Пришелец в семье (ЛП) - Кох Джини. Страница 103

— Хорошо сработано, — быстро сказала я. На лице Серин проступило облегчение. — Что-нибудь увидела или услышала?

— Люди были очень расстроены из-за того, что Ричард готов уничтожить расу. Было много споров, и они заставили его назначить новый срок.

— Крайний срок был всегда? — спросил Чаки.

— Да, думаю, да. По крайней мере, из того, что я услышала, кажется, проблема была не в крайнем сроке, а в новой ее дате.

— Не понимаю, почему Ричард вдруг уступил, неважно кому.

— Серин, ты узнала тех людей? — спросил Чаки, закрыв глаза.

— Нет. С того места, где я пряталась, я не видела никого, кроме Ричарда, и не узнала ни одного голоса. Но я не всех знаю.

— Ты не знаешь всех своих родственников? — Чаки открыл глаза.

Серин опустила взгляд.

— Большую часть времени я провожу с командой НАСА.

— Значит, они не из Космического центра, — я глянула на Чаки. — Что думаешь? В смысле, для моей удачи такое вполне типично.

— Я пытаюсь выяснить, — он покачал головой, — кто больше всего потеряет или получит от запрета или разрешения землянам вступать в брак с центаврийцами. Американское правительство точно не ответ. То, о чем мы разговаривали вчера, чрезвычайно интересно и мы, естественно, поддерживаем как можно больше взаимодействия и все такое, так что предотвращение всего этого вряд ли правительственная идея.

Девушки, как одна, смотрели на меня.

— Совершенно секретно, допуск только для командиров, извините, — в ответ получила четыре кислых выражения. — Серьезно. С жучками Чаки и Кристофера давайте попозже, ладно? Думаю, у нас появились более неотложные проблемы.

— Договорились, — кивнул Чаки. — Это более чем странно.

— Серин? — стукнула в голову страшная мысль — Где сейчас Ричард?

Она сосредоточилась.

— Он с Кристофером и остальными, — тут она покраснела. — Джефф только в брюках.

Я еле воздержалась от напоминания, что она видела Джеффа без штанов, тогда, во Флориде. Мы с ним тогда, ничего не зная, потратили много времени, дав Серин практический урок сексуального атлетизма.

— Значит, с Ричардом все в порядке? — она кивнула. — Кто может оказывать на него такое влияние, чтобы заставить изменить решение?

— Из нашего поколения никто, — сказала Клаудия. — Даже те, кто хочет жениться или выйти замуж за центаврийца, считают правильной позицию, что кто-то другой может выйти замуж или жениться на ком захочет.

— Агенты-земляне тоже не против, — добавила Лоррейн. — Я имею ввиду Джерри, Мэтта и Чипа, у них намерение найти себе подходящую девушку и остепениться. Это горячо обсуждаемый предмет, так что не могу представить, что кто-то из наших мужчин землян мог бы вызвать эту проблему.

— Ни один землянин, — я покачала головой, — не станет говорить о чистоте расы, по крайней мере, с тех пор, как Брайан, наконец, пришел в себя.

— Согласен, — задумчиво сказал Чаки. — Люди, работающие и живущие с пришельцами, вроде ваших оперативников, обычно не обременены ксенофобией, — он покачал головой. — Сам не верю, что такое говорю, но ты хочешь притащить сюда Брайана, чтобы узнать, что он обо все этом думает?

— Возможно, — что-то ту было такое, щекочущее глубины сознания.

В дверь постучали, следом просунулась мамина голова.

— Привет, Чарльз. Ничего не хочу спрашивать. Полагаю, вы тут обсуждаете что-то ужасное. Котенок, что нам делать с враждебными семьями?

— Извини?

— Родители Дорин, — вздохнула мама, — весь центаврийский Дипломатический Корпус, несколько других центаврийских родителей, чьи дети встречаются с землянами. Сама знаешь, есть люди, не желающие принимать перемены.

Мы с Чаки переглянулись.

— Ой, ну, конечно же, — одновременно воскликнули мы.

— Можешь привести сюда Люсинду? — я посмотрела на маму. Та, закатив глаза, ушла, наверное, выполнять просьбу. — Лоррейн, пожалуйста, приведи Дорин.

— Сейчас, — исчезла и Лоррейн.

