Снэк (ЛП) - Бертон Эмми. Страница 1

Эмми Бертон

Снэк

Серия: ВНЕ СЕРИИ

Переводчики: Мария Прокопьева (пролог — 1 глава),

Юлия Цветкова (с 2 главы)

Редакторы: Яна Часовская (пролог — 1 глава),

Кристина (с 2 главы)

Вычитка: Амира Албакова

Обложка: Julia Polyakova

Оформитель: Юлия Цветкова

Пролог

Мне нравится середина историй больше, чем остальные фрагменты. Если бы меня спросили, я б назвала своими любимыми частями (осторожно, зануда!) в «Звездных Войнах»: Эпизод V: Империя наносит ответный удар» и «Эпизод III: Месть ситхов». В литературе и фильмах мне нравятся развязка, кульминация и развитие сюжета. Я терплю начало, потому что, в общем-то, каждой истории нужна экспозиция и предыстория. Вот на счет конца я небольшой поклонник. Разве история когда-нибудь заканчивается? Я разрываюсь между сильным желанием узнать развязку или продолжить выяснять, что будет дальше. Ведь даже после окончания каждой истории есть какое-то продолжение.

В своей повседневной жизни я, напротив, абсолютно уверена, что желаю знать ответ, развязку. Я не могу оставить что-то недоделанным или незаконченным. О, конечно, я могу затянуть с чем-то, но мне нравится, когда все мои проблемы решены. Возможно, это имеет отношение к тому, как я росла. Но мне хочется пресловутого счастливого (или хотя бы удовлетворительного) конца.

Однако, помимо этого, я ужасно лицемерная. Во мне нет ни капли решимости. Есть лишь ее иллюзия. Я пытаюсь жить посреди жизни, оценивая начало и не зная концовки. Окончания всегда болезненны, даже когда они счастливые. Я часто размышляю о концах. Я зациклена на этом, если честно. Я думаю, как что-то могло бы быть лучше. Представляю то, что могло бы быть хуже, чем есть. Размышляю о том, что могло бы случиться, если бы Энакин поделился некоторыми из своих самых темных демонов не с Палпатином, а с кем-то другим. Я представляю, что могло бы быть, если у кого-нибудь из моих любимых антигероев или героев трагических романов (как, например, у Эпонина из «Отверженных») был счастливый конец. Они, конечно же, самые интересные персонажи в книгах, фильмах и пьесах. Их переполняют сдерживаемые эмоции и страхи. Как же драматично. Если перенести все на мой пример, то интересная жизнь или любовь для меня должны быть неопределенными, печальными и трагичными.

В реальной жизни я ненавижу таких людей. Мне неинтересны королевы драмы со своими разбитыми надеждами и рассказами о неразделенной любви и горечи. Это кажется незаслуженным и фальшивым.

Когда это произошло со мной, я поняла, что в реальной жизни такой вариант не очень привлекателен.

Глава 1: 2014 — восхождение на гору

Если раньше я не считала себя гребаной извращенкой, то сейчас этому есть подтверждение. Кто, черт возьми, фантазирует о Дарте Вейдере и при этом умудряется получать удовольствие от секса?

И это, на самом деле, эффективно помогает в девяноста процентов всех случаев. Когда я думаю о Дарте Вейдере (или иногда его можно заменить на Северуса Снейпа), могу подняться на гору Оргазма, как Шерпа. Но не этим утром. Прямо сейчас Генри между моими ногами пытается заставить меня кончить, а я даже не пыталась постараться. Я знаю, что может помочь мне. Не хочу этого делать. Но Генри получит растяжение языка, если я не кончу прямо сейчас. Я позволяю его образу всплыть в моем воображении.

Маркус Снэкенберг.

Снэк.

Словно что-то взрывается в моей голове, и я чувствую, что скоро достигну самого пика горы О.

Ооооо, боже! Да! Восхитительное, захватывающее головокружение настигает меня, когда представляю Снэка. Не Генри заставляет меня чувствовать все это. Скорее всего, мне понадобится больше воздуха, когда достигну вершины. Я кончила быстрее, чем когда-либо. Мое тело разгорячено, его охватывает дрожь. Чувствую себя удивительно.

