Люби меня (СИ) - Тодорова Елена. Страница 1

Елена Тодорова

Люби меня

Он – мой главный герой.

– О, нет… – выдыхаю ошарашенно. А когда мозгу удается полностью обработать увиденное, еще более огорченным полушепотом добиваю: – Нет-нет-нет… Нет! Только не это!

Обычно мне сложно сдерживать эмоции, но сейчас я реально стараюсь. Я ведь на работе. И я от нее завишу.

Ну, почему именно ОН здесь? ОН!

Я не могу лишиться денег, которые мне должны заплатить за обслуживание этого банкета. Но как мне перебороть себя и предстать в образе жалкой официантки перед парнем, который вот уже почти год занимает все мои мечты?

Стиснув края блестящего металлического подноса, несколько раз подряд напоминаю себе о необходимости вынести закуски в зал. А вместо этого бесконечно пячусь. До тех пор, пока не вжимаюсь спиной в одну из мраморных колонн.

Остальные официанты, не замечая моего странного поведения, продолжают выполнять свою работу. Без передышек носятся из кухни в зал. Задевая и тем самым слегка раскачивая льющуюся из-под потолка шестиметровую белую занавесь, то и дело открывают мне обзор в святая святых.

Оу, Боже…

Один взгляд на него, и сердце останавливается.

Красивый… Какой же он красивый…

В шикарном смокинге, высокий и крепкий, Александр Георгиев выделяется среди более зрелых и состоявшихся мужчин, которые его сейчас окружают. От него веет не просто богатством и статусом, а каким-то внутренним достоинством.

В академии он казался совсем другим. Беззаботным, как и все его друзья баскетболисты. Довольным своей сытой и богатой жизнью. Здесь же Георгиев поражает серьезностью, с которой держится среди всей этой знати. Он, конечно, один из них. Но все же…

– Ты чего подвисла, Сонь? – выдергивает меня из размышлений подруга.

Вздрогнув от неожиданности, оборачиваюсь.

– Надюша, – радуюсь тому, что рядом Дога, а не наша главная или кто-то из ее шестерок. – Я не могу выйти в зал! Там Саша Георгиев! – говорю о нем, как всегда, шепотом, но при этом интонируя такими эмоциями, что сразу понятно: я в панике. – Он не должен видеть меня в образе служанки!

– Сонечка, ты меня, конечно, извини… – делая многозначительную паузу, Надя со вздохом закатывает глаза. – Вынуждена тебе напомнить, что он таких, как мы, не замечает в принципе. Тебя тоже, моя дорогая! Или я что-то пропустила? – ее сарказм никогда не обижал меня. Скорее, забавлял и веселил. Ровно до этого момента. Сейчас ехидство Нади очень даже задевает. Но едва я открываю рот, чтобы возразить, она жестом останавливает: – О том, как он тебя год назад по просьбе Чарушина подвез домой, я в курсе. Слышала об этом тысячу раз! Только сам Георгиев об этом вряд ли вспомнит, Сонь! Это как сфоткаться с рок-звездой – он обнимет тебя за плечи, улыбнется в кадр, назовет «малышкой», но на самом деле даже не потрудится сфокусировать взгляд на твоем лице. Спустись на землю!

– Он знает, кто я! Моя сестра дружила с ним, когда встречалась с Чарушиным!

Ну, почти… Ладно, они просто пересекались в одной компании.

Но у меня, клянусь вам, еще с десяток аргументов на тему «Почему мои мечты не безнадежны?». Просто Наде их вываливать настроения нет. Особенно, когда она снова насмешливо глаза закатывает.

– Идем работать, фантазерка, – бросает Дога, подталкивая меня в зал. – Получишь деньги – купишь двадцать пятое красивое платье, чтобы в очередной раз помелькать перед Георгиевым в академии. Авось заметит.

– Обязательно заметит! – уверенно заявляю я.

Еще и фыркаю, будто это взаправду неизбежно.

– Да, да, да… Обязательно…

– Выкусишь еще, гуляя на нашей свадьбе!

Надя прыскает смехом, а я вдруг осознаю, что мы уже в центре зала. На автомате оглядываюсь к тому месту, где стоял Георгиев.

Боже, он все там же!

Но… Надя права, в мою сторону он даже не смотрит. И переживать о том, что узнает, смысла нет.

