Аномалия (ЛП) - Купер Тоня. Страница 42

Но то, что было глубже, что заставляло меня кровоточить изнутри — было решение моей мамы. Она специально позвала Рейда. Она поставила меня под опеку, с полным пониманием того, что ему было бы поручено сделать. В какую игру она играла? Мама как я — где как вы думаете, я училась оценивать и вычислять? Она рассмотрела результаты обучения Рейда с моим братом. Она знала, что это он нашептал о моем брате. Правильно или нет, Ник не заслуживал смерти.

Кто- то должен был спасти Ника. Конечно, должны же быть какие-то меры, которые могли предпринять, чтобы помочь ему.

Я огляделась узнав знакомую обстановку гостиной и запах из кухни. Святое дерьмо, я, наверное, онемела, потому что я не помню как доехала домой, сняла обувь и прошла в гостиную.

Мама стояла перед кухонным столом, нарезая яблоко для Эла. Бросив изучающий взгляд на меня, она сказала:

— Эл, почему бы тебе не перекусить в своей комнате, пока ты делаешь домашнее задание?

Он поднял кулак вверх.

— Да!

Элу обычно не разрешается, есть в комнате. Его волнение было резким напоминанием о том, что я должна была сохранить — нормальность в мире Планков. Эл, скорее всего не останется Планком навсегда, но он им пока является. Однако его поведение не уменьшило моего гнева на маму.

Я сжала его в объятиях, прежде чем он выбежал из комнаты. Я держала его, пока он не начал извиваться, чтобы освободиться.

— Джози, — прохныкал он. Он приблизился к возрасту, когда публичное проявление чувств стало для него неудобным. Боже, как много всего изменилось.

— Извини, приятель.

Эл поднялся наверх, неся в руках свой перекус, и когда я услышала, что он закрыл дверь, подошла к матери. Ее лицо не выражало никаких эмоций, и это подпитывало раскаленные угли моей ярости.

Я скрестила руки вместе, чтобы они не дрожали.

— Почему ты позвала Рейда, если знала, что он может определять мою судьбу?

Она отодвинула стул и села, прислонив трость к шкафу.

— Это одна из задач тренера. Ты будешь в порядке.

— Буду в порядке?

Я покачала головой, я пыталась понять, как она может быть такой безразличной.

— Рейд один из самых одаренных аномалий в мире. Он не позволит тебе сделать что-то, что вынудит его сообщить о тебе.

Как он защищал Ника?

— Соблюдай правила Сопротивления.

— Ты себя слышишь?

Тепло, боль, тошнота, но слабее чем в начале недели. Маленький трофей с золотой звездой, балансирующей сверху, появился на столе между нами. Моя мама посмотрела на награду и спросила:

— Что это?

— Это твоя «Мама Года».

— Все намного сложнее и ты это знаешь.

Ее голос поднялся на степень, в этом предложении было больше эмоций, чем я слышала от нее в течение долгого времени. И это разозлило меня. Потому что эмоции не защитят Эл или меня. Она говорила об этом большом, изнуренном мире.

— Если ты, или какой- либо другой член Сопротивления поставите нас и наше дело в опасность, вы столкнетесь с последствиями. Сохранение безопасности Сопротивления имеет первостепенное значение — мы боремся за себя и за все человечество. Консорциум разрастется слишком сильно, если мы их не остановим.

Меня замутило, и горький привкус наполнил рот. Я обняла себя за плечи, пытаясь сдержаться, потому что ее острые слова резали мое сердце. Всеобщее благо было важнее меня, ее дочери. Я была одна, во всем этом.

Слезы жалили мои глаза.

Мамин холодный указательный палец на моем подбородке удивил меня. Приподнявшись на табуретке, она попыталась взглянуть на меня, потеряв равновесие, она прижалась к моему предплечью, и я помогла ей сбалансировать табуретку.

Я смотрела на свою маму — уставшую и слабую. Она отдала свою жизнь, свое физическое и психическое «я» делу. Она не искала похвалы или признания. Мои родители просто хотели сделать то, что было правильно, я могу понять это. Я могу даже уважать это. Не могу понять только одного, как можно поставить своего ребенка на линию огня и приветствовать ее прокурора с распростертыми объятиями. Это не любовь.

