Я-ректор? Или инкуб, дроу и толстушка (СИ) - Рем Терин. Страница 23

— Мария Тяпочкина. Можно просто Маша. Только давай уйдем отсюда, скоро рассвет, меня будут искать.

Оборотень согласно кивнул и с помощью своего кулона открыл портал.

Мы вышли из перехода в симпатичный и вполне цивилизованный городок чем-то похожий на знакомый мне Руан. Наш живописный дуэт (грязная Маша и голый Регар) сразу привлек все взгляды местных жителей, до того спокойно занимавшихся своими делами. Что самое удивительное, что голый парень их мало заинтересовал, в основном все взгляды были обращены ко мне.

Для меня же стало приятным сюрпризом то, что вокруг не стоянка племени с шалашами и кострами, а вполне цивилизованное поселение, ведь остальные земли ругару называли дикими. Хочу заметить, что этот голозадый «муж» вывел портал прямиком на городскую площадь, недалеко от небольшого фонтана, мог бы перенестись поближе к своему дому. По доброте душевной, я старалась прикрывать этого нудиста своей широкой юбкой, наивно полагая, что оборотень испытывает чувство неловкости. Мои попытки вызывали умиленные вздохи прохожих женщин и самодовольную улыбку Регара, за которую очень хотелось треснуть ему подзатыльник. Кстати представительниц прекрасного пола на площади было не меньше чем мужчин: здесь были и эльфийки, демонесы, темнокожие дроу и люди. Да и самих ругару оказалось намного больше, чем я рассчитывала. К нам через толпу зевак спешили двое мужчин. Один из них сероглазый брюнет, на вид лет сорока пяти, в чертах лица которого можно легко опознать близкого родственника Регара, а второй русоволосый коренастый мужчина невысокого роста.

— Регар, бродяга! — сгреб в медвежьи объятия «моего мужа» брюнет. — Уже не надеялся увидеть твое наглое лицо. Как тебе удалось вернуться? Ты же ушел в леса лет двадцать назад. Я думал, что райх полностью захватил тебя.

— Двадцать шесть. И так и было, захватил. В себя я пришел в клетке, на площади в пограничье Виленда, когда моя ниари спасла меня от участи жертвы богам в Долгую ночь. Позволь представить вам — это Мария, моя единственная, — представил своим знакомым Регар, притягивая меня ближе к себе за талию к себе. — А это мой дядя Веймир Черный он глава этого города, и мой друг Ларен Серый.

— Для меня большая честь познакомиться с такой милой и самоотверженной лирой, — казал Ларен, целуя мне руку. Из-за моей спины послышался угрожающий нечеловеческий рык, и без того крепкие объятия оборотня превратились в стальные тиски. Я тихо ойкнула, и «муж» немного ослабил хватку, но отодвинул меня подальше от своих соотечественников. Оба оборотня громко рассмеялись.

— Извини. Забыл, как остро райх реагирует на чужаков до обретения. Ты всегда был везучим сукиным сыном. Это ж надо, прийти в себя после стольких лет забвения, да еще и найти такое сокровище! — балагурил Серый, но слегка поклонившись вполне серьезно сказал: — Примите мое искреннее восхищение Мария.

— Спасибо. Только думаю, что Регар сильно поторопился представлять меня как свою ниари. То, что его зверь меня укусил, еще ничего не значит. И вообще в вашем негостеприимном мире каждый второй по отношению ко мне проявляет хватательные рефлексы, и это не означает, что я должна падать в обморок от счастья из-за оказанной мне чести, — раздраженно ответила я сразу всем. С Регаром стало твориться что-то странное. Он снова сдавил меня в объятиях. Я оглянулась. Глаза оборотня стали нечеловеческими: зрачок вытянулся в линию и взгляд перестал быть осмысленным, в нем снова проглядывался мой ночной знакомец.

— Поскорее успокой его, иначе он сейчас обернется и набросится на нас, как на соперников, — сказал мне Веймир.

— Как мне его успокоить? — паниковала я, глядя на удлиняющиеся когти.

— Как женщины утешают своих мужчин. Скорее! — торопил меня дядя.

Что делать? Я перестала вырываться из стального захвата, наоборот откинулась на оборотня и стала гладить по рукам. Когда хватка немного ослабла, я развернулась к нему лицом и стала гладить обнаженные плечи, грудь, шею, потираясь об мужчину лицом.

— Хватит, — хрипло сказал Регар. — Иначе мы устроим еще одно представление, причем не предназначенное для посторонних глаз.

Он еще и издевается! Я уже открыла рот, чтобы нагрубить этому весельчаку, но увидела, что Веймир показывает не делать этого. Блин! Как надоели они мне все: у одного феромоны, у другого амбиции, а у этого инстинкты! Не мир, а зверинец какой-то!

