Четыре стороны света и одна женщина - Клевер Алиса. Страница 18

Рождение новой жизни.

Нет ничего более ясного и вместе с тем более сложного, ненадежного, чем это. Маленький жеребенок бился внутри своей матери, и стена, отделявшая его от этого света, от жизни, была толщиной всего в пару сантиметров, не больше, и все же ему предстоял путь, длину которого не определишь ничем – ни временем, ни расстоянием. Только тонкой, невидимой гранью между жизнью и смертью, хрупким балансом, контроль над которым был выше возможностей человеческих.

Что угодно может случиться в дороге между тем миром и этим.

Дездемона была уже рожавшей кобылой, и причин для волнения не было. Мать хлопотала вокруг Дездемоны, поощряя ее энергичными возгласами, но прошел еще час, прежде чем показался жеребенок.

Черненький. По крайней мере морда.

«Эх, Дездемона, подружка. Не того парня ты выбрала! – думала Арина, глядя на закрытые глаза и вытянутую морду черного жеребенка, заключенного пока в толстую пленку плаценты. – Но понять тебя можно. Багет – не чета Капралу». Молодой, горячий, изящный скакун был, наверное, неотразим в глазах Дездемоны.

– Эх, Дездемона, – вздыхал папаша, прикидывая, как будет делить не рожденного еще жеребенка с хозяевами Багета. А жеребенок, ни о чем не ведая, знай себе был занят самым важным делом, вытягивал тонкие жердочки-ножки вперед, тянулся и боролся, проталкивался с каждым сантиметром к жизни.

– Ну что, потянем? – спросила мать.

– Еще чуть-чуть, – покачала головой Арина. Зачем форсировать родовой процесс. Только когда морда вышла почти полностью, Арина отогнала от стойла Максима и папашу. Вместе с матерью они ухватили жеребенка за ножки и стали подтягивать его на себя с каждой схваткой. Дездемона очень устала и не издавала никаких звуков, только лежала и периодически приподнимала копыта от напряжения. Дело ее было почти сделано, и через пару минут жеребенок вышел полностью. Арина отчистила его от пленок, и чернявый красивый малыш затряс мордой, озираясь по сторонам.

– Добро пожаловать в наш мир. – Арина рассмеялась, глядя на первые неуклюжие попытки жеребенка встать на ноги. Она набросила на него полотенце и обтерла. Мать погладила кобылу и помогла ей встать. Таинство свершилось.

9

Спустя некоторое время Арина вышла во двор, зная, что мать и отец прекрасно позаботятся о роженице и новорожденном и без нее. Ночь еще не закончилась, одна из самых длинных ночей за всю ее жизнь. Но темное небо уже начало светлеть где-то за горизонтом. Скоро начнется новый день.

Чуть погодя следом за ней во двор вышел Максим. Он встал рядом и положил руку ей на плечо.

– Ну ты как? – спросил он тихо.

– Я? – удивилась Арина. – Со мной все в порядке. А ты как?

– Не знаю. Значит, жеребенок черненький? – хмыкнул Максим. – Как и ты, Белоснежка.

– Арина! – нахмурилась она.

– Никогда не думал, что ты можешь быть такой. – Он задумчиво изучал ее, словно видел впервые в жизни.

– Какой – такой? – рассмеялась она, наслаждаясь его растерянностью.

– Сильной. Спокойной.

– Но это же моя работа, – светло улыбнулась она.

– Это тоже меня глубоко поражает, если начистоту. Любая из моих знакомых давно упала бы в обморок или потребовала бы увезти ее отсюда, а ты… ты видишь вещи совсем иначе. И тебе не страшно – и не противно, что еще более странно.

– Противно? Ты с ума сошел. Чего же тут противного? Это же роды, чудо! У меня в работе случались другие вещи… А жеребеночек-то какой чудесный, и все равно, что не наш. Дездемона – молодец.

– Я не могу объяснить себе, зачем люди заводят детей. Чтобы обречь их на муки? – проговорил вдруг Максим и отвернулся, отошел от нее, оставив ее стоять, изумленную и потрясенную услышанным.

