Жена-невольница. Непокорное пламя (СИ) - Соловьева Елена. Страница 38

- Да и сама графиня далеко не подарок, - возразила вторая дама, - на нее же страшно смотреть. Мне не удалось рассмотреть ее лица, но этот наряд...

- Не судите о ларце, не увидев его содержимого, - многозначительно заметил стоявший рядом пожилой барон в форме боевого мага. - Наш король не стал бы так заботиться о ни чем не примечательной особе.

- Вы полагаете, эта черная мышь приглянулась Эйдену?.. - дама с веером сделала вид, будто собирается упасть в обморок. - С начала войны у него не было ни одной фаворитки, но я не верю, что он мог польститься на такую невзрачную даму.

- Кто знает... - развел руками барон. - Пути Светлой Богини непостижимы для простых смертных. А возможно, Эйден увидел в графине нечто, чего не заметили мы.

Обе дамы наморщили носики и про себя решили присмотреться к графине Кюрель. И при первой возможности расспросить Раяс о ней поподробнее.

Розалинда не заметила, что едва появившись при дворе, стала предметом внимания всех его обитателей. Опьяненная встречей с возлюбленным, она поднималась по парадной лестнице вслед за виконтессой Чейз и едва заметно улыбалась. В сердце ее пели соловьи и расцветали розы. Он не забыл. Эйден, главный мужчина в ее жизни, узнал ее, едва взглянув. Ради одного этого стоило проделать путь в тысячу километров, терпеть тряску и нравоучения Астора.

В душе Розалинда понимала, что муж не позволит ей принять ухаживания короля. Но уже то, что Эйден жив и она может видеть его, быть рядом, наполняло ее душу блаженством.

Раяс привела гостью небольшую, но достаточно просторную и хорошо освещенную комнату. Стены ее были обиты нежно-голубым шелком, а на полу лежал мягкий ковер темно-синего, как штормовое море, оттенка. Огромный камин, высокое ложе под балдахином из тонкой полупрозрачной ткани, маленький дубовый столик и два стула - вот и вся мебель, которая смогла уместиться в спальне.

И все же, несмотря на тесноту пространства, Розалинда нашла комнату прелестной. Она прошлась по ней, коснулась пальчиком букета свежесрезанных фиалок - живых, даже будучи срезанными, не утративших своей сочности и цвета.

- Здесь очень уютно, - Розалинда улыбнулась своей провожатой. Зла на виконтессу она не таила, а в новом месте ей очень хотелось иметь кого-то, с кем можно переброситься хотя бы парой фраз. Одиночество печалило ее сильнее, чем прошлые обиды. - И воздух такой свежий и чистый!..

 - Жаль, что Вам довелось посетить Бэтлтон в такое смутное время, - покачала головой Раяс. - Его Величество не позволяет придворным покидать пределов крепости, иначе мы могли бы отправиться на охоту, покататься на лодках или попросту позагорать.

- Загорать?.. - Розалинда непонимающе моргнула. - Ви имеете в виду подставить свои лица под солнечные лучи... Но от этого портится кожа!..

Раяс рассмеялась, смущенно прикрыв ладонью рот. Графиня-чужестранка показалась ей невеждой, хоть и не лишенной некоторого очарования.

- В Шилдании правят иные законы и то, что в Хартии считается неприемлемым, для нас давно стало нормой. Поверьте, легкий оттенок загара очень пошел бы Вам. И не только к лицу - во время водных процедур дамам позволяется надевать короткие нижние юбки сорочки без рукавов.

За прошедшие годы характер Раяс во многом изменился - и в лучшую сторону, но вот ее страсть к авантюрам и разного рода увеселениям не пропала. Сейчас, глядя на то, как покраснела графиня Кюрель, она поняла, отчего Эйден не позволил гостье покинуть его замок. Под оболочкой скромницы в графине скрывалась натура страстная и жизнерадостная.

- О!.. - только и смогла вымолвить Розалинда. - Боюсь, мой муж не позволил бы мне подобного даже в мирное время. Астор - приверженец старых традиций, он не приемлет распущенности ни в каком виде.

