Сенешаль Ла-Рошели (СИ) - Чернобровкин Александр Васильевич. Страница 1

Annotation

Второй том романа «Бриганты». Вторая половина четырнадцатого века. Король Франции Карл Пятый медленно выдавливает англичан из своей страны. Наш герой помогает ему, как умеет, поскольку становится дальним родственником венценосца… Казалось бы, победа над англичанами не за горами, но Карл Пятый вдруг умирает.

Александр Чернобровкин

Бриганты. Том 2. Сенешаль Ла-Рошели

Ларошельцы в прямом смысле слова камня на камне не оставили от замка. Я даже шутливо посоветовал им посыпать солью холм, на котором он стоял, как сделали римляне на месте разрушенного Карфагена, чтобы там больше ничего не было построено. Если это, конечно, не очередная историческая байка. К моим словам отнеслись серьёзно и не пожалели соли. Благо её здесь же и производили в многочисленных солеварнях, расположенных возле прилегающих к городу болот, образованных приливами. Второй основной статьёй городских доходов было вино. Виноградников вокруг города было больше, чем полей и садов вместе взятых.

Превратили маленькую рыбацкую деревушку в город ЛаРошель тамплиеры. Когда-то здесь была основная база ордена, сюда вели семь главных дорог Франции. Говорят, именно отсюда были увезены сокровища тамплиеров. Куда — неизвестно, хотя еще были живы несколько стариков, которые помнили храмовиков и предлагали за небольшую сумму указать место, где спрятаны сокровища. И каждый год находилось несколько дураков, которые не жалели денег на поиски клада. Видимо, тяга к кладоискательству появилась вместе с появлением денег, если не раньше. Поскольку тамплиеры много путешествовали и многому научились, ЛаРошель они построили, так сказать, с учетом научных достижений своего времени. Защищали город ров шириной метров двенадцать, который во время отливов осыхал, а во время приливов сильно заиливался, поэтому приходилось часто его чистить, и стены высотой метров семь с мощными башнями, многоугольными и круглыми, разной высоты, но все с черепичными крышами. Главные ворота располагались в мощной башне. В туннеле длиной метров двадцать находились двое толстых дубовых ворот, оббитых железными листами, недавно покрашенными в зеленый цвет, и железной решеткой между ними. В потолке было много дыр-убийц для стрельбы по нападающим и выливания на них всяких очень горячих жидкостей. От ворот шла главная улица города Пале, мощеная, шириной метров пять, со скрытой канализацией. Во время приливов морская вода очищала канализацию, благодаря чему вони в городе практически не было, если не считать ароматы морского дна во время отливов. По обе стороны этой улицы богатеев стояли двух— и трехэтажные каменные дома. Верхние этажи нависали над частью улицы, держась на колоннах, мраморных или из ракушечника, и образовывали затененные проходы. В жаркий день можно было пересечь город из конца в конец, не выходя на солнце. Явное заимствование со Святой Земли. Восточнее и почти параллельно шла вторая по важности улица Мерсье. На ней располагалась ратуша. Между этими двумя улицами и находился элитный район города, где поселился и я с женой. Рядом располагалась улица Тамплиеров. Когда-то весь тот район принадлежал им. В двадцать первом веке мне даже показывали «штаб-квартиру» тамплиеров, но в конце четырнадцатого я не смог найти ее. Как и место, где на вечном приколе будет стоять «Калипсо» — исследовательское судно Жака-Ива Кусто. На набережной пока не толпились по вечерам туристы, не халтурили музыканты, не каменели «живые статуи», не растекался мощным потоком сытный аромат марихуаны. Не было на входе в Старый порт и башен святого Николая и Цепной. Их только начали строить на концах молов, защищающих вход в гавань, которая пока единственная. Вход этот узок. Его сейчас по ночам и в случае опасности перекрывает заграждение из соединенных крючками дубовых бревен. Хотят защищать надежнее, цепью, как бухту Золотой Рог в Константинополе. Поскольку я знал, как башни будут выглядеть, дал несколько дельных советов. К ним прислушались. Хотел бы подчеркнуть, что ко всем моим советам, особенно по военной части, относились с уважением. Меня считали венецианцем, хотя я опровергал это, а Венеция, да и вся Италия, в четырнадцатом веке стала культурно-техническим лидером Западной и Центральной Европы, задвинув Константинополь в дальний угол. К этому времени от Римской империя, которую позже назовут Византией, осталось лишь несколько почти автономных анклавов на европейской части — столица с пригородами и несколько крупных городов, которые из последних сил отбивался от турок-османов.

