, длиной два метра.

— Итого, — сказала Ева, — в одиннадцать сорок я вышла с заключенным, в одиннадцать сорок шесть мы в прачечной, в одиннадцать пятьдесят четыре мы с тобой уже грузим контейнеры. В одиннадцать пятьдесят ты должен уже подъехать, а я — запрятать тело в белье.

— Какое тело? — спросил Волков удивленно.

— Это так, сорвалось. Пошли в кабинет — точно отработаем время.

Ева и Волков по очереди ходили туда-сюда по кабинету, засекая время и сверяя расстояние с планом.

«Он не достанет машину, он трусит, ему трудно убедить себя, не зная точно сумму, — думала Ева, меряя шагами триста двадцать метров. — Ну и черт с ней, с машиной, пусть приезжает настоящая, из прачечной, мне все равно, а Слонику и подавно будет».