Золотые слитки - Кристи Агата. Страница 1

Агата КРИСТИ

ЗОЛОТЫЕ СЛИТКИ

(Мисс Марпл)

- Не знаю, подойдет ли история, которую хочу рассказать вам я, начал Рэймонд Уэст. - Ведь у меня нет даже ее разгадки... Но обстоятельства случившегося настолько невероятны, что решительно стоит их выслушать. Возможно, все вместе мы и сумеем в них разобраться. Все это случилось два года назад, когда я поехал на Троицу "Троица один из главных праздников Англиканской церкви, восьмое воскресенье после Пасхи." в Корнуолл к человеку по имени Джон Ньюмэн. - В Корнуолл? - отрывисто переспросила Джойс Ламприер. - Да, а что? - Нет, ничего особенного. Просто моя история тоже про Корнуолл, про рыбацкую деревеньку под названием Рэтхоул. Надеюсь, мы не собираемся рассказывать об одном и том же? - Нет. В моем случае деревня называется Полперран. Это на западном побережье Корнуолла. Места там дикие и скалистые. За несколько недель до своего приезда туда я и познакомился с Джоном, который сразу показался мне чрезвычайно интересным человеком. Умный, независимый, с богатым воображением. Возможно, слишком уж легко увлекающийся... Во всяком случае, благодаря этому качеству он не задумываясь арендовал "Пол-хаус". Прекрасный знаток елизаветинской эпохи "Имеется в виду эпоха правления Елизаветы I, королевы Великобритании (1558 - 1603). Это был период расцвета искусства и культуры, а также роста морского могущества Великобритании в борьбе с Испанией за ее американские владения.", он так красочно и наглядно расписывал мне передвижения испанской "Армады" ""Армада" - военный флот, направленный в 1588 году испанским королем Филиппом II против Англии и потерпевший поражение.", точно сам при этом присутствовал. Что это? Реинкарнация? "Реинкарнация - в некоторых мистических вероучениях способность богов, духов, святых принимать облик человека, животного или даже неодушевленного предмета." Возможно, возможно. - Все-таки ты у меня неизлечимый романтик, дорогой, - ласково проговорила мисс Марпл. - Уж чего-чего, а этого за мной никогда не водилось. - возмутился Рэймонд. - Но этот Ньюмэн был попросту одержимым, чем меня и притягивал. Ни дать ни взять ходячий анахронизм Так вот, он рассказал мне, что один из кораблей "Армады", перевозивший из испанских владений золото - просто несметные сокровища, - разбился у побережья Корнуолла на известных своим коварством Змеиных скалах. На протяжении ряда лет, говорил мне Ньюмэн, предпринимались попытки поднять корабль и достать ценности. Насколько я понимаю, такие попытки происходят сплошь и рядом, хотя в большинстве случаев все эти затонувшие сокровища оказываются только мифом. Потом этим занялась какая-то компания, но она быстро обанкротилась, и Ньюмэну удалось перекупить права на разведработы - или не знаю точно как там это называется - практически за бесценок. Он очень увлекся этой затеей. По его словам, дело было только за новейшей научной аппаратурой. Золото там, и у него не было ни тени сомнений, что его можно достать. Слушая его, я все думал, почему так получается... Ну, что удача всегда идет навстречу тому, кто и без того богат и счастлив, и кому, по большому счету, эти деньги без надобности. Должен признаться, азарт Ньюмэна заразил и меня. Я так и видел, как гонимые штормом галионы вылетают на мель, разбиваясь о чернеющие скалы. "Галионы" само по себе звучит так романтично... А уж "Испанское золото" способно равно заворожить как школьника, так и умудренного жизнью взрослого человека. К тому же в то время я работал над романом, некоторые эпизоды которого относились к шестнадцатому веку, и меня радовала перспектива заполучить драгоценные колоритные детали от хозяина "Пол-хауса". В пятницу утром я отправился с Паддингтонского вокзала, предвкушая приятную