Дикие земли - Щепетнов Евгений Владимирович. Страница 61

— Да ну вас, — обиделся Каран, — спелись, поганцы. Я вообще с вами не разговариваю теперь.

— Верится с трудом, — фыркнул Бабакан, — через пять минут уже будешь гадости какие-нибудь выкрикивать. Я предлагаю назвать — «Слава Создателям». Это они же сделали такое чудо.

— Фу… чего-то такое… пышное очень название, — поморщилась Аранна. — Викор, а ты-то чего молчишь? Ты что предлагаешь?

— Я хочу вам рассказать одну историю: давным-давно, на Земле, был страшный потоп, в результате которого погибла вся цивилизация. Спасся только один человек, которого Бог заранее предупредил о потопе. Он построил огромный корабль, в который посадил свою семью, собрал всех существ Земли по паре — вот от них потом и пошли люди и звери. Корабль этот назывался «Ковчег». Я предлагаю назвать машину так же.

— Охренительного размера должен был быть этот корабль, чтобы туда поместились все звери по паре… Да, эта штука такая же здоровенная, — подумав, сказал Каран. — Я бы тоже назвал его «Ковчег». Нас тут и правда собралось отовсюду, как после потопа. А что, мне нравится!

— Сойдет, — проворчал Бабакан, — хотя мое название поинтереснее.

— Ага, пойдет, — кивнул Алдан, — а в общем-то, какая разница? Если назвать его башмаком, на ногу он надеваться не станет ведь, так и останется здоровенной железной штукой. Давайте спать, что ли… Уже небо сереет, а мы еще и не ложились, с этими Викоровыми чудесами. Глаза слипаются…

Мы разошлись по своим местам — друзья по палаткам, а мы с Аранной расположились в «Ковчеге», закрылись там, недолго позанимались любовью и уснули как были — в объятиях друг друга.

Разбудил нас стук по металлу — как будто капель падала на крышу дома. Вначале я не мог понять, что это было, а потом догадался и приказал компьютеру открыть дверь.

В полость транспортера заглянул рассерженный Бабакан:

— Вы чего там, охренели, что ли? Я уже час долблю обухом секиры по этой железяке, а вам хоть бы хны? Неужели можно спать при таком грохоте?

— А мы и не слышали… там звукоизоляция такая, что твой стук нам как жужжание пчелы, — посмеялся я. — Что, уже пора вставать?

— Какое там пора — скоро обед уже! Вы все утро проспали, до обеда! Здоровы дрыхнуть, лежебоки! Мы уж тут мясо пожарили, вас ждем, надо же в биокомплекс идти, сам же говорил!

— Ладно, мы скоро — сейчас только сполоснемся пойдем.

Через полчаса, сытые и одетые, мы были готовы к походу.

Я открыл «Ковчег» и пригласил всех войти внутрь. Друзья осторожно, с опаской уселись в кресла, глядя друг на друга — кто как реагирует на этакое чудо. Видно было, что им не по себе, но они сдерживаются, чтобы с криками не выскочить из нутра этого левиафана. Одна мысль обеспокоила меня: как бы не заблевали территорию, однако! Сидеть в закрытом пространстве и покачиваться — верный способ заработать морскую болезнь. Уверен, что конструкторы предусмотрели такую деталь. Пошарил в настройках — ага! Есть такая штука!

Надел шлем, сидя в командирском месте, и мысленно отдал компьютеру приказ:

— Включить голографическое изображение!

Аранна рядом со мной ойкнула, а остальные выдохнули, когда вместо стенок «Ковчега» перед ними развернулись трехмерные картинки того, что происходило сбоку, спереди и сзади.

— Вот это да! — вздохнул Каран. — Ведь расскажешь кому-либо — не поверят! Вот это колдовство! Интересно, а он женщин нам создать не может? Я бы не отказался…

— Кто про что, а ты всегда про баб, — фыркнула Аранна. — Вот скоро закончим тут и через пару дней будем в Амараке, там и разгуляешься. А то впору уже от тебя прятаться — как маньяк разглядываешь, того и гляди изнасилуешь.

— Конечно, а потом твой Викор ноги вырвет! Нет уж, я лучше подожду… — Каран рассмеялся и замер, жадно разглядывая окрестности и внутренности транспортера.

