Городу нужен хранящий (СИ) - Гуркало Татьяна Николаевна. Страница 1

Городу нужен хранящий

Пролог

Даринэ Атана долго и пристально смотрела на старинный документ. Описание зова или призыва. Автор документа сам путался, как оно правильно называется. Суть же оставалась одна — город, точнее те, кто представляет городскую власть, зовут и приглашают. Хранящие, точнее, близкие родственники хранящих разных городов, откликаются, приходят и всеми силами пытаются стать хранящими города, который позвал.

Все просто.

И выбора уже не осталось.

Так почему настолько не хочется это делать?

— Словно отдаешь свой дом врагу, — прошептала женщина. — Добровольно отдаешь. Из-за того, что сам — жалкий калека, не способный позаботиться ни о доме, ни о семье. Да, отдаешь и надеешься, что враг будет именно заботиться, а не превратит твой живой и дышащий дом в мертвую оболочку, которая упадет от любого неверного движения.

Нужно надеяться и верить.

Ни то, ни другое Атана не любила. И если бы был хоть какой-то выбор…

— Идите, враги, мой дом ждет вас, стол накрыт, дочери молоды и красивы, жена умерла и не видит этого позорища, — прошептала женщина слова из когда-то прочитанной книги. — Идите, враги, и попытайтесь стать хозяевами, а не захватчиками.

И положила ладонь на документ.

Завтра отправят зов или призыв, или… что бы оно ни было, но отправят обязательно. И в город придут чужаки. Чужаки, которые будут осматривать его, прицениваться и мечтать что-то переделать.

Зато будет шанс, что город выживет, а не рухнет под собственным весом.

— Каит, вот зачем ты умер? — спросила Атана, глядя в темноту за окном. — Неужели мы не оставили тебе другого выбора? Берегли и заботились. Слишком сильно берегли и заботились. Настолько, что ты перестал нам верить.

Новые знакомства

Хият мрачно рассматривал разросшийся куст шиповника, в который выродились когда-то росшие здесь розы, и молчал. Словно оглох.

— Я понимаю, что идти к Атане с историей о твоих окровавленных штанах, поздно. Меня засмеют после того, как Ладай объявился живой и здоровый. Но ты обязан мне объяснить. Иначе я не смогу тебе доверять, даже в малости. Я командир группы. А ты мне уже солгал на прямой вопрос, — убеждал Лииран, ни на что особо не надеясь.

Он сам себе казался занудливым идиотом. Надеяться на то, что Хият увидит что-то другое — глупо. С другой стороны — положение обязывает. Командиру группы необходимо знать как можно больше о своих подчиненных. На знание всего рассчитывают только очень самонадеянные личности. Лииран таковой себя не считал. Собственно, он вообще ничего не надеялся выяснить. Но не спросить и не потребовать не мог.

И это была еще одна причина, из-за которой хотелось швырнуть в добрейшую и мудрейшую серебряной цепью, пожалованной за неясные заслуги.

— Когда солгал? — удивленно спросил Хият. И плечом дернул, напомнив ездового пса из Долины Цикламенов, предупреждающего, что где на него сядешь, там и слезешь.

Но не обернулся. Куст ему был интереснее.

Не очень и хотелось.

— Когда я тебя спросил про Ладая, — терпеливо напомнил Лииран, решив не демонстрировать раздражение.

Может, у подчиненного совесть проснется? Если она вообще там есть.

— А, — равнодушно отозвался Хият. — Я не лгал. Ты спрашивал, где я его похоронил, а я не хоронил…

Приехали.

Оказывается, некто Лииран Вуе даже вопросы правильно задавать не умеет. А туда же. Командует и совесть ищет.

Может, это сойдет за причину для отказа от сомнительного счастья быть ведущим этой группы?

Нет, вряд ли. У города проблемы. Город перенаселен. И при этом, в городе нехватка защитников, следопытов, воинов, искателей и законников. Поэтому, такие группы из новичков будут бродить вместе и помогать тем, на кого им укажут, пока не определятся со своей дальнейшей жизнью. Пользы от этих групп немного. Бывает даже вред. Вон вчера кто-то крыс на базаре пытался то ли отравить, то ли утопить. В результате, с небес обрушилось дурно пахнущее цунами. То-то торговцы обрадовались. Зато у юных магов какой-никакой, но опыт.