и полезную поездку. В купе оказался еще один пассажир - в углу напротив. Высокий, с военной выправкой. Я не мог избавиться от ощущения, что где-то его уже видел. В конце концов я вспомнил. Моим попутчиком был инспектор Бадгворт. Я познакомился с ним, когда работал над серией статей об исчезновении Эверсона. Я напомнил ему о себе, и вскоре мы уже мило беседовали. Когда я сообщил ему, что еду в Полперран, к моему удивлению, оказалось, что он направляется туда же. Чтобы не показаться назойливым, я не стал расспрашивать его о целях этой поездки, а заговорил о себе, упомянув мельком затонувший испанский галион. К еще большему моему удивлению, инспектор знал о нем практически все. "Да это же "Хуан Фернандес"!" - пренебрежительно воскликнул он. Ваш знакомый будет далеко не первым, кто угробил деньги на то, чтобы достать оттуда золото. Все это золото - романтические бредни". "Может, скажете, и вся эта история бредни? - спросил я. - И никакого корабля здесь отродясь не было?" "О нет, корабль здесь затонул, в этом никаких сомнений, - отвечал инспектор, - и не он один. Вы бы поразились, узнай, сколько крушений произошло в этой части побережья. Собственно, одно из них и сделало нас попутчиками. Полгода назад именно здесь затонул "Отранто". "Помнится, я читал об этом, - заметил я. - Надеюсь, пассажиры спаслись?" "Пассажиры - да, а вот кое-что еще спасти не удалось. Мало кто знает, но "Отранто" вез золото". "Да?" - заинтересовался я. "Естественно, мы тут же привлекли водолазов, но золото успело исчезнуть, мистер Уэст". "Исчезнуть? - изумился я. - Как это?" "В этом-то и вопрос, - сказал инспектор. - Пробоина пришлась как раз на специальную кладовую. Так что водолазы проникли туда без всякого труда.., и нашли кладовую пустой. Вопрос только, украли ли золото до крушения или это сделали после? И было ли оно вообще?" "Любопытный случай", - заметил я. "Не то слово, особенно если понять, о чем идет речь. Ведь слитки золота - это вам не бриллиантовое колье, их в карман не спрячешь. Слиток золота - штука громоздкая и увесистая, его так просто с собой не прихватишь. Так что или этот фокус провернули еще до отправки судна, или уже после крушения. Ну, а мне теперь со всем этим разбираться". Ньюмэн встретил меня на вокзале и все извинялся, что приехал за мной на грузовичке, а не на автомобиле. Машину понадобилось подремонтировать, и ее отогнали в Труро. Я сел рядом с ним, и мы принялись петлять по узким улочкам рыбацкой деревни. Выбравшись из нее, мы проехали вверх по крутому склону, потом еще немного по серпантину и наконец достигли ворот с гранитными столбами. Это и был "Пол-хаус". Места там великолепные: крутой обрыв, с которого открывается изумительный вид на море. Основному строению лет триста или четыреста, а к нему пристроено современное крыло. За ним идут сельскохозяйственные угодья: семь или восемь акров. "Добро пожаловать в "Пол-хаус", - улыбнулся Ньюмэн, вводя меня в дом, и, с гордостью указывая на прекрасно выполненную копию испанского галиона с раздутыми ветром парусами, висевшую над входной дверью, добавил: - "Золотой галион", символ этого жилища". Больше всего мне запомнился первый вечер. Хозяин показал мне старинные рукописи с описанием "Хуана Фернандеса", карты, на которых пунктиром был отмечен его маршрут, схемы подводной аппаратуры и многое-многое другое. Я был пленен всем этим окончательно и бесповоротно. Я, в свою очередь, рассказал ему о встрече с инспектором Бадгвортом. Ньюмен очень заинтересовался. "Странные здесь люди, на побережье, - задумчиво произнес он. Контрабанда и поиск затонувших сокровищ у них в крови. Когда корабль идет ко дну у их берега, они расценивают его не иначе как свою законную добычу. Есть тут один интересный экземпляр, обязательно