Оружие в его руках (СИ) - "Osolio". Страница 1

Оружие в его руках. Часть 1

Пролог

Теплый свет лампы рассеивался по полу, затрагивая мои голени, что дрожали в судороге. Я просидела в неудобной позе несколько часов. Мое горло охрипло и пересохло от нескончаемых криков и оскорблений. Я обессиленно стукала кулаком по двери из красного дерева и хрипела еле слышно ругательства.

— Открой, ты — жалкое подобие мужчины! — Но эти слова были слышны лишь только мне. Уверена, что первые слова, когда мой голос был еще здоров, они слышали отчетливо. — Открой!

Послышались шаги за дверью. Я из последних сил била кулаком по дереву. Силы были на исходе, голова моя с прикрытыми глазами была прислонена к стене. Я не могла выпрямить ноги — при малейшем движении меня пронзала адская боль.

— Затихла, — сказал неизвестно откуда знакомый голос. — Может, наконец-то вырубилась.

— Если бы она проорала еще пару минут, я бы её сам вырубил. — Послышался второй тоже знакомый голос.

Кто эти люди? Почему они взяли меня в плен? Что им, черт возьми, от меня надо? Знала бы я это, не попалась бы на идиотскую удочку моего инфантильного мужа. Я не должна была находиться здесь. Я должна была догадаться, что это гребаная ловушка.

Шаги остановились около моей двери. Послышался звук открывающейся замочной скважины и с небольшим скрипом она отворилась. На пороге показались два молодых человека. Оба незнакомцы и оба мерзко улыбались мне.

— Красивая. — Сказал второй. — Леонардо, ты знал, кого нужно приводить.

Леонардо…Это имя я слышала из уст подруга чаще, чем собственное имя. Меня похитил любовник моей Моники? Что за черт?!

— Молчаливая она мне нравится еще больше, — слащаво, словно смакуя каждое слово, проговорил первый молодой человек. Его белые волосы неестественно смотрелись на фоне загорелой кожи, но все же было в нем что-то притягательное.

— Пошли к черту, уроды! — Выплюнула я, и в ответ услышала громкий гогот мужчин. Леонардо — первый молодой человек, чей голос я услышала в коридоре, схватил меня за шиворот и выволок из комнаты.

Он нес меня куда-то по коридору. Мои ноги едва доставали до пола, а ему, казалось, совсем ничего не стоило держать меня. Словно я была пушинкой. Второй молодой человек с интересом наблюдал за моей вертлявой задницей, пока я пыталась изворачиваться и посылать гневные взгляды и оскорбления Леонардо.

— Скажи своему другу, что, если он не перестанет пялиться на мой зад, я ему глаза выколю, — прошипела я, за что меня пару раз встряхнули.

— Если бы ты так сильно ей не вертела, никто бы её даже не заметил, — подал голос позади нас этот нахал. — Она же совсем крохотная и плоская.

— Это у тебя голова плоская, придурок. — Я насупилась. — Где Луи?

— О-о, — протянул Леонардо, — босс жаждет узнать, как ты, маленькая дрянь, попала на склад, полный дури и стволов. — Я непонимающе на него оглянулась. Леонардо вскинул брови и ухмыльнулся. — Неужто не помнишь? Слышь, Уго, эта крыса нифига не помнит.

— Зато Луи прекрасно помнит, как её нашли там, вспарывающую пакеты с коксом.

Больше Уго ничего сказать не успел — мы подошли к мощной двери, ведущей в кабинет главы парижской мафии Луиджи. После короткого стука послышалось усталое «войдите». Меня внесли к нему в кабинет и как мешок с мусором бросили прямо на пол под ноги Россини.

— Оставьте нас. — Низкий баритон отозвался ноющим спазмом внизу живота. Его голос завораживал и устрашал одновременно.

Он не спеша поднялся с кресла, налил себе немного горячительного и встал рядом, нависая своим телом надо мной. Он был высок, широкоплеч и очень красив. Его черные, словно смола, волосы были коротко пострижены, над правой бровью красовался небольшой шрам. Его карие глаза с зеленоватой радужкой рассматривали меня с недоумением и презрением, словно я натворила что-то плохое, что-то, что противоречит правилам и законам клана. Но что я натворила? Знать бы мне…

— Ну, вот мы и встретились, Андреа.