Чуть позже в комнатушку вошли Лоррейн, мама и Люсинда, сразу вслед за ними вошла Дорин. Теперь мы официально находимся на территории братьев Маркс [25]. Однако это лучше, чем то место, куда хочет нас отправить дипломатический корпус.

— Мои родители затеяли нечто ужасное, не так ли? — без вступления спросила Дорин.

— Шокирующее, да, — я рассказала всем то, что только что узнала от Серин. Никто, кажется, такой информации не удивился. То есть все имеют более четкое представление о происходящем, нежели я. Как обычно.

— Мам? Какова твоя честная и грубая оценка центаврийского Дипломатического Корпуса?

— Такова, что на самом деле никакие они не дипломаты. Всего лишь красивое название. На самом деле отстаивают интересы.

— Чьи интересы?

— Наши, — ответила Люсинда. — Из всех наших людей они наиболее эффективно работают с теми, кто служит в политической власти.

Это означает, что они, скорее всего, центаврийцы, способные врать. То, что некоторые центаврийцы могут-таки врать, доказано, по крайней мере тем фактом, что ныне покойный и неоплаканный Адольф долгое время имел на Земле шпионов.

— Мам, ты им доверяешь?

Она посмотрела на Дорин. Та поморщилась.

— Скажите правду, миссис Кэтт, я не знаю, как кто-то может доверять моим родителям.

— Нет, — пожала плечами мама, — я тоже не доверяю. Как думаешь, что они предпримут?

— Полагаю, на насилие они не пойдут, — сказал Чаки, — что будет от них небольшой услугой. Однако если смогут, могут вызывать хаос и разрушения достаточно долго.

— Я должна была их пригласить, — как от боли, скривилась Люсинда. — Если бы я этого не сделала, сделала бы очень неприятно для Ричарда и мальчиков.

— Они бы явились и без приглашения, — выплюнула Дорин.

— У тебя с родителями до сих пор натянутее отношения? — спросила я у нее.

Она кивнула.

— На самом деле, с тех пор, как я переехала на базу в Кальенте, мы не разговаривали. Единственные сообщения, что от них получаю, о том, что я должна расстаться с Ирвингом, если хочу, чтобы они меня простил. Я больше ничего от них не хочу. Ни сейчас, ни потом.

— Все получится, дорогая, — Люсинда обняла Дорин, которая выглядела так, словно ей поверила. Винить я ее не могу.

— Мы должны остановить их, — покачала головой мама, — но это должно быть сделано политически корректным способом, или нам поджарят одно место, чего мне хочется избежать.

— Как долго главным у них Роберт Колман? Может, получится использовать его неопытность.

— Едва ли. Он заменил Терезу Уайт сразу после ее смерти, — Люсинда выглядела смущенной. — Ричард бы его не выбрал, но он и не был тогда в состоянии влиять на выбор.

— Понтифик занимается кандидатами в Дипломатический Корпус?

— Да, он дает рекомендации. Они должны быть одобрены большинством наших людей старше сорока.

— Кто назначал людей в Дипломатический Корпус, когда вы только перебрались сюда? — спросил Чаки.

— Ричард и Тереза. Но, как только она умерла и на ее место пришел Роберт, большая часть первоначального Дипломатического Корпуса подала в отставку.

— Колман избавился от сторонников понтифика, поставив на их место своих людей, — сказал Чаки. По тому, как он это сказал, не осталось никаких сомнений, что у него по этому вопросу не осталось никаких сомнений.

— Полагаю, что так, — сказала Люсинда с некоторым сомнением в голосе. — Мало кто был способен об этом волноваться. Мы потеряли Терезу и... Ричард с мальчиками поглощали все наше внимание. Кроме того, Дипломатический Корпус выполняет чрезвычайно важную функцию. Роберт — человек, гарантирующий, что любые проблемы, которые мы создаем, сгладятся или, если хотите, замнутся. Честно говоря, свою работу он делает хорошо. Мы не особо ладим с правительственными учреждениями, кроме разве что, с НАСА, Анжелой и мистером Рейнольдсом.

— Джефф никогда не скажет, что ладит с Чаки.

— Я тоже, — сказал Чаки. — Получается, люди, имеющие наибольшее влияние как в центаврийском сообществе, так и в правительственных учреждениях, за исключением тех, кто присутствует на свадьбе, не хотят допустить этого брака. И мы должны остановить их так, чтобы это никаким образом не повлияло на центаврийское сообщество.