вам его покажу". Утро выдалось солнечное. Ньюмэн отвез меня в Полперран и познакомил со своим водолазом. Такой угрюмый детина по фамилии Хиггинс. Лицо абсолютно невыразительное, изъясняется исключительно междометиями. После того как они обсудили какие-то технические детали, мы все вместе отправились в "Три якоря". Большая кружка пива немного развязала язык этому молчуну. "Вот, детектив заявился. Из самого из Лондона, - бурчал он. Твердит, будто на судне, что потопло у нас в ноябре, была пропасть золота. Ну и что? Будто на нем свет клином сошелся". "Ваша правда, мистер Хиггинс, - вмешался хозяин "Трех якорей". - И тонули, и будут тонуть". "Я о чем и толкую, мистер Келвин", - согласился Хиггинс. Я принялся с любопытством рассматривать хозяина. Фигура была колоритная: смуглый, черноволосый, на удивление широкоплечий. Глаза налиты кровью и, будто этого мало, все время бегают. Я заподозрил, что это и есть упомянутый Ньюмэном интересный экземпляр. "Ни к чему нам, чтоб всякие чужаки околачивались на нашем побережье", - довольно злобно продолжал тот. "Вы имеете в виду полицию?" - улыбнулся Ньюмэн. "И полицию тоже, - буркнул этот тип, награждая нас многозначительным взглядом. - Так-то вот, мистер!" "Послушайте, Ньюмэн, а ведь это прозвучало совсем как угроза", сказал я, когда мы возвращались домой. Он засмеялся: "Глупости, кому от меня здесь вред?" Я только покачал головой. В этом трактирщике чувствовалось что-то злобное и необузданное. Видно было, что от него можно ждать чего угодно. Наверное, именно с того момента мною овладело беспокойство. Первую ночь я еще проспал нормально, но следующую... Сон совсем не шел. Наступило воскресенье: мрачное, угрюмое. Небо покрылось тучами, слышались раскаты грома. Я никогда не умел скрывать своих переживаний, и Ньюмэн тут же заметил мое подавленное настроение. "Да что с вами сегодня такое, Уэст? Вы просто комок нервов". "Не знаю, - ответил я. - Просто на душе скверно". "Это из-за погоды", - сказал он. "Да, наверно", - ответил я, не вдаваясь в подробности. Днем мы вышли на моторной лодке Ньюмэна в море, но начался такой ливень, что единственным желанием, которое у нас осталось, было поскорее вернуться домой и переодеться во все сухое. Вечером мое беспокойство усилилось. За окном бушевал шторм. К десяти буря утихла. Ньюмэн выглянул в окно. "Проясняется, - отметил он. - Не удивлюсь, если через полчаса шторм утихнет. Может, прогуляемся попозже?" "Ужасно в сон клонит. - Я зевнул. - Не выспался. Думаю лечь сегодня пораньше". Так я и сделал. Поскольку в предыдущую ночь я совершенно не выспался, то очень скоро забылся тяжелым сном. Видно, я так и не избавился от смутного чувства тревоги, и меня одолевали кошмары. Бездонные пучины, мрачные пропасти, над которыми я блуждаю... И все время сознание того, что один неверный шаг - и я погиб. Когда я очнулся, часы показывали восемь. Голова невыносимо болела, испытанный во сне ужас все еще держал меня в своих цепких объятиях. И настолько он был сильным, что, открыв окно, я подумал было, что кошмар продолжается: первое, что я увидел, был человек, роющий могилу. Я в ужасе отпрянул, и мне даже понадобилось какое-то время, чтобы взять себя в руки. Выглянув в окно снова, я с облегчением понял, что могильщик - это садовник Ньюмэна, а "могила" предназначена для трех кустов роз, лежавших неподалеку в ожидании, когда их заботливо посадят в землю. Садовник, взглянув наверх, увидел меня и приподнял шляпу: "Отличное утро, сэр. Просто замечательное". "Надеюсь, что так", - скептически ответил я. Однако утро действительно выдалось превосходное. Ярко светило солнце, а безоблачное и голубое небо предвещало чудесную погоду на весь день. Насвистывая, я спустился к завтраку. У Ньюмэна в доме не было