Поселился я в трехэтажном доме, образующим прямоугольник, с большим двором в центре, в котором росли три яблони. По распоряжению Серафины рядом с ними была разбита клумба для цветов. На первом этаже находились конюшня, псарня, кладовые, погреба и кухня. На втором в одном длинном крыле располагался холл для торжественных приемов и мой кабинет, во втором — зал для пиршеств и кладовые с посудой и прочим имуществом. В коротких крыльях были помещения для женщин и детей. На третьем этаже располагались спальни семьи, гостевые и прислуги, которой у нас стало, по моему мнению, слишком много. Всю зиму я потратил на улучшение жилищных условий. Сделал печное отопление, расположив котельную на первом этаже. Оббил стены деревянными панелями. Заказал новую мебель. Серафина сперва активно мешала мне, уверенная, что помогает, но после рождения сына, которого назвали в честь деда Людовиком, полностью переключилась на материнские заботы. Заодно я прикупил немного собственности в окрестностях города: две мельницы-лесопилки, которые работали на энергии приливно-отливных течений: лес на двести свиней, который мне нужен и для получения солонины, и для постройки кораблей; виноградник, чтобы иметь свое вино; большой луг для содержания и разведения лошадей. Бригантину собирался построить весной, если позволит ситуация.

Сотню под командованием Хайнрица Дермонда я разместил в Ла-Рошели, чтобы охраняла город и выполняла полицейские функции. Остальных разослал по замкам и укрепленным населенным пунктам вверенного мне бальяжа для усиления гарнизонов. Мои бойцы очень обрадовались этому, потому что прошел слух, что я распущу большую часть отряда, оставлю на зиму только неполную сотню. А так проваляют дурака несколько месяцев, получая за это немного меньше, чем за участие в войне.

В первых числах марта, когда я решил уже, что этим летом меня оставят в покое, что можно заняться бригантиной, пришел приказ от коннетабля Франции Бертрана дю Геклена прибыть после Пасхи в его распоряжение. В прошлом году, пока я шлялся по Парижам, наши забили стрелку королю Англии возле Туара. С гарнизоном города договорились, что он сдастся, если до Михайлова дня не прибудет помощь. Эдуард собирался помочь. Набрал армию и даже вроде бы погрузил ее на корабли и вышел из порта, но встречные ветры помешали пересечь Ла-Манш. Когда не хочешь плыть куда-то, все ветры становятся встречными. Особенно, если ты уже стар, а дома ждет молодая и красивая любовница. Гасконские бароны намек поняли, скопом перешли на сторону короля Франции, который был моложе и любовницы не имел, и присягнули не только за Туар, но и за множество других городов и замков. Говорят, Эдуарда Третьего это сильно рассердило. В этом году ждали его ответный удар. Оказалось, что король Англии решил ударить руками своего союзника Жана де Монфора, герцога Бретонского. Они заключили тайный договор, по которому король Англии возвращал герцогу графство Ричмонд, конфискованное у его отца, в обмен на отказ от оммажа королю Франции. Тайное вскоре стало явным — и большинство бретонских баронов ополчились против своего сюзерена. Если он не соблюдает клятву, то и с ним можно поступать так же. В помощь герцогу были посланы английским королем четыре сотни латников и столько же лучников под командованием лорда Невилла. Бретонец Бертран дю Геклен решил помочь своим землякам, ударив по англичанам в Пуату. С четырнадцатью сотнями копий он осадил город Сиврей, гарнизоном которого командовали рыцарь Робер Микон и оруженосец Никотен л`Эско.