Он вернулся минут через десять, совсем другой. Пришел в себя, взял себя в руки. Уверенный в себе, спокойный, он возник в проходе дома с травинкой в зубах. Арина сидела на кухне, ждала, пока вскипит чайник. Она переоделась в старые джинсы и майку, распустила волосы, пытаясь их расчесать. О том, чтобы помыться, сейчас и думать не приходилось. Максим застыл, глядя, как Арина расчесывает длинные блестящие черные пряди, затем подошел и провел ладонью по ее волосам, ухватил их и отпустил, дав им рассыпаться.

– Ты так прелестна, принцесса! – Он тряхнул головой и продолжил самым непринужденным тоном: – Ты не в курсе, куда твой дядька дел мою машину? Я был слишком занят тем, чтобы найти тебя, так что теперь не знаю даже, где искать.

– Может быть, посмотрим утром? – предложила Арина, заливая чашку с пакетиком кипятком.

– А может быть, уедем прямо сейчас? – Максим посмотрел на нее в нетерпении. Несмотря на то что он сформулировал это в форме вопроса, по его тону было понятно, что он не собирается слушать ее возражения. Он решил уехать – она должна встать и последовать за ним.

– Ты хочешь чаю? – И Арина протянула Максиму чистую чашку. Он на секунду застыл, сжав губы, затем помотал головой.

– Нет, я хочу уехать. Сейчас. Мы поедим, когда доберемся до Москвы. И выпьем сколько захочешь любых чаев.

– И куда же мы поедем? – спросила Арина, хотя правильнее было бы спросить, что он собирается сделать с ее жизнью. Максим прикусил губу и внимательно посмотрел на нее.

– Куда я скажу.

– Так не пойдет.

– Что-о? – опешил он.

– У меня есть своя жизнь, и я не могу просто взять и выбросить ее на помойку, потому что я имела неосторожность влюбиться в тебя. Понимаешь? Нам нужно обсудить, что будет дальше.

– Ты сядешь в мою машину и поедешь со мной. И будешь со мной. Обсудили? – Максим застыл, облокотившись о дверной косяк. Вот так, в непринужденной позе, с заброшенной за голову рукой, он был просто неотразим. Тиран. Сексуальный маньяк. Очень, очень сексуальный. Арина заставила себя оторвать взгляд от Максима.

– Лето заканчивается. У меня скоро начинается учебный год. Институт, – напомнила Арина ему.

– Ты всерьез хочешь продолжить учебу? Может быть, и работу в клинике с котами и попугаями?

– И работу тоже, да, – осторожно кивнула Арина. Максим потрясенно замолчал. Потерял дар речи. Было видно невооруженным глазом, что он и на секунду не допускал мысли, что у Арины есть какие-то планы, кроме тех, что он позволит ей иметь.

– Значит, ты хочешь это все обсудить? – процедил он через пару минут.

– Да, было бы неплохо. – Арина чувствовала, как растет недовольство Максима, хотя он и не проявляет его.

– Обсудим по дороге, – отрезал он и вышел из дома. Арина растерянно проводила его взглядом и машинально отхлебнула из чашки.

– Ах ты, черт! – И Арина вскочила, опрокинув чашку с кипятком на пол. Она обожгла губы и язык и теперь стояла с открытым ртом, вздыхая прохладный воздух. – Вот черт!

На что она надеется? Разве сможет она ужиться с таким человеком? И разве сможет она без него?

Он вернулся через полчаса, хмурый, сосредоточенный, деловой и закрытый, будто в скафандре. Непробиваемый.

– Так вы решили ехать? – спросила мама, которую этот странный человек, олигарх, приехавший за ее дочкой в их Тмутаракань, пугал и заставлял нервничать. – Неужели прямо сейчас? Темно же еще, только светает!

– Нет, – покачала головой Арина.

– Да, – одновременно с ней пробормотал Максим. Их горящие взгляды пересеклись, и вспышку заметила даже мама. Огонь – хоть костер запаливай от искр.

Все примолкли, не зная, как реагировать на происходящее. Мать медленно подошла к кухонной плите, поставила чайник – скорее рефлекторно, чем действительно желая выпить чаю или тем более кого-то им угостить. Первым решился отец. Он стукнул кулаком по столу и уставился на столичного принца так, словно пытался испепелить его.

– С чего ты взял, парень, что можешь вот так тут командовать, в моем доме?

Максим набрал полную грудь воздуха и тяжело вздохнул. Он еще ни разу не имел дела с чьими-то родителями. Это было так странно – эти двое пожилых людей уверены, что могут защитить Арину от него. Они ее любят, а она любит их.