Повороты судьбы. Амулет Вирены (СИ) - Светлая Надежда. Страница 51

В душе зашевелилось беспокойство, ведь здесь был обычный лес. И вдруг круг! Я стала искать взглядом выход и с все более нарастающей паникой поняла, что он сужается, ведь рябинки были намного дальше от меня, чем при взгляде на следующую. Где же выход? Стволы уже стояли настолько плотно друг к другу, что не было видно просвета. Я замерла на месте, боясь даже взгляд отвести и увидеть, что деревья стали еще ближе. Сердце бешено колотиться в груди и тут приходит осознание: 'А чего я боюсь? Это ведь мои покровители'. Вдруг налетел теплый ветерок, распустив мои собранные на затылке волосы, и запутался в таких красивых кронах. И я успокоилась, раскрыла душу навстречу своим покровителям.

На миг закрыла глаза, ощущая силу, которая льется сквозь меня, наполняя, наконец, резерв до краев. И вот она переливается через этот край. Кажется, что теперь я отдаю магию лесу. Камень на моей шее ощутимо нагрелся, не обжигая, и я открыла глаза, чтобы с удивлением увидеть впереди широкий коридор из белоснежных резных колон, увитых цветущими лианами, а между колонами росли изящные рябинки, выступая немного вперед. Ветерок сильным порывом толкнул меня в спину, отчего я сделала шаг вперед, а волосы закрыли мне весь обзор.

Шалим? Или приглашаем? Я улыбнулась, убрала волосы с лица и, придерживая подол платья, медленно пошла вперед. Туда, где колоны расходились в стороны и снова встречались, обрамляя овальную площадку, в центре которой стоял такой же овальный мраморный стол. Столешница была резной, и держали ее переплетающиеся стволики и веточки, которые росли из земли, а корни выходили на поверхность, вырисовывая на земле стройный упорядоченный узор. Или там совсем не земля? Мне еще не рассмотреть подробней, далеко. Красиво... Это, наверное, и есть алтарь.

Когда я ступила на площадку, корни начали двигаться, открывая белоснежные мраморные плиты пола. Что-то заставило меня обернуться назад. Аллеи больше не было. Только площадка и колонны с рябинками, а вокруг все тот же лес.

- Здравствуй, Лисиена, - мелодичный веселый голос послышался от алтаря и отозвался серебряными колокольчиками в шелесте крон моих покровителей.

Я повернулась на этот голос, и мои глаза расширились от удивления. На краешке алтаря, болтая ногами, отчего подол яркого оранжевого платья взлетал и снова опадал, чтобы быть подброшенным ножкой опять вверх, сидела эльфийка, опираясь назад ладошками о поверхность плиты. И она была точной копией моей мамы, только глаз я не видела, так как она с улыбкой наблюдала за полетом ткани. Белоснежные волосы, стянутые на голове золотым обручем, рассыпались волнами по алтарю, накрыв ее ладони. И это Хранительница?

Вдруг она повернула ко мне лицо, и я столкнулась с белыми безжизненными глазами. Окружающее пространство исчезло, сменившись совсем другим местом. Я сидела на высоком клене, скрытая его плотной кроной, и мне было знакомо это место - северная граница Светлого Леса и огромное поле, которое открывалось, как на ладони. И битва, где страшный враг убивал, калечил, стирал из жизни. Меня охватила паника, страх за любимых и близких, за мужа и маленькую дочку, за всех погибающих в страшных муках эльфов, магов, оборотней и других представителей различных рас. А еще слышались стоны и плач леса, накрытого пологом витающей в пространстве смерти. Свой отчаянный порыв рвануть туда и оживить погибших я задавила силой воли. Меня просто не хватло бы на всех. Что же делать? Неужели это конец? Я была готова отдать все, чтобы это прекратить, вернуть погубленные жизни, уничтожить живую смерть... Сердце кричало от боли и обливалось кровавыми слезами. Сегодня вампиры отступят, но завтра они, пополнившие свою армию уничтоженными противниками, вернутся и ударят новой волной.

- Вирена... - послышался тихий голос-шелест.

Клен протянул ко мне свои ветви, цепляя ими волос, рукава рубашки. И я стала прислушиваться к тихому эху, которое звало за собой, я ощущала скорбь и плач леса, который разрывал мне сердце.

- Выход есть... Цена - жизнь...

