Лик Зверя (СИ) - Блюм Василий Борисович. Страница 69

Глядя, как она, надув губы, разворачивается, чтобы уйти, Ярослав спохватился, сказал примирительно:

— Ну ладно, ладно, что ты. Не обижайся. Готово будет через пять минут, а что — узнаешь, когда за стол сядешь. Будет сюрприз. Разве это плохо?

Ольга вздохнула, сказала со слабой улыбкой:

— Нет, конечно. Сюрприз — хорошо. Да и не обижаюсь я. Просто, что-то с настроением последнее время не то… — Она несколько раз с силой втянула ноздрями воздух, добавила ехидно: — А чтобы устраивать сюрпризы, надо квартиру лучше проветривать, а лучше вообще готовить в другом месте. С первого этажа по запаху можно догадаться — пельмени варишь.

Ярослав тяжело вздохнул, сокрушенно развел руками.

— И ничего-то от тебя не скроешь. Ладно, сам виноват.

Он отвернулся к плите, но Ольга уловила в прощальном взгляде хитрый блеск, словно Ярослав припрятал в рукаве некий козырь. Пожав плечами, она вышла из кухни. Раздевшись, Ольга побродила по комнате. Есть хотелось все сильнее, а желанного зова по-прежнему не было слышно. Подойдя к шкафу, она распахнула дверцу, задумчиво взглянула вглубь. На полочке, напротив глаз, рядками выстроились многочисленные пластиковые баночки. Прямоугольные и цилиндрические, большие и не очень, украшенные яркими наклейками и скромные, почти без надписей, выставленные рядком, баночки заняли почти всю полку. В каждой полный набор ценнейших аминокислот, необходимых любому, а уж тяжелоатлетам нужных как воздух.

Сразу за банками пакеты с белесым порошком — протеином, с которым так хорошо делать питательные коктейли к завтраку. Чуть глубже, подальше от опасного края, тускло поблескивают ампулы с анаболическими стероидами: самые совершенные, но и самые опасные стимуляторы. Тут же, свернутые лентой, покоятся упаковки со шприцами. И в самой глубине, возле задней стенки, коробочка с остатками «антидота», который, не ощущая опасных симптомов, она так и не проколола полностью.

Рука потянулась к ближайшей баночке, пальцы ухватили, крутанули, снимая крышку. Вытащив десяток капсул, Ольга убрала баночку на место, взяла следующую, затем еще и еще. Когда на ладони, согнутой ковшиком, почти не осталось места, и капсулы едва удерживались, грозя рассыпаться на пол, она разом забросила получившуюся кучку в рот, хлебнула воды из заранее припасенной бутылочки.

Капсулы растаяли, растеклись по языку. Проглотив питательную кашицу, Ольга еще раз отпила воды, после чего затворила дверцу и отошла от шкафа. Протеины давно стали неотъемлемой частью питания. Кое-что она покупала в спортивном магазине, через дорогу, но большую часть поставлял Антон. Доверяя тренеру, Ольга не особо вдавалась в состав и действие таблеток и порошков, тем более, что негативных эффектов не ощущала, а цены у Антона всегда были более чем доступные.

Ольга пару раз прошлась перед зеркалом, напрягая и распуская мышцы, удовлетворенная результатом, присела на диван. Мышцы стали заметно крупнее и ощутимо тверже. И если раньше она казалась самой себе хрупкой, то теперь фигура обрела явно видимую крепость, хотя и по-прежнему осталась изящной. Листая журналы бодибилдинга, Ольга часто задавалась вопросом, на что надеется Антон, взяв ее в подопечные. Не смотря на значительные успехи, до изображенных на картинках могучих женщин ей было также далеко, как и до начала «качки».

Возможно, не видимые остальным, Антон разглядел в ней некие задатки, а может, ослепленный жаждой славы, схватился за первую подвернувшуюся возможность, и теперь, не смотря на сомнительные успехи, упорно пытался достигнуть результата. В любом случае, проведенное в спортзале со штангой время нельзя назвать пустым. Энергии стало больше, тяжелые ранее, объемистые сумки ныне казались невесомыми, а мышцы стали намного прочнее, отчего даже при самых сильных ударах на теле не оставалось синяков. Оставалось лишь восхищаться, вспоминая, как раньше, от малейшего неловкого столкновения с чем-либо хоть немного твердым, на коже расплывались огромные желтоватые синяки, что вскоре наливались фиолетовым, заставляя прятать пораженные места под одеждой.