Генри поднимает взгляд от моего центра удовольствия. Он доволен собой. Почти самодоволен.

А я? Чувствую легкую вину. Словно предала себя. И Генри. На самом деле, он прилагал невероятные усилия, чтобы я кончила, а я в это время думала о другом парне.

Черт подери! Снэк мое прошлое.

Правда, не знаю, является ли Генри моим будущим.

Рефлекторно я улыбаюсь ему. Генри чуть-чуть отодвигается, кладет голову мне на живот и вздыхает. Я провожу пальцами по его «идеально-уложенным-несмотря-на-то-что-сейчас-утро» темно-каштановым волосам.

В физическом плане секс с Генри неплох. Конечно, земля не уходит из-под ног. В последнее время мы доставляем друг другу удовольствие, не трахаясь, всего лишь много орального секса.

— Минни?

— Да?

— Как это было? Рискну предположить, что феерично. Казалось, ты действительно получаешь удовольствие.

Господи, иногда он такой самонадеянный.

— Было удивительно, Генри, — и я не лгу. Это на самом деле было удивительно. Его язык проделал великолепную работу. Вот только, к сожалению, не это толкнуло меня в пропасть.

Генри — мой сосед по комнате/друг/сексуальный партнер сразу засыпает, храпя сквозь свои дурацкие гребаные хипстерские усы. Я имею ввиду, они, конечно, чертовски хороши во время орального секса, но в повседневной жизни усы стереотипны и уже банальны. Знаете что, парни? Не каждый, далеко не каждый, выглядит привлекательно с растительностью на лице. Некоторые из вас выглядят просто-напросто как бездомные дровосеки.

Из моего описания наших отношений должно быть предельно ясно, что у нас пока не было ДТР. Мы встретились восемь месяцев назад, а потом стали жить вместе. Секс был удобным и ничем не осложненным. И каким-то непонятным мне образом Генри решил, что нам нужно съехаться. Словно он копил все это дерьмо, а потом просто сказал:

— Бессмысленно снимать две квартиры.

На что я ответила:

— Ну, ты мог бы переехать сюда.

Это было, скорее, бизнес-сделка. Но, наверное, это лучше, чем жить одной.

Мы даже недостаточно близки, чтобы говорить о наших отношениях. До сих пор. Думаю, мы оба стараемся не поднимать эту тему из-за нашего прошлого. По крайней мере, я уж точно. Позвольте заметить: у меня не особо много позитивных моментов, связанных с любовью и доверием.

Я люблю четырех человек во всем мире, но доверяю только двум целым семидесяти пяти сотым из них. Ноль целых семьдесят пять сотых — это мой старший брат. Иногда невероятно сложно доверять ему. Снэк входит в любовную часть. Генри даже не фигурирует в уравнении. Я продолжаю пытаться втиснуть туда его и выпихнуть оттуда Снэка. Никогда не разбиралась в гребаной алгебре.

Мой телефон звонит, вовремя спасая от размышлений о моем странном ритуале для достижения оргазма и отвлекая от собственной вины. Мне кажется, что чувство вины не очень сильное. Но все-таки, иногда, я не слишком стараюсь. Генри довольно хороший, привлекательный парень, и с ним выгодно жить. Так, может, он мое, хоть и неохотное, но обязательство. Тем более, что Генри согласен удовлетворять меня столько, сколько потребуется. Даже если в это время я думаю о ком-то другом. Ну, ладно, все в порядке, уверена, я смогу подумать обо всем позже. О вине. Может, и о странной штуке с оргазмом.

Телефон снова звонит. Судя по рингтону «Люк — это я, твой отец», на проводе мой папа.

Выпихнув своего ленивого соседа из положения между моих ног на его половину кровати, я хватаю свой айфон с тумбочки и с силой нажимаю на экран.

— Привет, — говорю я, затаив дыхание.

— Минни Маус — это папа, — он говорит это всегда, когда звонит, даже при том, что я знаю, что это он, и папа знает это тоже.