прислуги. Человек он был неприхотливый, и с хозяйством вполне справлялись две немолодые уже женщины - родные сестры, жившие по соседству. Вот и сейчас, войдя в комнату, я застал одну из них. Она как раз ставила на стол кофейник. "Доброе утро, Элизабет, - поздоровался я. - Мистер Ньюмэн еще не спускался?" "Должно быть, ушел рано утром, сэр, - ответила она. - Когда мы пришли, его не было". Меня снова начали одолевать дурные предчувствия. Я уже привык, что Ньюмэн спускается к завтраку довольно поздно, и с трудом мог себе представить, чтобы он ни свет ни заря отправился на прогулку. Весь во власти сомнений, я заглянул в его спальню и обнаружил, что постель даже не тронута. Беглый осмотр комнаты заставил меня задуматься и еще кое о чем. В комнате не было смокинга, в котором Ньюмэн был вчера вечером. Теперь я был уверен, что мои предчувствия не напрасны. Значит, вчера Ньюмэн все же отправился на прогулку и по какой-то причине до сих пор не вернулся. Но почему? Что с ним могло случиться? Неужели произошло несчастье? Я решил немедленно отправиться на поиски. Через пару часов я собрал большую группу помощников, и мы начали поиск по всем направлениям - и у обрыва, и на скалах внизу, но никаких следов Ньюмэна нам обнаружить не удалось. В конце концов, отчаявшись, я разыскал инспектора Бадгворта. Выслушав меня, он помрачнел. "Думаю, дело нечисто, - проговорил он. - Есть здесь несколько подозрительных субъектов. Видали Келвина, хозяина "Трех якорей"?" Я ответил, что да, имел такое удовольствие. "А вам известно, что он только четыре года как вышел из колонии? Оскорбление действием". Я ответил, что нисколько этим не удивлен. "Насколько я понял, здешние жители считают, что ваш приятель слишком любит совать нос в чужие дела. Единственная надежда на то, что до крайностей не дошло". Мы продолжили поиск с удвоенным рвением. Только к вечеру наши усилия были вознаграждены. Мы обнаружили Ньюмэна в глубокой канаве в дальней части его собственного имения. Он был крепко-накрепко связан по рукам и ногам, во рту торчал скомканный носовой платок. Он совсем обессилел и все стонал от боли. Только после того, как ему растерли запястья и лодыжки и дали глотнуть виски, он смог рассказать, что с ним произошло. Прошлым вечером около одиннадцати часов он вышел пройтись. Прогулялся немного вдоль обрыва и вышел на то место, которое из-за большого количества пещер называют "Убежищем контрабандистов". Там он заметил нескольких человек, выгружающих что-то из маленькой лодки, и спустился взглянуть, в чем дело. Груз, по-видимому, был тяжелым, и его с трудом волокли в одну из самых дальних пещер. Ньюмэн заинтересовался. Стараясь оставаться незамеченным, он подобрался поближе, пытаясь угадать, что именно они тащат. Потом кто-то крикнул - явно кого-то предупреждая, и тут же на него навалились два дюжих типа. Они избили Ньюмэна до потери сознания. Когда он пришел в себя, то обнаружил, что лежит в грузовике, который куда-то мчится, подпрыгивая на многочисленных рытвинах и ухабах. Он был уверен, что его везут в деревню, и глазам своим не поверил, когда автомобиль свернул в ворота его собственного дома. Здесь его похитители, пошептавшись друг с другом, вытащили его и бросили в глубокую канаву, где искать человека никому и в голову не придет. После этого грузовик укатил. Ему показалось, что выехали они в другие ворота, через те, которые на четверть мили ближе к деревне. Он не мог описать нападавших, понял только, что это были моряки и, судя по говору, корнуоллцы. Инспектор Бадгворт встрепенулся. "Будьте уверены, тут-то они и запрятали золото! - воскликнул он. Достали с затонувшего корабля и держат где-то в укромной пещере. Знают, шельмы, что мы уже обыскали все пещеры в "Убежище контрабандистов" и теперь идем