Глава 1

— Андреа! Андреа! Где ты?

Мама носилась по дому с моим рюкзаком наперевес. Сегодня был первый день в моей новой школе. Последний год перед институтом, который я бы хотела провести под кроватью. Где я, сейчас, кстати, и пряталась.

Мы переехали из Нью-Йорка в Милан. Этот город был исторической родиной моей матери. Мама была счастлива вернуться к своим корням, когда мне, как и моему отцу, было глубоко плевать на предстоящий переезд и проживание в другой стране в будущем.

С ума сойти! Мне восемнадцать лет, а я лежала под кроватью, не дыша, лишь потому, что не хотела идти в школу. Если бы меня отец тут увидел, он бы упек меня в больницу для душевно нездоровых людей. К счастью, мой горе-отец снова в какой-то командировке. И ни я, ни моя мама уже не видели его где-то месяц.

Мой отец — Хьюго Моретти — владелец фирмы по экспорту и импорту товаров за рубежом. Его логистический бизнес достиг больших высот, и теперь мой отец весь утонул в своем детище. Он переводил нам с мамой огромные деньги, вписал меня в трастовый фонд, который вступает в действие с наступлением двадцати одного года.

Моя мама — Франческа Моретти — младшая дочь бывшего мэра города. Когда мой дорогой дедушка был мэром, он заключил «выгодный» союз, выдав свою младшую дочь подающему надежды мужчине, старше её на тринадцать лет. Мои родители никогда не любили друг друга. Пока я была маленькая, они разыгрывали до тошноты идиотский сценарий счастливой семьи.

Нет сомнений в том, что мой отец во мне души не чаял, но, когда я повзрослела и все чаще стала замечать ненависть в глазах матери, когда она разговаривала с отцом и полное отсутствие интереса к ней с его стороны, папа решил, что пора снять маски и жить своей жизнью.

Так, в пятнадцать лет, я узнала, что у моего отца есть любовница, а моя мама — золотая домохозяйка с медалью на груди «верная жена» уже пару лет встречается с нашим садовником.

Когда моя жизнь перевернулась с ног на голову, я сбежала из дома. Мой дедушка, тогда уже мэр в отставке поднял на уши всех полицейских, всех знакомых и друзей. Меня искали кинологи с собаками, а я, в свою очередь, села на первый попавшийся автобус и умчалась прочь в неизвестном мне направлении. Вскоре, когда я поняла, что мое путешествие может закончится только из-за того, что я ушла из дома без гроша в кармане, мне пришлось устроиться на первую попавшуюся работу. К несчастью, владелец кафе, в которое я решила устроиться официанткой заявил в полицию, ведь я была слишком юна и одинока. А дальше о моем местонахождении узнали мои родители и дедушка, меня нашли, и светлая Флорида снова сменилась ярким Нью-Йорком, за которым я наблюдала последующие два месяца только из окна.

Мама была в истерике, отец со свойственной ему деловитостью курил одну за одной сигарету и пытался выудить из меня причину моего побега. Я молчала. Мне было почему-то страшно признать, что моя иллюзия счастливой семьи разрушилась. Только дедушка, словно зная истинную причину, отвел моих родителей в сторону и объяснил им, какого это оказаться обманутой.

Наверное, с тех самых пор я перестала верить в любовь. Я стала ставить под сомнения даже безусловную любовь моих родителей ко мне, ведь им хватало совести молчать, разыгрывать меня столько лет. Я не верила в рассказы своих подружек о том, как сильно они влюблены в парней из нашей школы или о том, как те же парни влюблены в меня или в них самих.

Любви нет. Её не существует. Есть только расчет и голая выгода и банальная похоть.

Мама все-таки нашла меня с третьего раза. Меня выдала моя кошка, которая учуяв мой запах пришла ко мне и стала наигранно мурлыкать, тыкаясь в руку, от чего мой телефон стал с неестественным звуком постукивать по полу. Мама пришла на звук.

— Андреа, вылези. Тебе уже не пять лет, — из-под кровати мне открывался обзор на тонкие щиколотки матери и её ступни, спрятанные в мягкие пушистые тапочки. Она нервно притопывала ногой, создавая тем самым незамысловатую мелодию.