Взгляд упал на небольшую, пестро раскрашенную металлическую коробочку, руки потянулись сами собой, пальцы ухватили, принялись крутить. Мысли о спорте улетучились, вновь вернувшись к непосредственным потребностям. Горсть протеина не утолила голод, наоборот, лишь разожгла. Доносящиеся из кухни ароматы дразнили, вызывая поток слюны во рту и спазмы в желудке.

Ольга открыла коробочку, принюхалась к сладкому духу с нотками мяты. Лежащие внутри, завернутые в прозрачный целлофан разноцветные леденцы призывно блестели. Продолжая принюхиваться, Ольга зачерпнула конфетки, поиграла с ними, пересыпая из ладони в ладонь. Однако, перебивать аппетит сладким не хотелось, к тому же, после конфет почему-то неудержимо клонило в сон. Поиграв с конфетками еще немного, она с сожалением высыпала блестящие, словно драгоценные камни, леденцы обратно, поставила коробочку назад.

За спиной едва слышно скрипнули упрятанные глубоко под линолеум половицы, так тихо, что обычный человек не обратил бы внимания. Она бы и сама не обратила внимания, всего лишь полгода назад, но сейчас… Казалось, по соседству, в комнате, кто-то набросал сухих сучьев, и теперь по ним с жутким треском пробирается медведь. Улыбаясь кончиками губ, Ольга отслеживала перемещение человека, для верности закрыв глаза.

Вот он осторожно ступил одной ногой, затем еще, постоял настороженно. Изображение тут же нарисовало замершую с вороватым видом фигуру. Шаг. Еще шаг. Скрип все ближе. Вот человек подошел почти вплотную, замер угрожающей тенью.

Ольга мгновенно развернулась, гавкнула, что есть силы, залилась смехом. Ярослав, отскочивший, как испуганный кот, стоял с ошарашенным видом, после чего взялся за грудь в области сердца, помассировав, сказал укоризненно:

— Вот что ты за манеру взяла, людей пугать?

— Это я-то взяла? — возмутилась Ольга. — А подкрадывался кто? И явно с гнусными намерениями.

Ярослав отмахнулся, сказал обижено:

— Ну, какие гнусные намерения? Ужин доделал, хотел позвать. А ты задумалась, вот и решил подойти тихонько, чтобы не отвлекать.

— Это нынче называют тихонько? — Ольга презрительно скривилась. — Да ты пер, как стадо слонов, от сотрясения чуть цветы с подоконника не попадали!

Ярослав взглянул как-то странно, сказал с сомнением:

— Вообще-то я шел тихо, действительно тихо. Уж и не знаю, как ты услышала.

Ольга вздохнула, сказала примирительно:

— Но, в общем, не в этом суть. Если хочешь подойти незамеченным, вымой предварительно руки. От тебя специями несет, как из китайской лавки.

Ярослав замахал руками, сказал тоном не терпящим возражений:

— Ладно, ладно. Понял. Прокололся. Но, пока мы будем состязаться в ухищрениях скрытого перемещения, ужин замерзнет.

Ольга пожала плечами.

— Если и остынет чуток — не беда.

— Ну уж нет. Я не для того старался, чтобы потом давиться холодным, — рявкнул Ярослав, подхватывая Ольгу под ругу и волоча в кухню.

Ольга для порядка поупиралась, но, так как голод сжимал желудок холодными лапами, быстро сдалась, и в кухню заскочила первой. Осмотрев стол, откуда исчезли все пакеты и обрезки пищи, но ничего не прибавилось, Ольга разочаровано протянула:

— Если это шутка, то совсем не смешная.

Ярослав указал на табурет, с таинственным видом прошел к плите, ловким движением снял крышку с кастрюли. Ольга только сейчас обратила внимание на странную форму кастрюли: высокая, состоящая из трех сегментов, с парой небольших ручек на каждом. Она с интересом наблюдала, как Ярослав сделал неуловимый жест и верхний сегмент с громким щелчком распался, развернулся полосой, обнажив четыре крупные, пельменеподобные булки. Булки перекочевали на тарелку, а так, в свою очередь, оказалась на столе.

Пока Ольга принюхивалась, захлебываясь слюной, Ярослав повторил действия, разобрав второй сегмент, и выложив на вторую тарелку точно такие же булки. Покопавшись в памяти, Ольга вспомнила название — манты. Рядом с тарелкой возникли солонка, перечница, бутылочка с уксусом. С мелодичным звоном Ярослав выложил пару ножей и вилок, усевшись напротив, сделал приглашающий жест.