— Знаешь, — сказал Хият, когда собеседник отчаялся что-то еще от него услышать. — Все на самом деле просто. Ты не поймешь. Даже если у тебя будет вся информация, все равно не поймешь. Потому, что неспособен. Изначально ведь ты, Ладай и еще множество людей знали одно и то же, но понял только Ладай. Все просто.

Высказавшись, он отвернулся от куста, одарил командира группы потусторонним взглядом и куда-то пошел.

А Лииран остался стоять и глупо смотреть подчиненному вслед. Как брошенная девушка, пытающаяся понять, почему же ее бросили.

Вот за что ему это? Кому-то сильно хотелось, чтобы у отца был повод для гордости? А кому? Каким высшим силам вообще есть дело до желаний отца Лиирана Вуе? И что, у папы других желаний не было?

Лииран глубоко вдохнул и мысленно приказал себе успокоиться. А то что-то мысли стали совсем пораженческие. С такими мыслями только самоубийство совершать, а не командовать кем-то.

— Успокоиться и собраться, да.

Да, Лииран не поймет. Наверняка не поймет, даже если ему рассказать об отцовском письме и змее — хранителе города. О том, как Ладай ходил к вулкану…

Просто Ладай может, не сказав ни слова, не заручившись ни чьей поддержкой, даже не посоветовавшись, принять решение. За себя. Не пытаясь ни с кем разделить его тяжесть. Не рассчитывая, что кто-то попытается остановить и помочь. Точнее, не желая этого. Потому что помочь не смогут, и в смерти множества людей будет виноват тот, кого они пытались спасти, кому пытались помочь. Иногда лучше просто промолчать.

А с городом у хранящих все еще хуже. Тут кто бы что не советовал, чего бы не требовал, разделить ответственность потом не захочет, а захотел бы — не сможет. И виноват всегда будет только хранящий.

Так для чего, в таком случае, они все нужны? Чтобы сдерживать и не позволять делать глупости? А кто сказал, что их советы намного умнее? Город знает, что ему нужно, а все эти советчики — нет.

Это Хият понял как-то сразу, когда очнулся в больнице и обнаружил, что кроме опять пытающегося умереть Ладая, в комнате куча посторонних. Лекари. Они пытались понять, как привести в сознание пациентов, советовались. А Хият представил, что сейчас встанет и попробует их уговорить отойти от Ладая. Потому, что видел, там, рядом с гранью, как его держит Деспо. Долго не удержит. Нужно немедленно поделиться силой, которой с самим Хиятом поделился город.

Вот встанет и скажет. И что будет дальше?

Правильно. Будут расспросы, требования доказательств, демонстрация недоверия и призывы кого-то вышестоящего, чтобы тот дал или не дал разрешение на сомнительные эксперименты. Куча потерянного времени и ненужных объяснений, даже если вышестоящий разрешит. А если не разрешит?

Хият тогда не стал рисковать. Полежал, не открывая глаз. Подготовился. Полоснул по кисти призванным мечом, точнее ножиком, меч там был явно лишним, поэтому легко подстроился под нужные параметры. А потом водник просто пошел возвращать друга в мир живых.

И ведь получилось. Помешать никто не успел.

— Эй, ты! — невежливо окликнул кто-то за спиной.

Парень останавливаться и оборачиваться даже не подумал. Мало ли кого там зовут. Голос незнакомый, детский. А если нужен именно он, догонят.

— Я тебе говорю!

Хият шел дальше. Не нравились ему хамоватые дети.

А потом перед ним, словно из-под земли, вырос высокий, широкий мужик и остановил, упершись ладонью в лоб. Парень удивленно посмотрел на это явление. Отступил на шаг и попытался мужика обойти.

— Стоять! — скомандовал ребенок.

С топотом пробежался по деревянному настилу над водостоком и в два прыжка оказался рядом с мужиком. Оказалась. Девочка. Малявка. Худенькая, с виду лет десять, зато наглая, сразу понятно. И выражение лица такое, словно она богиня, снизошедшая к неприятному ей смертному, после его долгих и упорных молитв.