Индия. На плечах Великого Хималая - Григорьев Дмитрий Анатольевич. Страница 17

Изумрудный лётчик

Его биография достойна целой книги, которая, возможно, уже и написана. В королевской семье Раджи 15 июля 1938 года в городе Сасараме, что находится в восточной Индии, родился мальчик, которого назвали Капилом (полное имя — Кунвар Капил Синга). Мальчик хорошо учился, окончил с отличием школу, затем химический факультет университета города Варанаси. Но вместо пути успешного учёного Капил выбрал карьеру военного и к моменту своего двадцатилетия уже был действующим лётчиком-истребителем. Здесь он также достиг совершенства — об этом говорят и высшие государственные награды «Шаурья Чакра» и «Вир Чакра», и то, что его имя попало в Книгу рекордов Гиннесса, как лётчика, летавшего на предельно низких высотах. Это не позволяло засечь его самолёт с помощью радара. Он даже получил прозвище Изумрудный Пилот.

На востоке Учитель намного больше, чем просто наставник. Великому Учителю не обязательно физически быть рядом с учеником — он и так всегда рядом с ним. У Капила был великий учитель — Хари Баба. Гуру будущего Пилота Бабы направлял мальчика с самого детства, появляясь перед ним в самые критические моменты жизни.

Так, например, во время войны с Пакистаном, когда самолёт Капила был повреждён и посадка казалась почти невозможной, Хари Баба появился перед пилотом и помог посадить самолёт. И позже, в тридцать три года, под влиянием своего Учителя полковник Кунвар Капил Синга оставил службу. Он удалился в Гималаи, где провёл много лет в обучении у величайших мастеров йоги. Там он получил новое имя Сомнатх Гири Джи (полное его имя звучит как заклинание: Шри Махайог Махамандалешвар Джуна Акхара Свами Сомнатх Шри Джи Махарадж Пайлот Баба).

Говорят, что он достиг «невообразимых высот в медитации, и переход в состояние самадхи для него настолько привычен, как для нас переход из одной комнаты в другую».

Самадхи («соединение», «союз») — глубочайшее медитативное состояние в йоге. Понятие самадхи детализируется впервые в йоге Патанджали (классическая йога, основная система индийской йоги). Здесь самадхи — последняя, восьмая ступень йоги, высшая ступень медитативного погружения, временная реализация самости. Считается, что в самадхи изживаются глубинные кармические следы (санскары). В самадхи происходит соединение субъекта и объекта медитации, иногда это соединение понимается в смысле наивысшего блаженства, наступающего от созерцания божества. В самадхи отсутствуют влечения к чему бы то ни было, желания, тревоги, мысли, открывается истинное знание. Самадхи не гипнотический транс, но состояние сверхсознательной ясности, возникающее при прекращении психических «вихрей» обыденного сознания. При этом возникает ощущение того, что достигнут источник подлинного, духовного «я»… При самадхи происходят значительные психофизиологические изменения: торможение процессов коры головного мозга, замедление дыхания (почти до исчезновения), понижение температуры тела. В подобном состоянии опытные йогины могут пребывать сколь угодно долго. Зная время наступления своей смерти заранее, они намеренно вступают в самадхи и уже из него уходят из жизни. Поэтому самадхи иногда отождествляют со смертью *)

Уже не первое десятилетие к нему обращаются за советом министры и президенты, крупные бизнесмены и учёные. Впрочем, для него не важно, кто ищет его помощи, простой ли человек или значимая для этого мира фигура.

Существует много рассказов о чудесах, которые демонстрируют достигшие просветления. Пилот Баба неоднократно демонстрировал самадхи под землёй, под водой и в воздухе. Под водой он находился более шести дней, а в герметичном контейнере — тридцать три дня. Эти рекорды были зафиксированы официально, и благодаря им Пилот Баба снова попал в Книгу Гиннесса. Медики называют такое явление «пролонгированной клинической смертью», йогины — наивысшим мастерством. Зачем нужны такие публичные шоу? Самое простое объяснение — показать, что мы не знаем предела человеческих возможностей, в том числе и своих собственных, что есть путь для их развития и для спасения себя и мира.

«Истинное самоотречение, — говорит Пилот Баба, — это достижение состояния без-эго и совершение всех своих действий как пожертвование Богу. Живущий только ради Бога есть настоящий саньясин… Напоминайте уму о смерти. Это его улучшит. Помните, что придёт день, когда смерть заявит о своих правах на ваше тело. Постоянное осознание этого приведёт к контролю над умом, и он будет направлен на духовное развитие». С этим можно только согласиться. Сейчас Пилоту Бабе за семьдесят, но он по-прежнему читает лекции, владеет несколькими языками, компьютерными программами и свободно выходит в Интернет.

Я много раз встречал в Индии русских учеников Пилота Бабы, это действительно очень светлые люди. Впрочем, большинство встреченных мною путешественников по Индии являются таковыми. И прежде чем продолжить рассказ о других великих учителях, с саньясинами которых мне довелось общаться, я хотел бы поговорить о путешествиях и путешествующих.

Отступление о путешествии

Лоренс Стерн, чьи строки я взял в качестве эпиграфа для собственного повествования, писал так:

Хотя типология путешествующих, приведённая Лоренсом Стерном, практически не устарела, мне вдруг захотелось разработать собственную классификацию и определить собственное место в этом списке. У меня было время, чтобы заниматься подобными вещами во время долгих прогулок по различным горам этого мира. И, копаясь в материалах для книги, я нашёл свои записи, которым уже не первый год. Они касались моих путешествий по Алтаю:

«Слушая сквозь стенку палатки бардовские песни, я думаю о том, что с иронией воспринимаю это восторженно-романтическое радио, да и вообще достаточно цинично отношусь ко всей горно-туристской самодеятельности, из меня, например, гораздо легче выдавить слезу при помощи какой-нибудь сентиментальной мелодрамы по телевизору. Но что тогда цепляет меня сейчас? И в чём несоответствие? В образе жизни? Почему геологи часто презрительно относятся к туристам? Для геологов горы — это работа, „поля“, для туристов, даже если они назовут свой поход экспедицией, даже если она будет требовать сверхусилий и сложной подготовки, она останется отдыхом от основной, чаще всего сидячей городской работы. Я не говорю о профессионалах-спортсменах, промышленных альпинистах, работниках различных спасательных служб.

И ещё — вопрос самоопределения. Кто в этом кругу я сам? Очевидно, не геолог. Турист? Туристы, как и альпинисты, в большинстве своём прекрасные люди, но и среди них я чужой, из другого фильма. Когда собирается какая-нибудь компания, обязательно находится человек, который настолько не вписывается, что даже не попадает на коллективные фотографии и не остаётся в воспоминаниях всех, кто с ним был рядом.