Согреваясь её теплом (ЛП) - Райли Алекса. Страница 9

посасывает мой язык и нежно покусывает губы.

— Поцелуй меня в ответ, детка. Покажи мне, что ты тоже этого хочешь, — рычит он у моих губ, прежде чем взять их в сладкий плен снова. Я размыкаю губы для него, и когда его язык вновь оказывается

у меня во рту, скольжу ему навстречу своим языком.

Все мысли покидают мой разум, и я тону под натиском его губ и проворных пальцев, которые всё

быстрее двигаются между моих ног. Я цепляюсь за него и немного извиваюсь бёдрами. Ненавижу, что он

до сих пор в трусах. Я хочу, чтобы мы были полностью голые. Один на один. Я хочу почувствовать

каждую его частичку, когда исчезну.

Удовольствие во мне нарастает и я, разорвав наш поцелуй, немного отклоняю голову назад. Коул

лёгкими поцелуями прокладывает дорожку от моих губ к шее и начинает её нежно покусывать,

продолжая работать пальцами, приближая меня все ближе и ближе к освобождению.

— Коул, — со стоном выдыхаю я.

— Давай, детка, — моё тело дергается, и я выкрикиваю его имя. Дрожь бьёт меня и ноги становятся

совсем слабыми, когда самое интенсивное удовольствие омывает меня. Левая рука Коула удерживает

меня от падения, а правая продолжает ласкать клитор, продлевая моё удовольствие.

Медленно он поворачивает меня к себе спиной и начинает мыть мне волосы. Мы оба ведем себя

тихо. Стон вновь соскальзывает с моих губ, когда он массирует мне голову, вспенивая шампунь. Он

смывает его и наносит кондиционер. Чувство заботы окутывает меня, и я хочу плакать.

Минуту спустя Коул отключает воду и обматывает меня полотенцем. Я поворачиваюсь к нему

лицом и смотрю в его красивые глаза. Его лицо нечитабельно, и я начинаю беспокоиться.

Коул же поднимает меня на руки и несёт к огромной кровати, где откинув покрывало, кладет меня, прежде чем укрыть.

— Я приготовлю тебе что-нибудь поесть, — отворачивается он от меня и идет к комоду. Я, молча, наблюдаю, как он снимает мокрые боксеры, бросая их в корзину, прежде чем вытащить фланелевые

пижамные штаны и надеть их. Я проклинаю их за то, что они закрывают мне вид на его твердую задницу, которую я видела только мгновение. Он поворачивается, чтобы посмотреть на меня. Мой взгляд

устремляется на шрам над его плечом, и он бормочет что-то, чего я не слышу. Коул замолкает и входит в

гардеробную. Минуту спустя он возвращается, но уже в чёрной рубашке, которая скрывает его шрамы.

Я хочу кое-что сказать, но, ни одно слово не желает покидать мой рот. Я привыкла к такому.

Обычно меня это не беспокоит, но сейчас совсем наоборот. Я хочу кое-что сказать. Я хочу знать, о чём он

думает.

— Яйца с беконом подойдут? Это всё, что я могу приготовить, не спалив при этом дом дотла, —

пожимает он плечами и его лицо всё так же ничего не выражает.

Я просто киваю ему головой. Коул секунду смотрит на меня и, вздохнув, быстро покидает спальню.

Когда он исчезает, пустота, к которой я давно уже привыкла, поселяется внутри меня. Одиночество, которое незаметно для меня исчезло с тех пор, как я проснулась в доме Коула, наваливается на меня.

Я встаю с кровати и использую полотенце, чтобы высушить волосы. Потом иду к шкафу, чтобы

найти рубашку, которую смогу носить. Я нахожу серую рубашку с надписью «армия» и надеваю её. Она

настолько длинная, что как хорошее платье доходит почти до колен.

Нарядившись, я выхожу из комнаты и иду по коридору в поисках кухни. Я слышу голос Коула и

останавливаюсь в гостиной, понимая, что он разговаривает по телефону.

— Эй, Лорен, я только что получил твое сообщение, — наступила долгая пауза. — Да, я могу это

проверить. Разве это не нормально, что некоторые девочки принимают душ в школе?

У меня скручивает живот от его слов, и я знаю, что проклятая реальность всё же просочилась в мой

маленький тесный мирок. Я смотрю в окно и вижу, что снег прекратился. Небо все ещё серое, сейчас

раннее утро. Я не хочу говорить Коулу о том, что произошло в школе или признаваться во всём, что я

делала. Я знаю, он сказал, что у меня нет проблем, но не думаю, что он знает всё, что я сделала.