Грустно вздыхаю и, наконец, заставляю себя заняться работой.

Раньше, когда я читала в книгах о всяких светских раутах, у меня от восторга даже сердцебиение учащалось. Я так хотела увидеть все это великолепие своими глазами! Только вот никогда не думала, что окажусь на подобном приеме в качестве обслуги. Но, увы, зарплаты продавца-консультанта в бутике масс-маркет сегмента не то чтобы на красивую одежду не хватает… Порой, когда меня в очередной раз штрафуют, и еду с коммуналкой единолично сестра покрывает.

Самостоятельность несет в себе гору сложностей. Только, Бога ради, не подумайте, будто я жалуюсь! Главное, что мы свободны. Потому как… Лично в моей жизни до ухода из дома-тюрьмы существовала лишь одна радость – чтение. Книги были единственным местом, где я могла ощутить себя счастливой. Но даже чужие эмоции я проживала тайком. В той сумасшедшей семейке, в которой меня и еще шесть сестер воспитывали, словно послушниц монастыря, чтение любовных романов считалось страшным грехом.

Хорошо, что моя дремучая мама не имела понятия о таком инструменте, как «родительский контроль», а мой старый смартфон легко тянул загрузку электронных книг. Иначе бы я умерла от тоски лет десять назад. Ну, или сбежала бы еще тогда и жила бы где-то в подвале многоэтажки.

Александр Георгиев… Снова и снова смотрю на него. Не могу удержаться, хоть и знаю, что не стоит.

Если представить, что моя жизнь – книга, то вот он – мой главный герой.

Просто, как это обычно в любовных романах и бывает, сам Саша еще этого не понял. Жизнь обязана нас снова столкнуть. Я оптимистка? А как иначе! Когда Георгиев меня узнает, точно влюбится!

Главное, не навязываться.

Основной урок, который я вынесла из книг – девушка должна быть гордой и неприступной. Заинтересовать, конечно, необходимо. Но никаких слишком очевидных шагов предпринимать нельзя. Мужчина должен добиваться.

Как же я этого жду! Как я об этом мечтаю!

Ну, и куда он пропал теперь? А может и лучше… Да, лучше.

– Надюш, – подбежав к подруге, пихаю ей свой пустой поднос. – Мне срочно нужно в туалет. Если что, прикрой.

Дога недовольно цыкает, но оставляет мою просьбу без комментариев. Подмигиваю ей и спешу в сторону служебных помещений.

В конце коридора оглядываюсь. А убедившись, что подруга ушла, сворачиваю к ведущим на второй этаж лестницам. Хочу осмотреться и немножко пофантазировать, будто я в этом роскошном доме хозяйка.

Почему нет? Мне нужны положительные эмоции.

Только, едва я взбегаю наверх и подбираюсь к первой резной, словно в королевском дворце, двери, из-за нее доносится приглушенная ругань.

– Да похрен мне, с кем ты договорился! Ты меня не слышишь, что ли? Ноги моей там не будет!

Столько в этом крике агрессии, что я с трудом голос Саши узнаю. Стискивая ладони в кулаки, столбенею у двери.

– Что за выражения? Что ты себе позволяешь? – рявкает кто-то постарше. Меня пробивает резкой дрожью какого-то подспудного неприятия. – Как ты с отцом разговариваешь? Сбавь тон, сынок!

– Оставьте меня в покое, тогда и сбавлю!

– Александр! – одергивает мужчина еще яростнее. – Ты – Георгиев, а это накладывает определенные обязательства. Вести себя, словно импульсивный подросток – ни я, ни мама тебе не позволим. Вопрос решенный. Не разочаровывай нас. Будь достойным сыном своей семьи.

– Достойным? Я вам, мать вашу, не идеал! Слышишь меня? Я человек, блядь, а не экспонат на выставке!

Дверь распахивается так резко, что я попросту не успеваю как-то среагировать. Ни спрятаться, ни хотя бы отскочить в сторону, чтобы освободить путь разъяренному парню – не удается.

Он буквально налетает на меня.

Очевидно, что ловит, спасая от падения, машинально. На каких-то инстинктах обхватывает руками и прижимает к себе. А я, сталкиваясь с ним взглядом, едва не умираю от свирепой, будто чума в восемнадцатом веке, вспышки эмоций.

– Тебе нельзя здесь находиться, – толкает жестким тоном, от которого я пугаюсь.