Ехать было недалеко, можно спокойно дойти пешком, но мне хотелось прокатить друзей, да и тащить тяжелый контейнер — никакого желания. Я не стал укладывать его в грузовой отсек, и теперь он лежал рядом со мной, отливая синим блеском.

Кралоты категорически отказались ехать, заявив, что они на месте будут раньше, чем мы притащимся на этой коробке. Я не сомневался. Эти существа импонировали мне своим здоровым цинизмом и чувством юмора — иметь таких друзей было очень приятно, а стать их врагом — больше, чем несчастье, — беда.

Мы вышли из «Ковчега», я тащил контейнер, а остальные с удовольствием наблюдали, как их шеф корячится, волоча тяжеленную штуку.

Каран ханжески заметил по этому поводу:

— Вот как трудно быть настоящим хранителем — таскай всякие тяжести, а это влияет на цвет лица.

— Ты, пижон! — не выдержал я и рассмеялся, глядя на его постную рожу. — Сейчас сам потащишь эту штуку как миленький! Надо же тебе понять, как трудно приходится хранителям, и пожалеть их!

— Я сразу отказываюсь — вдруг она вредная какая-то! — опасливо глянул воин на синий цилиндр. — Тебе-то чего, ногу оторвало — встал, отряхнулся, новую прирастил и дальше пошел! А мы, простые люди, должны беречь свои органы… особенно некоторые.

— Это какие же? — не выдержала Аранна. — Язык, что ли? А то тебе трепать нечем будет?

— Злая ты… Когда буду выбирать себе жену, позабочусь, чтобы не была такой злобной! Моя будет на руках меня носить!

— Это тебе тогда гномку надо. Она тебя на одну ладонь положит, другой прихлопнет, в лепешку, — хмыкнул Бабакан. — Ладно, хватит трепаться, давайте-ка подумаем, как нам проход расширить к подземелью — ну не лазить же нам все время как собакам… м-дя. Ну в общем, не хочу я ползать на четвереньках! — Гном покосился на подозрительно наблюдающих за ним кралотов. — А вообще я люблю собак! Это самые лучшие существа на свете, — повысил он голос на всякий случай, вдруг не услышали?

— Вообще-то я тоже думал над этим делом. Действительно стремно как-то залезать в развалины как в нору, волоча за собой предметы. Грязно, пыльно… и неохота. Надо расчищать вход.

Над ним висела огромная куча древнего «бетона» — обычный бетон давно бы разложился на составляющие, но эти стройматериалы еще находились, так сказать, в состоянии полураспада.

Что я мог сделать? То же, что и обычно, — заклинание ветхости, удар воздушным тараном, выбивающий камни с места… И так час, два, три… до тошноты.

Вход я очистил только к вечеру — все были в каменной пыли, белые, словно маляры во время покраски.

— Я вас таких не пущу в «Ковчег»! Пошли мыться! — решительно отправил я нашу команду на помывку.

Это заняло еще час — пока дошли до ручья, пока плескались в воде, пока прополоскали и отжали шмотки, вот час и пролетел. Зато теперь мы могли во весь рост пройти в подземелье, не корячась на четвереньках, как звери.

В коридоре ничего не изменилось — на полу наши следы, пыль, обломки приборов и кости. Еще в прошлый раз я узнал, что это был дополнительный выход, что-то вроде тайного или запасного — для эвакуации при непредвиденных обстоятельствах. Основной вход был из здания, расположенного выше, — оно сейчас лежало в руинах. Длинная лестница, коридор… вот и дыра в двери. Жаль, конечно, дверь, но как бы я иначе попал внутрь? В подземелье так же темно, как и было.

— Привет, Егар!

— Привет, Викор. Процесс формирования человеческих тел завершен на восемьдесят процентов. Придется еще подождать.

— Я не за этим пришел, я сейчас реанимирую твой реактор. Теперь ты поживешь еще немного на этом свете. Видишь, что у меня в руках?

— Вижу. Контейнер. Только пожить мне все равно не придется. Я и так не живу.

— Что, чувству юмора научился за сто тысяч лет?

— Я уже говорил: прочитал все книги, что были, и знаю, что такое чувство юмора. Возможно, оно у меня есть, в отличие от некоторых людей.

— И ты говоришь, что он не живой? — крякнул от неожиданности Бабакан. — Да он напоминает Карана, только у того юмор дурно пахнущий, а этот потоньше издевается. Ты, того… дотащишь сам эту штуку? Больно уж не хочется опять переться вниз по лестнице…