Книга вторая. Магическая Экспедиция - Звездная Елена. Страница 1

Елена Звездная

КНИГА ВТОРАЯ. МАГИЧЕСКАЯ ЭКСПЕДИЦИЯ

В Горлумском лесу, покрывавшем большую половину территории нашего королевства, среди древних, переживших не одно столетие деревьев, скрытые непроходимой чащей от королевских сборщиков налогов, прятались десятки маленьких деревушек. И прятались весьма успешно. Нет, изредка их обнаруживали, но вскоре вновь благополучно теряли, так как едва ли переведутся маги, готовые продать лесному жителю простейшую заплутайку или мощный отвод глаз. Государство же на своих сборщиках налогов экономило знатно, от того с поисковыми отрядами магов не отряжало ввиду дороговизны их магических услуг. Время от времени король издавал указ, по которому все граждане, имеющие сведения о «незаконных лесных поселениях», во имя долга перед родиной обязаны были донести эти самые сведения королевским чиновникам, аки птицы из долга родительского доносят пищу в клювиках своим птенцам. Но то ли народу не нравилось сравнение с птицами, то ли никто не любил прожорливых чиновников, в итоге сведения никто не нес.

В результате ситуация складывалась следующая: казна нищала, лесной народ богател, король, которому и так «призрак триждыпроклятый» досаждал, становился все печальнее и печальнее. Однако, вероятно, все оставалось бы по-прежнему, если бы не одно «но» — монарх был неистово, безумно и невероятно зол на главу королевского Университета Магии.

Зол настолько, что в один вовсе не добрый день в УМ примчался королевский посыльный, гордо въехал в университетский двор и попал в не слишком красивую ситуацию.

— Отребье, ты пожалеешь! — орал мне вслед Айван Горски, собирая энергию для удара.

Я ощущала ее привычным давлением в основании шеи, вызывающим непроизвольное желание сглотнуть, но даже не обернулась. Бояться Горски мне смысла не было — за два минувших месяца я, недосыпая ночами, вызубрила весь курс «Магии индивидуальной защиты», а потому, даже не особо напрягаясь, создала зеркальный щит, намереваясь активировать, как только Айван нанесет удар. Причем это далось настолько легко, что я даже успела полюбоваться на торжественный въезд гонца на территорию УМа и вежливо улыбнуться горделивому молодому человеку с напомаженными усами и волнами явно магически уложенных кудрей.

И в этот момент Горски ударил со всей, удвоенной благодаря родовым артефактам, мощью. Стремительно оборачиваясь, я активировала зеркальный щит, но не рассчитала и, поскользнувшись от резкого поворота, начала падать, чем исказила угол отражения. И наполненное энергией артефактов заклинание, отрикошетив от моего щита, угодило не обратно в Горски, а ударило прямиком в королевского гонца!

Айван, узрев это, взвыл в ужасе и поступил так, как поступал всегда при столкновении с любой опасностью, — бросился улепетывать. Да так, что только красные подошвы его щегольских сапог и сверкали… С перекошенными от ужаса лицами, от чего-то прикрыв уши, вслед за предводителем бросились и все его приспешники, и сочувствующие, и даже знакомые. А я как-то совсем запоздало поняла, что сбежавшие все сплошь были отпрысками придворных, просто побег был столь странным, а лица исполненными невыразимого ужаса, что и я, и присутствовавшие во дворе студенты не столь знаменитых фамилий были слишком удивлены, чтобы последовать здравому примеру аристократии.

Увы, мы остались. И даже с каким-то интересом, я так точно, уставились на застывшего королевского посыльного, который краснел, бледнел, багровел и смотрел на нас огромными округлившимися глазами.

— Чай, лопнет сейчас, — предположил Славен, подходя ко мне и протягивая руку.

— Не думаю, чтобы Горски направил в меня смертельно опасное заклинание, — принимая помощь и поднимаясь, сказала я. — Он все-таки списать хотел, а не стереть меня с лица земли.

— Ну… тогда с чего бы им всем убегать? — полюбопытствовал парень, которому очень шла новая мантия. Всем стипендиатам новые выдали, но только Славену она действительно шла… Может, потому, что он был единственным, кому повезло и мантию выдали по размеру?

Я недоуменно пожала плечами и посмотрела на посыльного, а впрочем, все смотрели на него, не зная, чего ждать, и на всякий случай активировав щиты. Лично я ожидала чего-нибудь вроде ветряной сыпи, того, что гонец покроется прыщами к примеру, лишится волос, зубов, на крайний случай, что рухнет на колени и начнет превозносить Горски на все лады. Айван просто очень любил себя и подобный способ ставить неугодных на место.

Если бы я только знала…

Если бы только все присутствующие знали…

Если бы хотя бы мела привычная всем метель, валила с ног снежная буря, завывал бы буран и прочее — но нет, сегодня было совершенно ясное небо, а потому, когда над посыльным развернулось красноватое, подобное листу, присыпанному глиной, магическое полотно, его увидели все! Не только мы, но и те, кто находился на расстоянии трехсот шагов от университета. И все уставились на это призрачное полотно, сильно заинтересованные, однако с еще большим интересом подались вперед, когда на нем возникла надпись:

В этот момент я поняла страшное — мы все трупы. Все, кто успел прочесть это, все, кто просто имел возможность увидеть эти строки из явно секретного послания для самого короля! Зато ни я, ни все присутствующие ни на миг не встревожились о драконах — магистр Аттинур просто совсем не враг самому себе, чтобы даже пытаться подсунуть яд драконам. И все, кто знал ректора нашего университета, могли головой ручаться — яд он во дворце несомненно взял, а потом осторожненько вылил где-нибудь в лесу, не доезжая до учебного заведения. Потому что не дурак и дураком никогда не был.

Так что драконы были в безопасности, и магистр Аттинур был в безопасности, а вот мы — нет! И те, кто не осознал этого, прочтя первый секретный документ, несомненно прозрели, увидев второй:

«Срочный секретный королевский указ: деревеньку Седые Веды сжечь дотла! Не жалеть ни баб, ни ребятишек! В происшествии обвинить богомерзкий Рассат». И подпись: «Умарх Третий». И дата: «восьмое яросня», то есть сегодня.

Вот после этого народ побежал. Да не то что побежал — ринулся врассыпную, осознав, что король сделает с теми, кому стало известно содержание секретных документов.

Я не побежала, понимала, что поздно, страшное уже произошло, а еще… еще откровенно говоря, даже немного порадовалась тому, что оно произошло. Деревня Седые Веды от нашей Переславенки в дне пути располагалась, так что мы с бабушкой по весне в нее на ярмарку ходили. Это была большая деревня, разбогатевшая за счет того, что граница княжества Рассат от нее через реку находилась, а потому зерно свое крестьяне не королевским скупщикам за медяки отдавали, а продавали рассатовским торговцам за полновесные серебряные монеты. И потому деревня росла, богатела, поля засевались не высевкой, оставленной скупщиками из жалости после долгих просьб и молений, а качественным отборным посевным зерном, плуги и прочий инструмент так же крестьяне в Рассате закупали, а там хоть княжество и мелкое, но за качество стоят, и служил рассатовский скарб не одному поколению. Не то что в других деревнях, где крестьянин по четыре плуга за жизнь сменял, разоряясь каждый раз на покупку нового. И королю бы радоваться тому, что Седые Веды исправно налог платят, и не малый, но нет, нашему Умарху жадность глаза застила, в итоге… А радовалась я вот чему — теперь, когда все известно стало, я понадеялась, что отменит он приказ свой, может, даже объявит, что клевета это, ложь и навет… Иначе ведь народ не глуп, сообразят люди, что очень уж странно однажды загорелись Козловы Кряжи. Огонь-то погасили, на людское счастье рассатовские маги там рядом как раз практику своим первогодкам-стихийникам устраивали, вот совместными силами ливень и организовали, а если бы не они…