дальше. Вот, видно, и перетаскивали свое добро в пещеру, где мы уже побывали. Знают ведь, что второй раз мы туда уже не сунемся. Теперь пиши пропало: мистер Ньюмэн застукал их как минимум восемнадцать часов назад, а значит, у них было достаточно времени, чтобы замести следы. Сомневаюсь, что мы теперь что-то найдем". Тем не менее инспектор срочно организовал поиски: очевидно было, что золото действительно у кого-то из местных воришек, которые его перепрятали. Но у него не было и намека на месторасположение нового тайника. Одна зацепка, впрочем, все же была. Он сам навел меня на нее следующим утром. "По этой дороге редко проезжают машины, - объяснял он, - поэтому в нескольких местах мы обнаружили четкие следы шин. Один из протекторов поврежден и оставляет очень характерный отпечаток. Вот смотрите: здесь похитители вашего друга заезжали в ворота, а здесь, - показал он чуть приметный след у других ворот, - выезжали. Рисунок тот же. Так что никаких сомнений, - это та самая машина, которая нам нужна. Вы спрашиваете, зачем они выехали через дальние ворота? Мне кажется, это совершенно ясно: возвращались в деревню. А в деревне собственные грузовики есть у двоих от силы троих. Причем один у Келвина, хозяина "Трех якорей". "А кем Келвин был раньше?" - спросил Ньюмэн. "Забавно, что вы об этом спросили. Водолазом". Мы с Ньюмэном переглянулись. Головоломка, казалось, разрешалась сама собой. "Вы не видели Келвина среди тех, кто разгружал лодку?" - спросил инспектор. Ньюмэн покачал головой: "Боюсь, не смогу ответить. Я и понять-то толком ничего не успел, не то что разглядеть". Инспектор любезно разрешил мне пойти с ним к "Трем якорям". Гараж находился ,в переулке, главный вход был заперт, но, свернув на аллейку, мы обнаружили маленькую дверь, оказавшуюся незапертой. Поверхностного осмотра шин инспектору было достаточно. "Клянусь Юпитером! - ликовал он. - Вот же она, та самая отметина, на заднем левом колесе. Ну, мистер Келвин, теперь вам точно не выкрутиться". , Рэймонд Уэст смолк. - Ну? - нетерпеливо потребовала Джойс. - Пока что я не вижу тут ничего загадочного... Вот если бы золота не нашли... - Его и не нашли, - сказал Рэймонд. - И Келвина, естественно, тоже не посадили. Не по зубам он им оказался, как я понимаю. Просто не представляю, как он выкрутился. Разумеется, на основании улики - отметины на шине - его тут же арестовали. Но произошла неожиданная осечка. Прямо напротив въезда в гараж находился коттедж, который на лето сняла одна дама-художница. - Ох уж эти дамы-художницы! - рассмеялась Джойс. - И не говорите! Ну вот, так совпало, что она несколько недель болела, и поэтому к ней приходили две сиделки. Та, что дежурила в ночную смену, всю ночь просидела у окна в кресле. Шторы были подняты, и она клянется, что не могла не увидеть автомобиль, выезжающий из гаража. Но в ту ночь она его не видела. - Что ж с того? - фыркнула Джойс. - Заснула небось. Они всегда спят. - Такое, в общем, действительно случается, - начал мистер Петерик, но мне представляется, мы принимаем на веру факты, даже не поразмыслив над ними как следует. Прежде чем принимать к сведению показания сиделки, следует убедиться в их добросовестности. Не люблю я так кстати появляющихся алиби. Есть в них что-то.., сомнительное. - Имеются также показания художницы, - продолжал Рэймонд. - У нее были сильные боли, и она тоже практически не спала. И обязательно услышала бы, если грузовик действительно выезжал: мотор у него очень мощный, а ночью после бури было особенно тихо. - М-да, - хмыкнул священник. - Это, несомненно, подтверждает показания сиделки. А у самого-то Келвина было алиби? - Он заявил, что в десять вечера лег спать, что подтвердить или опровергнуть никто, разумеется, не смог. - Да спала ваша