Новая Хронология Египта — II - Фоменко Анатолий Тимофеевич. Страница 64

Гессемер — Кестнеру:

Наивный Гессемер, как мы сейчас увидим, не понял — чем именно тут занимался Шампольон. Гессемер простодушно решил, — или кто-то услужливо подсказал ему эту мысль, — будто, круша молотком надписи, Шампольон был движим «тщеславным намерением», — как пишет Гессемер, — перевезти эти изображения во Францию. Якобы, «чтобы вырезать одно изображение, решили пожертвовать двумя другими (? — Авт.). Но разрезать камень оказалось невозможным, и все было испорчено» [65], с.34.

Такое «объяснение» в принципе можно было бы допустить. Но после того, что нам теперь становится известно, трудно отделаться от мысли, что мотивы были иными.

Оказавшись в 1824 году в итальянском, — то есть в европейском, — архиве города Турина, Шампольон, по некоторым свидетельствам, демонстрирует, якобы, совсем другое отношение к «древне»-египетским папирусам. Французский ученый Ж.Позенер писал об изучении Шампольоном египетских документов в Турине в 1824 году:

Не потому ли, что тут уже не было столь насущной и спешной необходимости в «корректировке» древней истории? Ведь в Европе, — как мы начинаем понимать, — эта операция была уже с успехом проведена некоторыми предшественниками Шампольона.

Кстати, а все ли документы, «переписанные» Шампольоном в Турине и других местах, уцелели до наших дней?

Наивная мысль об уничтожении надписей с целью «сделать свои рисунки единственными первоисточниками для потомков», кажется понятной. Но не исключено, что дело тут не в простом (и в общем-то объяснимом) тщеславии, а в куда более серьезных мотивах.

Наша гипотеза такова. По-видимому, кто-то из первых европейских миссионеров XVIII века или первых египтологов XIX века намеренно уничтожал слишком яркие следы подлинной средневековой истории, радикально расходившейся с уже созданной в Европе скалигеровской версией.

К счастью — уничтожили не все. Многое уцелело. В нашей книге «Империя» мы приводим примеры опасного для скалигеровской истории материала, который все же сохранился на памятниках «древних» фараонов. Эти уцелевшие надписи подтверждают нашу гипотезу о том, что история «Древнего» Египта — это часть составной истории обширной Русско-Ордынской = «Монгольской» Атаманской=Отоманской империи XIII-XVI веков.

По-видимому, первые европейцы (иезуиты?), попавшие в Египет, сразу же обратили внимание на «опасные» надписи. И не смогли с этим смириться. В Европе воспоминания о великом = «монгольском» завоевании XIV века и о «Монгольской» Империи XIV-XVI веков были уже в значительной степени стерты. Уцелели лишь их фантомные отражения, отодвинутые в далекое прошлое в результате ошибки с датировкой Рождества Христова. И потому — не распознанные и избежавшие уничтожения.

А в Египте выход был прост. Цивилизованные путешественники взяли в руки молоток и зубило. И, воровато оглядываясь, начали расчетливо и безжалостно сбивать бесценные свидетельства древних камней. Может быть, они искренне верили, что улучшают «неправильную» историю. Но вряд ли это можно признать смягчающим обстоятельством.

9.9. В каком состоянии дошли до нас египетские древности

Считается, что «древние» египетские жрецы всеми силами стремились предохранить захороненные мумии великих фараонов от «древних» грабителей. Надо признать, что «заботились» они о мумиях довольно странным образом. Сначала фараонов пышно хоронили. Но вскоре жрецы якобы тайком вынимали мумию и заново хоронили ее в другом тайном месте.

По нашему мнению, эти попытки спрятать мумии подальше происходили не в эпоху самих захоронений, как нас пытаются убедить, а уже после османского завоевания или даже после XVII века, когда Великая Империя раскололась и «монгольский» некрополь остался без присмотра метрополии. Местные жрецы-хранители какое-то время могли ожидать реставрации Империи, но когда стало ясно, что процесс необратим, стали пытаться сохранить царские мумии.

Во всяком случае, известно следующее.

Не исключено, что все это происходило не в «глубокой древности», — как нас сегодня пытаются убедить, — а в начале XIX века, после того, как в Египет вторглась французская армия Наполеона, в 1798 году. Вскоре войска египетских мамелюков были разгромлены. Затем началась кровавая резня. Мамелюков попросту уничтожали[55].

Вероятно, последние мамелюки и их священники судорожно пытались спасти от захватчиков хотя бы часть своих святынь, поспешно пряча мумии, сокровища и т.д. Залив кровью Египет, победители-европейцы и их союзники естественно постарались потом переложить всю ответственность за уничтожение и порчу многих памятников на самих «древних фараонов», «древних грабителей», «древних Гиксосов». Впрочем, такова обычная логика войны.

В то же время нам рассказывают об «уважении Наполеона к священным местам» [57], с.81. За его армией следовали «многие ученые, рисовальщики и литераторы… Сам Наполеон говорил, что он пришел туда, чтобы „помочь Египту идти к свету“… Он основал научные учреждения, поручил зарисовать все сооружения и остатки памятников… «Наполеон немало потрудился в Египте»[57], с.80...82.

В Сфинксе было просверлено отверстие в поисках ходов, «упоминавшихся в древности. В Дендере он поступил так, как ни один завоеватель ни до, ни после него: он оставил точную копию большого камня с изображением Зодиака взамен настоящего, увезенного в Париж» [57], с.81.

Он же приказал расстрелять из пушек прямой наводкой лицо древнего Сфинкса [67], с.77.

К.Керам, рассказывая об этом, явно старается сгладить впечатление у читателя от такого варварства солдат Наполеона: