Любовь не по правилам (СИ) - Гонкур Галина. Страница 1

часть 1

Маша возвращалась домой на электричке. В этот раз ей почему-то совсем не захотелось оставаться у Ангелины на даче, несмотря на то, что впереди было воскресенье, которое довольно скучно проводить в пыльном летнем городе, Дорогой она собиралась развлечь себя аудиоверсией свежего романа, купленной накануне, заодно и отгородиться от шума входящего и выходящего в вагон народа, но получалось не очень. Головная боль, с которой Маша проснулась рано утром, ужасно злясь, что не удается отоспаться в выходной, к вечеру свою остроту потеряла, но осталась противная, какая-то дребезжащая в правом виске ломота. Вроде, вполне терпимо, но от того, что постоянно приходилось терпеть это неприятное ощущение, настроение испортилось, всё вокруг раздражало и виделось в мрачных тонах.

Эта нетрезвая пара зашла в вагон вскоре после Софрино, где-то в районе Зеленоградской: молодой мужчина с пивным животом, рано обрюзглым лицом и лысоватой макушкой, и его спутница — выдающийся бюст, бедра в оплывах целлюлита и слишком короткое платье, без учета состояния ног, которыми было уже поздно хвастаться. Про себя Маша назвала ее Пышкой, а ее спутника — Пивасиком. Было у нее такое развлечение транспортное: давать прозвища наиболее колоритным попутчикам.

Они вошли в вагон, уже ругаясь, и с размаху плюхнулись на сиденье рядом с Машей, хотя лавочка напротив была полностью свободна. Маша расстроилась: с детства ей тяжело давалась излишняя близость к себе посторонних людей, а тут еще от них разило потом и давнишним тлеющим скандалом. Женщина, отчитывая своего спутника, так размахивала руками, что то и дело толкала Машу. Мужик бубнил что-то матерное в ответ на упреки спутницы, пытался отвернуться к окну, но тут же снова поворачивался назад, чтобы ответить подруге на ее обвинения.

Потерпев некоторое количество времени, чтобы не привлекать к себе внимания, Маша решила пересесть. Ее демарш не остался незамеченным: оба, и Пышка, и ее Пивасик, неодобрительно посмотрели на Машу, но были слишком поглощены своей ссорой. Далеко она не пошла: в момент, когда она поднялась, вагон дернулся и Маша, не удержавшись на ногах, плюхнулась на сиденье напротив.

Наушники не спасали: Пышка и Пивасик то и дело брали столь высокие ноты, что забивали звук текста. Маша смирилась с тем, что романом ей этот раз не насладиться, и переключилась на музыку в смартфоне. Но Пышка своим визгом перекрывала даже известного силой своего голоса Фредди Меркьюри с его «We are the champions». Маша осмотрелась: немногочисленные по причине позднего времени пассажиры старательно отводили глаза от ссорящейся парочки. Маша прикрыла глаза, чтобы избавить себя хотя бы от эстетического раздражения.

Напротив Маши, через ряд сидений сидел молодой мужчина с очень интересной внешностью. Маша принялась рассматривать его через щели полуприкрытых век. Классические черты лица, делающие его похожим на греческую статую, входили в некоторый диссонанс с налысо бритой головой. «Интересно, зачем он бреет голову? Наверное, прячет раннюю лысину. Кого только не встретишь в подмосковной электричке, даже лысого типа-древнего грека! Похож на молодого Аполлона, только лысина сбивает с толку: та же высокая переносица, выразительные глаза и волевой подбородок». Она мысленно попыталась пририсовать незнакомцу кудри. Получалось плохо — отвлекал по-прежнему ломящий висок.

Крупные выразительные глаза незнакомца то и дело заинтересовано останавливались на Маше, смущая ее и тем самым добавляя ей дополнительного раздражения к уже имеющемуся. «Надо было уезжать на маршрутке», — с бессильной злостью подумала Маша. Но маршрутку надо было дожидаться, а электричка отходила уже через 5 минут. Ну, и плюс гарантированное отсутствие пробок на железной дороге — выбор транспорта для дороги домой был предрешен. Кто же мог предположить, что будет так дискомфортно!

Электричка двигалась довольно бодро, оставалось, кажется, не более 1–2 остановок до Ярославского вокзала. Но тут внезапно ссора попутчиков вышла на следующий уровень.

В какой-то момент, Пивасик, в раздражении от своей визжащей и размахивающей руками спутницы, достал из своего рюкзака бутылку пива и попытался ее открыть. Видимо, это окончательно вывело из себя его спутницу и она кинулась колотить его по чем попало. В пылу схватки они не уследили за рюкзаком и от очередной атаки Пышки он сорвался с коленей хозяина и отлетел в сторону, упав четко Маше на колени.

От неожиданности Маша вскочила, чужой рюкзак сполз с ее ног на пол. Внутри него что-то хрустнуло, звякнуло и вокруг лежащей на полу поклажи стало расти темное влажное пятно: судя по запаху, что-то спиртное разбилось и рвануло наружу. Пивасик отвлекся от склоки и с нескрываемой горечью смотрел на стремительно утекающую жидкость. Пышку это завело еще сильнее: своё ж добро пострадало, чай, деньги за него плочены! Она повернула голову и посмотрела на Машу. В ее взгляде Маша прочитала примерное расписание ближайшего своего времяпрепровождения: втягивания в этот скандал ей не избежать, к бабке не ходи. Маша невольно подобралась, и не зря: Пышка, забыв про своего непутевого спутника, накинулась на Машу:

— Чё смотришь? Поднимай рюкзак! Щас ещё деньги отдашь, ишь, швыряется она чужим добром!

Маша рефлекторно дернулась в сторону чужой упавшей поклажи. И тут же осеклась: еще чего не хватало, поднимать! Нога, на которую при падении рюкзака пришелся основной удар, заныла, обещая синяк. Что ж за день-то такой, а?!

Пышка угрожающе подалась корпусом в сторону Маши:

— Чё смотришь?! Поднимай, говорю!

Маша не увидела, а, скорее, почувствовала рядом с собой какое-то шевеление — «лысый грек» оказался рядом.

— Орать прекращаем!

Голос у него приятный, кстати. Греческий или нет — сказать, конечно, трудно. Но подходит к его внешности: хорошо поставленный, уверенный баритон с легкими ироничными нотками. Маша заинтересованно посмотрела на нового участника железнодорожной склоки.

Пивасик очнулся от нечаянного горя, и решил, что пора и ему высказаться.

— Ты к-кто такой?

Хорошее начало. По принятым правилам остается еще закурить спросить. Хотя нет, закурить — это стандартная завязка конфликта у гопников. А тут завязка уже случилась. Неужели они сейчас подерутся? Висок ныл, руки предательски дрожали, по спине потек нервный пот — не умеет Маша конфликтовать, что ты будешь делать. Она переводила взгляд с одного мужчины на другого, пытаясь сориентироваться как себя вести.

— Вот, отлично, уже хотя бы не орём, — насмешливо прокомментировал вопрос оппонента Грек.

— А ты чего лезешь? Ты, что ли, за пиво разбитое будешь платить? — сварливым голосом продолжила конфликт Пышка. Правда, градус крика снизила: всё-таки красивые мужики, даже чужие, умеют совершенно магически воздействовать на женщин!

— Она мое пиво разбила, слышь, мужик! — обрисовал параметры своего горя Пивасик. — Мы ее вообще не трогали. А она хрясь рюкзак о пол!

Кстати, Грек-то не видел что и как было, сообразила Маша. Ему же спинка сиденья мешала сцену рассмотреть. То есть, он не из-за справедливости вступился, а просто — за женщину решил постоять. Висок согласился с ее рассуждениями, снизив частоту болезненной пульсации. Кажется, есть шанс обойтись без драки.

Грек посмотрел на Машу, чуть приосанился. Повернулся к Пивасику.

— Станция Москва третья. Следующая — Ярославский вокзал, конечная, — сообщил из вагонного репродуктора равнодушный женский голос.

Грек резким движением взял Пивасика под руку.

— Пойдем, выйдем.

— Да нам рано еще, мы до конечной, — возразил чуть севшим голосом нетрезвый любитель пива. Такого напора от незнакомца он не ожидал.

— Давай, давай, пошел на улицу! — не сдавался Грек, уверенно подталкивая Пивасика в сторону выхода из вагона. Пивасик поднял рюкзак и послушно двинулся в указанном направлении, подгоняемый тычками Грека.

Пышка опомнилась и кинулась вслед мужчинам.

— Ты с ума сошел? Ты чего Алика трогаешь? Я сейчас милицию вызову!