— Послушай.

Какие бы эмоции она не проявляла, все прошло. Ее холодная отрешенность вернулась назад. Она потянулась к моей руке.

— Нет! — я трансформировала наручники и приковала ее к столешнице, не давая ей коснуться меня.

— Ты послушай. У тебя двое детей, которых ты игнорировала на протяжении многих лет, поэтому не притворяйся что тебе не все равно сейчас. Я больше была матерью для Эла, чем ты. — Что-то мелькнуло в ее глазах, может боль или удивление, но я продолжила. Маленький проблеск эмоций после стольких лет пренебрежения не мог уменьшить мою боль.

— Я сделаю это, но не для тебя. Для Эла и каждого другого ребенка, который не замечает всего этого и не виновен.

Я растворила наручники, но оставила награду.

Отступив от нее, я направилась к лестнице.

— Ни Эл, ни я никогда не заменим Ника, но мы живы. Действуй исходя из этого.

Я отвернулась раньше и не увидела ее согласие, но это и не обсуждалось. По дороге в комнату у меня завибрировал телефон, оповещая о входящем сообщении. Рейд.

«Ты в порядке?»

Я выглянула из-за шторы и обнаружила его во дворе внизу, смотрящего в мое окно. Мое сердце дрогнуло.

Это был сложный вопрос. В порядке ли я? Нет. Наряду с моими родителями и моей ролью во всем этом. Рейд признался, что у него были чувства ко мне. Рейд, который на самом деле Кал, лучший друг моего брата и моя первая настоящая влюбленность.

Рейд, мой потенциальный смотритель. Кто навлечет мою казнь, если я сойду с ума.

Глава 21

Рейд

Джози нуждалась в кратком курсе обучения по обращению с оружием. После того как Консорциум нашел ее, да и была большая возможность нападения на церемонию награждения на следующий день, было лучше подготовиться. Ей необходимо знать, как выглядит и ощущается оружие, а также боеприпасы, если она хотела их создать.

Сантос поменялся со мной часами посреди ночи и последовал за Джози на склад утром. Сантос был одним из посвященных, и он сделал все возможное, чтобы сгладить ситуацию, объяснив Джози, как мы успешно обучили пятнадцать Окули и что у нас не было привычки принять кому-либо страдания, и меньше всего новобранцам, находящимся на нашем попечении. Согласно последней смс Сантоса, Джози была крутой и все понимала.

Если бы я был умнее, я бы сделал также.

Дверь распахнулась внезапно, как от удара. Голова Джози появилась в проеме двери. Она посмотрела через плечо обратно на стоянку, осмотрела пол, и закрыла дверь. Она вошла и зависла, глядя на все это.

— Мы сегодня не тренируемся, — сказал я.

Она пересекла склад и подошла, чтобы проверить коллекцию.

Джози сжала руки вместе, будто боялась случайно чего- то коснуться. Похоже, ее начальное волнение сменилось нерешительностью. Я мог бы исправить это. Однажды она уже держала оружие, и чувствовала себя более комфортно.

— Довольно потрясающе, да? — Сантос вошел вслед на ней.

Джози наклонила голову из стороны в сторону, как будто не могла решить, как воспринимать стол с оружием. Мы с Сантосом обсуждали наши дальнейшие действия, тем более что Джози была занята, у нее было так много оружия в ее распоряжении. Я был уверен, что где- то здесь есть шутка, но в сложившихся обстоятельствах я не должен был веселиться. Я подошел к ней сзади, объявив о своем присутствии прочистив горло.

Мне нужно было сгладить напряжение между нами, и я знал, что это не будет легко.

— Добро пожаловать в Оружейный магазин. Могу я помочь вам найти что-то?

Она закатала глаза и показала мне вулканский салют²¹.

— Я думаю, твой вулканский салют перевернут. Я думал, ты это знаешь, ботаник, — сказал я, пытаясь сделать это весело.

Она повернула руку правильно, ладонью верх.

— Нет, это жест значит «жить долго и процветать».

Затем она повернула руку назад, как было изначально.

— Я использую его назад, то есть наоборот, что значит «умереть и томиться». Она улыбнулась фальшивой улыбкой.