Я не хочу, чтобы он смотрел на меня по-другому. Он заставил меня почувствовать себя желанной.

Но теперь мне надо исчезнуть. Мне нужно выбраться отсюда, но я понятия не имею, куда я пойду. Может, мне стоит пойти в церковь? Там тепло и несколько часов я смогу побыть там.

Я начинаю искать джинсы в гостиной. Вижу свою куртку, рюкзак и шапку, но ничего больше.

— Давай я тебе перезвоню, — послышалось у меня за спиной. Я поворачиваюсь, и натыкаюсь на

ледяной взгляд Коула.

— Где мои вещи? — выпаливаю я.

— Зачем они тебе понадобились? — спрашивает он, делая шаг мне навстречу. Я отступаю назад.

— Мне нужно идти, — говорю я ему, приподнимая подбородок, чтобы придать силу своим словам.

— Чёрт! — кричит он, заставляя меня подпрыгнуть от неожиданности, и проводит рукой по своим

растрёпанным волосам. Свет от люстры в гостиной падает на него и Коул выглядит ещё больше и

свирепее. Наверное, он выше меня гораздо больше чем на фут.

Совершенно ясно, что он не перестает тренироваться с тех пор, как ушёл в отставку. Всё его тело

сплошные твёрдые мышцы. Коул продолжает смотреть на меня своим смертоносным взглядом, стиснув

при этом зубы. Обычной лёгкой улыбки, которую я видела у него в городе – нет и в помине. Интересно, это он так разозлился из-за телефонного звонка? Или узнал, кто я есть на самом деле?

У меня нет времени искать на всё ответы и я, развернувшись, бегу по коридору. В моих глазах

собрались слёзы, нос горит. Я хочу быстрее добраться до спальни и запереться в ней, чтобы взять себя

под контроль.

Но… Коул ловит меня и прижимает к стене.

Его большие руки запирают меня, словно в клетку. Он тяжело дышит и прислоняется лбом к моему.

— Прости меня. Я не должен был прикасаться к тебе. Ты была уязвима, а я воспользовался этим. Я

не знаю, что на меня нашло. Я, кажется, становлюсь сам не свой рядом с тобой, — рычит он, совершенно

не понимая, из-за чего я расстроена.

Глава 7 

Коул 

Отойдя немного от Кэтрин, я нежно касаюсь пальцами её щеки. Я не хочу испугать её своим

размером, ведь она такая маленькая по сравнению со мной. Ей обязательно нужно поесть, и я хочу быть

тем, кто накормит её и позаботиться  о ней.

«Теперь она принадлежит тебе», — шепчет мне внутренний голос.

Но как только эта мысль возникает в голове, мной овладевает глубокая тоска. Я просто хочу, чтобы

это было правдой. Я чувствую, что должен защищать её.

Я знаю, что повел себя неправильно в душе. Не знаю, что на меня нашло, но меня одолела такая тяга

прикоснуться к ней, что я не смог ей сопротивляться. Честно говоря, рядом с Кэтрин я снова чувствую

себя живым. Как будто я был в оцепенении, а она вернула меня к жизни.

Странное, но очень сильное чувство царапает меня изнутри. Такого я никогда не испытывал раньше.

Я безумно хочу, чтобы Кэтрин было хорошо. Я хочу, чтобы она пристрастилась ко мне и ко всему, что

могу для неё сделать. Я хочу, чтобы она никогда не захотела уйти от меня и из этого дома.

Когда мы были в душе, я увидел в её глазах потребность и захотел ей угодить.

Но когда уложил её на кровать, чувство вины накрыло меня с головой. Мне стало до боли

невыносимо, что я воспользовался ситуацией с этой маленькой невинной девочкой. Поглощенный виной

за то, что сделал, я не сразу чувствую, как руки Кэтрин касаются моей груди. Её пальцы впиваются в мою

рубашку, но на этот раз я хочу, чтобы на мне её не было. Я хочу, чтобы на мне не было этих уродливых

шрамов. Я хочу, чтобы её руки прикасались к моей голой коже. Я хочу чувствовать её тепло.

Когда Кэтрин сказала, что ей нужно идти, я чуть полностью не потерял контроль. А это плохо. Если