- Кто же говорит о распущенности?.. - всплеснула руками Раяс. - Мы, шилданцы, считаем, что внешняя красота человека отражает его внутреннюю сущность. И Вам стоит использовать столь прекрасный шанс и, пока Ваш муж отсутствует, позволить себе быть такой, какой велит Вам сердце. Я же вижу, что Вы не столь холодны, какой хотите казаться. Точнее, какой хочет Вас видеть Ваш ужасный граф.

Розалинде показалось, будто виконтесса сумела заглянуть в самые потаенные уголки ее души. А ведь она так долго считала эту даму разлучницей.

Изменилась и внешность Раяс, и ее характер. Что же такого могло произойти с ней, неужели дело лишь в титуле гостьи и должности ее мужа? Розалинда решила это выяснить немедленно.

- Вы так добры ко мне, миледи, - слегка смущаясь, произнесла она. - Полагаю, война может сплотить не только союзников, но и их жен.  Виконт Чейз тоже участвует в боях?

- О, нет, дар моего мужа слишком слаб - как у самого младшего сына в семье. Однако именитый род и природные таланты помогли ему добиться должности гофмейстера.

Раяс взяла с каминной полки огниво и подошла к канделябру, намереваясь зажечь свечи. Вечер, как дымчатый зверь, подкрался так неожиданно, словно караулил Бэтлтон за серыми горами Гланселя.

- Вы не страшились последовать за мужем? - решилась задать еще один вопрос Розалинда. - Или у Вас, как и у меня, не было иного выхода?

 Раяс посмотрела на графиню с искренним сочувствием и тихо возразила:

- Нет, мой муж вовсе не тиран. Напротив, я сама изъявила желание отправиться вместе с ним в Дэйзиленд. Во-первых, это прекрасная возможность вновь вернуться ко двору. А во-вторых - трое детей, даже при наличии штата гувернанток, могут свести с ума. Не подумайте, я очень люблю своих малышей, но и взять короткую передышку совсем не против.

Розалинда подавила горестный вздох. Теперь ей стало понятно, отчего изменилась внешность, да и характер виконтессы. Видимо, виконт Чейз всерьез взялся за исполнение супружеского долга, едва его супруга вернулась из поездки в Хартию. И, надо заметить, весьма успешно. Розалинде оставалось только завидовать плодовитости  Раяс и лелеять мечту и самой обзавестись потомством.

- А у Вас есть дети? - поинтересовалась виконтесса.

- Пока еще нет, - с грустью в голосе отозвалась Розалинда и присела на край кровати.

- У Вас еще все впереди, я уверена, - беззаботно возразила Раяс. Она предпринимала уже десятую попытку высечь огонь, но огниво не слушалось ее. - Как же я завидую магам Хартии, им нет нужды мучиться с подобными хитроумными изобретениями. Вы не поможете мне?

Она чуть ли не умоляюще взглянула на Розалинду, но та была вынуждена ее разочаровать:

- Увы, но я, пожалуй, единственная представительница своего рода без способностей разжигать пламя.

Улыбнувшись, Розалинда подошла к виконтессе и забрала у нее огниво. В ее руках вещица оказалась более послушной. И через секунду дрожащее пламя свечи осветило комнату. В этом неровном свете все предметы приобрели словно бы размытые очертания, а по стенам поползли причудливые тени.

- Так необычно, - призналась Розалинда, осматривая преобразившуюся комнату.   - Магический свет совсем другой - более яркий и насыщенный. А этот... он будто переносит в другую реальность и заставляет замирать в предвкушении чего-то таинственного.

Она прислушалась, и к своему удивлению, уловила тихое рычание за дверью. Беззлобное, но довольно настойчивое.

- Куда Вы, не открывайте дверь! - Раяс попыталась остановить Розалинду. - Тигрятня слишком близко, а после сражений маги порой теряют способности полностью контролировать своих подопечных. Пусть тигры и считаются дрессированными, но стоит ли искушать судьбу?..

Розалинда не сдержала улыбку. Похоже, виконтесса так и не перестала бояться тигров. А вот ей, напротив, хотелось бы встретиться с Ардо.

Словно по ее зову, тяжелая дубовая дверь распахнулась, и в комнату вошел тигр. Пушистый котенок за прошедшее время стал настоящим хищником - смелым и опасным. Его голова, шея и спина обросли плотными роговыми пластинами, клыки вытянулись сильнее и заострились. Сложенные крылья по размеру напоминали паруса, ядовитое жало покачивалось на кончике хвоста в такт шагам.