— Мария, а что вы имели в виду, когда говорили про НАШ негостеприимный мир. А он разве не Ваш? — поинтересовался Ларен.

— Нет, не мой. Меня призвал Витор Серано в качестве квазара для себя. Но проходить с ним единение я отказалась, поэтому мне пришлось бежать, — выдала я очень сокращенную версию своего появления в Эзвейне. — Наверное, я должна предупредить, демон называл мой мир закрытым и сказал, что у меня могут быть проблемы, если кто-то об этом узнает.

— Хм, я слышал, что есть запрет на призыв из закрытых миров, но в чем причина я не знаю, — сказал помрачневший Веймир. — Серано, говоришь? И как же ты смогла сопротивляться его инкубской сущности?

— Это долгая история, а я очень устала, и Регар не одет, — ответила я.

— Простите нам невнимательность. Пойдемте, моя Ирида уже наверняка что-то приготовила, приведете себя в порядок, отдохнете, позавтракаете, а беседы отложим на другой раз, — с улыбкой сказал мне Веймир, после чего обратился к Регару. — Я отдам распоряжение, за пару дней твой дом приведут в порядок, а пока окажите честь, погостите у меня.

Все вместе мы отправились к дому Веймира. Регар приобнял меня за плечи и шел рядом, не отступая ни на шаг. Минут через десять мы пришли к красивому трехэтажному дому. Как только вошли, хозяин направился на кухню, откуда доносились умопомрачительные запахи, и через пару минут вернулся в обнимку с симпатичной полноватой женщиной лет сорока на вид.

— Посмотри, кого я привел, — сказал дядя, с нежностью целуя жену.

— Регар, мальчик мой! Я так переживала за тебя. Каждый день молила богов даровать тебе шанс обрести себя и найти счастье, — сказала женщина, со слезами на глазах целуя оборотня.

— Я тоже скучал тетушка. Видимо боги услышали твои молитвы, ведь Мария меня спасла, как раз когда меня хотели принести им в жертву, — после этих слов жена Веймира посмотрела на меня с нескрываемой благодарностью и уважением. — Познакомься тетя — это моя ниари Мария. Маша — это Ирида она заменила мне мать.

Я протянула руку женщине для рукопожатия, но она порывисто притянула меня в крепкие объятия. У меня даже глаза защипало от накативших слез, я так скучала по родным, а Ирида и вся обстановка дома напомнила мне о тех, к кому никогда не смогу вернуться.

— Ой! Да что это я! Вы ведь наверняка голодные, да и привести себя в порядок не помешает. Пойдемте скорее, — повела меня за руку хозяйка.

Я надеялась, что мне дадут уединиться, но Регар отправился следом. Ирида нас проводила в просторную комнату на втором этаже. К моей радости, в ней имелся вход в отдельный санузел и ванная комната, только голый оборотень никуда уходить не собирался.

— Регар, ты не мог бы меня оставить. Мне нужно привести себя в порядок, — попросила я «мужа».

— Прости, но это невозможно. Я понимаю, что тебе не просто, и я доставляю тебе неудобство своим присутствием, только мы не прошли через обряд обретения, а брачная метка райхом уже поставлена. Как только я перестану тебя видеть, он возьмет надо мной верх и я все равно к тебе прейду, но уже в другом виде. Это наши инстинкты, с ними невозможно бороться, — немного смутившись, сказал оборотень.

— Шикарно. Ты хочешь сказать, что из-за того, что твой зверь меня укусил, у нас не осталось выбора и теперь хотим мы того или нет, но придется пройти через это обретение? А если тебе или мне понравиться кто-то другой? — спросила я скорее от отчаяния, что в этом мире моего мнения никто не учитывает, чем от досады. Сказала я это зря. Очень зря, потому что зрачок моего мужа снова вытянулся в тонкую щелку, а из горла вырвался вполне себе угрожающий рык. Мужчина молниеносно прижал меня к своему горячему твердому телу и впился в губы в обжигающем поцелуе. На несколько секунд или минут я выпала из реальности. Это было самое волнующее, что я испытывала в жизни. Он действительно пил мое дыхание, лишая воли и сил сопротивляться. Его настойчивые губы, влажный горячий язык то дразнили, едва касаясь, то требовательно накрывали мои. Он втягивал в себя мою нижнюю губу, гладя при этом ее языком и нежно покусывал, или врывался в мой рот, захватывая мой язык в свой плен. В живот мне упиралось его внушительное достоинство, которое явно свидетельствовало о том, что происходящее доставляет оборотню не меньшее удовольствие. Не знаю, насколько далеко все это могло зайти, но сопротивляться я уже и не думала. Прервал нас тихий удивленный возглас Ириды.