сиделка, - снова вмешалась Джойс, - и больная тоже. Больным всегда кажется, что они ночь напролет не сомкнули глаз. Рэймонд Уэст вопрошающе посмотрел на доктора Пендера. - Знаете, а мне этот Келвин даже симпатичен, - сказал тот. - Думаю, это тот самый случай, когда "дурная слава впереди бежит": он же был в заключении. Ведь, кроме отметины на шине, которая, спору нет, слишком примечательна, чтобы быть простым совпадением, и сомнительного прошлого, против него ничего нет. - Ну а вы, сэр Генри? Сэр Генри покачал головой. - Со мной обычная история, - засмеялся он. - Я слышал об этом деле. Так что лучше пока помолчу. - Идем дальше... Тетя Джейн, неужели вам нечего сказать? - Минуточку, дорогой, - пробормотала мисс Марпл, - а то я собьюсь со счета. Две с накидом.., три лицевые.., одну снимаем.., две с накидом... Ну, все. Так что ты говоришь, дорогой? - Ваше мнение, тетя? - Но, дорогой, боюсь, оно придется тебе не по вкусу. Я ведь знаю: молодежь не любит, когда ей говорят такие вещи. Лучше я помолчу. - Глупости, тетя Джейн, выкладывайте. - Ну хорошо, дорогой. Мисс Марпл отложила вязанье и взглянула на племянника. - Я считаю, что тебе следует быть разборчивее при выборе знакомых. Ты у меня такой доверчивый, так легко поддаешься обману... Наверное, это потому, что ты писатель, а все писатели такие впечатлительные... Ну что это еще за история с испанским галионом? Ты же взрослый мальчик! Хотя, конечно, ты ведь знал этого человека без году неделю. Сэр Генри вдруг разразился неудержимым хохотом и шлепнул себя по колену. - Поделом тебе, Рэймонд, - веселился он. - Мисс Марпл, вы великолепны! Так вот, Рэймонд, вашего приятеля на самом деле зовут по-другому, и в настоящий момент он вовсе не в Корнуолле, а совсем даже в Девоншире - в Принстаунской тюрьме, если уж быть точным. Взяли мы его, правда, не по делу о краже золота с "Отранто", а за ограбление хранилища одного лондонского банка. Потом занялись им вплотную и обнаружили большую часть украденного золота. Оно, представьте, было зарыто в саду "Пол-хауса". Неплохо придумано. По всему побережью Корнуолла рассказывают истории про крушение галионов, полных золота. Это объясняло появление водолаза, объяснило бы потом и появление золота. Не хватало только козла отпущения. Келвин идеально подходил на эту роль. Ньюмэн прекрасно разыграл свою маленькую комедию, в которой наш друг, Рэймонд, будучи известным писателем, сыграл роль безупречного свидетеля. - А отметина на шине? - не сдавалась Джойс. - Ох, дорогая, я, конечно, ничего и не смыслю в моторах, - начала мисс Марпл, - но, знаете, очень часто наблюдала, как люди меняют колеса, и мне показалось, что вполне ведь можно было снять колесо с грузовика Келвина, вытащить его через маленькую дверь в переулок и надеть на грузовик мистера Ньюмэна. Выехать на грузовике через одни ворота на берег, погрузить на него золото и привезти через другие ворота. А потом вернуть колесо на грузовик мистера Келвина, а в это время кто-нибудь связал бы мистера Ньюмэна и оставил в канаве. Не слишком, конечно, приятно... И искали его, похоже, дольше, чем он рассчитывал. Думаю, этот так называемый садовник его и связал. - Почему же "так называемый" садовник, тетя Джейн? - удивился Рэймонд. - Но как же он мог настоящим? - в свою очередь удивилась мисс Марпл. - Садовники в Духов понедельник "Духов понедельник - понедельник после воскресенья Святого Духа (седьмое воскресенье после Пасхи) отмечается Англиканской церковью и до 60-х годов XX века был нерабочим днем" не работают. Кого угодно спросите. Она улыбнулась и свернула вязанье. - Именно это и натолкнуло меня на след, - добавила она и ласково посмотрела на Рэймонда. - Вот был бы у тебя свой дом, дорогой, и собственный садик, ты бы и сам догадался.