И я поняла, чья. И согласилась, не раздумывая, чтобы затем выслушать условия...

Картинка сменилась, и я поняла, что иду по нашему уютному дому. Переплетенные ветви разошлись в стороны, открывая проход в небольшую комнату. Мягкий свет двух лун заливал пространство, освещая детскую кроватку и малышку, которая проснулась от моих тихих шагов и сейчас сидела на постели, сонно хлопая глазками и потирая их кулачками. Всегда удивлялась ее способности знать, где я. Нежность и горечь затопили мое сердце, и слезы сами собой потекли по щекам. Я решилась на это ради моего маленького лучика. И ради моего любимого мужа...

- Мама, ты плачешь? - пролепетало мое чудо.

Я быстро пересекла комнату, встала на колени возле кроватки и заключила свой лучик в объятия. Я гладила светлые волосики, вдыхала такой родной запах, целуя пухлые щечки, маленькие ручки. Душа кричала, а в голове проносились отчаянные безмолвные мысли. Как же мне не хотелось оставлять соих родных! И слезы никак не прекращали свой бег, только еще больше пугая ребенка.

- Все хорошо, милая, - голос сорвался, но я предприняла попытку держать его ровным и сглотнула вставший в горле комок. - Ложись спать, родная. Я тебя очень сильно люблю.

- Ты уходишь, да? - серьезный тоненький голосок моей не по годам взрослой доченьки заставил сердце болезненно замереть.

Моей выдержки хватило только на кивок, слова просто застряли горьким комком где-то в груди.

- Только не заблудись, хорошо, - строго посмотрела на меня мой лучик и, разомкнув объятия, обхватила маленькими ладошками мои щеки, улыбнулась и посмотрела своими яркими зелеными глазками в мои глаза.

- Не плачь, мама, лес сказал, что ты всегда будешь со мной, а он честный-причестный и никогда не обманывает, - моя девочка перевела взгляд за мою спину и радостно улыбнулась, а мне на плечи легли горячие ладони.

- Пойдем, Вирена, - позвал муж.

Мне так не хотелось уходить, но я встала, собрав всю волю в кулак, и направилась к выходу из комнаты. Остановилась у проема и замерла, наблюдая за тем, как мой муж укладывал дочь, накрывал ее одеялом и целовал малышку в лобик. И я поняла, что готова отдать не только жизнь, но и душу.

- Вирена? - подошел любимый и ласково прикоснулся к моей щеке.

Я накрыла его руку своей ладонью, и мы вышли из детской, не разрывая взгляда. Проход снова закрыли переплетающиеся веточки, а страстный поцелуй захватил мое сознание. Обжигающе нежный, горький, с привкусом слез на губах, и не разобрать чьих, он словно говорил 'я люблю тебя', 'я буду помнить', 'я буду ждать тебя'...

И вот снова картинка сменилась, и я увидела белые без зрачков глаза Хранительницы, которая больше не болтала ножкой, а с задумчивым видом смотрела на меня.

Я поняла, что это были ее горькие воспоминания тех дней и того ужаса, что пришлось пережить. Но все это я ощущала своей душой и сердцем, пропустила через себя. И мне стало так стыдно, что я сомневалась. Этому нельзя позволить повториться...

Внезапно я почувствовала дуновение ветерка в лицо и ощутила дорожки от слез на своих щеках. Подняла руку, коснулась щеки. Я плакала... И следующий вдох вырывался судорожным всхлипом. Закрыла рот ладошкой, но всхлип все равно повторился, и я уже больше не могла сдерживать рыдания. Как же жалко Вирену. И ее малышку дочку, и мужа... Столько страданий на одной чаше весов и множество спасенных жизней - на другой. И никто не знал, что мир обязан всем этой хрупкой девушке, чье сердце оказалось храбрым и любящим настолько, что свою жизнь она отдала, не задумываясь и не сомневаясь.

Вирена вдруг ласково улыбнулась и грациозно поднялась с алтаря. Вся детская непосредственность сменилась мудростью столетий. Корни пришли в движение, и Хранительница словно поплыла в воздухе, поддерживаемая ими. Вот она уже рядом и наши глаза оказались на одном уровне, хотя она и ниже меня на голову. Ее изящные ладошки легли на мои щеки, на удивление теплые, нежные и вполне осязаемые.