Я начинаю путь... - Аббакумов Игорь Николаевич. Страница 41

— Я понимаю отец Кирилл, что перевоспитать целый народ непросто, времени для этого много нужно. Тут уж не до любви нам будет!

— Напрасно Маша вы так иронизируете. Я уже говорил о том, что непосильных испытаний Господь наш никому не дает.

— Но время! Сколько времени уйдет на это! Тут ведь и жизни на это не хватит.

— Спасителю нашему, трех лет хватило на то, чтобы мир начал меняться.

Вместо ответа я лишь саркастически хмыкнула. Тоже мне пример! Даже верующая в бога Маша не поверит, что за столь малый срок получится что-либо сделать, а уж мне атеистке закоренелой в это верить… Спросите, а почему я, вся из себя такая неверующая именно к попу за советом пришла? Так ведь и упертые материалисты способны к иррациональным поступкам. А этот мой поступок не таким уж и глупым оказался. Я получила то, на что рассчитывала. У меня теперь есть человек, который много видел и много чего из увиденного осмыслил. При всем при этом он не трепло и потому я смело могу ему довериться.

Увидев иронию в моих глазах, отец Кирилл, задетый за живое, начал мне объяснять на языке доступных для меня понятий:

— Давай рассмотрим деятельность Спасителя нашего, как успешно проведенную диверсионную операцию. Не удивляйся моим словам. Перед ним стояла сугубо диверсионная задача: разрушить старый мир. В одиночку этого не осилить. Три года он проповедует и в итоге появляется команда апостолов. Вместо диверсанта-одиночки, имеется подготовленная команда лидеров, каждый из которых способен действовать самостоятельно. Спасителя нашего конечно казнят, вот только слишком поздно. Он ведь не просто так дал команду апостолам: ни во что не вмешиваться. Погиб зачинатель, но команда лидеров, способных продолжить дело, цела и на свободе. Хороший диверсанта редко получается убить раньше, чем он выполнит свое задание.

— А я считала, что хороший диверсант тот, кто сделал свое дело, а враг ничего и не заметил.

— Кто тебе это сказал? Как можно не заметить взрыв на складе боеприпасов?

И вправду, как тут не заметишь этого. Похоже, что тот человек, который так считал, не видел разницы между разведчиком и диверсантом. А отец Кирилл тем временем продолжал:

— А теперь посмотри на апостолов. Они разъехались по ключевым точкам Римской Империи и занялись проповедью. Враги их в конце концов погубили, но не раньше, чем создана была церковь. И заметь, от начала проповеди Христовой, до завершения проповеди апостолов прошло время, равное времени жизни одного человека! Так это тогда было, когда человек тратил месяцы на переезды, а почта была редкой и неспешной. А теперь представь себе, во сколько раз меньше времени потребовалось бы Христу и апостолам его, при современных нам средствах связи?

— Значит, вы хотите сказать, что я успею все сделать в очень короткий срок?

— Если все правильно сделаешь. То до свадьбы своей вполне успеешь. Главное — взяться за дело правильно.

— Знать бы еще как.

— В Святом Писании прекрасно показано, как нужно правильно подходить к этому делу. Вот смотришь на ветхозаветных пророков. В чем была их ошибка? Почему народ их побивал камнями? А даже если и не побивал, то почему после их гибели, ничего в Израиле не менялось?

— Вы говорите так, как будто знаете правильный ответ, — мне становилось интересно, как святой отец сумеет связать времена ветхозаветные и нынешние.

— Те иудейские пророки, вопияли к разуму и чувствам правителей. Это было ошибкой. Даже если царь проникался истинной верой, то что он мог сделать со своим народом, который эту веру забыл? Заставить сменить веру? Делали это. Сокрушали идолов, прогоняли языческих жрецов… Ну и что? Для простого мужика, все это насаждение еврейской веры вместо хаананской, было не более чем начальственной блажью. Субботу вроде бы и почитал, но и Дагонам с Астартами отдавал должное. А сменилась наверху обстановка, стал пророк вновь в немилости, то простому мужику и дела до того не было. Все эти Мойши да Абрамы, продолжали пасти своих баранов да непотребствовать во время праздников со своими Сарами и Реввеками. И правда, какое простому человеку дело до барских причуд?

— А христиане значит все иначе сделали?

— Конечно иначе. Они обращались не к царям, а к народу. Многие, тогда живущие, считали это бесполезной тратой времени. Потому, что народ «был уже не тот». Народ уже забыл, что значит самому, без помощи рабов, трудиться в поте лица. Народ уже не умел защитить себя без помощи наемной силы. Питание, зрелище гладиаторских игр, состязаний атлетов, стриптиз… — все это предоставлялось бесплатно. «Один с сошкой, семеро с ложкой» — это было реальным соотношением числа трудяг в сравнении с числом трутней. Разврат не осуждался, как и многое другое, противное господу нашему.

Блин! Ну все как в современной мне жизни. Что в этом мире, что в моем. В той же Америке что творится! Да и в Европе не лучше. А скоро и до нас дойдет. Во всяком случае, в этом мире Россия уже смогла дойти до жизни изобильной и бессмысленной. Мне вспомнилась одна из бесед нашего соседа с моим мужем. Говоря о политике, мой Дмитрий сказал, что для того, чтобы победить американцев, их не стоит убивать в большом количестве.

— Ты не прав Димон. Тут все зависит от того, какую установку народу дать. Если правильную, то народ упрется и выстоит невзирая на потери.

— Ну и сколько они могут себе позволить потерять людей?

— Намного больше чем мы. Причем, потеряв половину населения, Америка вовсе не ослабнет, а наоборот усилится.

— С чего бы это?

— Балласт. Смотрим на размер того балласта, который скопился у них за годы благополучия. Смотри: Из 242 миллионов трудоспособных людей, 147 миллионов человек чем-то торгуют и оказывают разного рода услуги. Подозреваю, что в основном сами себе. Ну еще двенадцать миллионов человек в гостиничном бизнесе и в сфере организации отдыха. Добавим к этому армию из 22 миллионов правительственных чиновников. Получаем всего 181 миллионов человек, которые не пашут, не сеют, не лечат, не учат и не строят, ничего не изготавливают и не ремонтируют. Наукой кстати, они тоже не занимаются.

— Так Николаич, это все хорошо, но может быть так и нужно?

— Ага! Очень нужно кому-то, чтобы три четверти населения сидели на шее у оставшейся четверти. И это еще с безработными картина неясная. А ведь ниггеры уже давно не согласны вкалывать.

— Хорошо, а сколько нужно тогда?

— Ну, если брать опыт СССР, то из этих 181 миллионов человек, на самом деле необходимы лишь 24 миллиона человек упомянутых категорий.

— Значит, 157 миллионов человек можно смело под нож пускать?

— Выходит, что так. Или перевоспитывать срочно. Я правда не знаю, возможно ли это, но пока что их гибель или внезапное исчезновение, для Америки не критична. Она не только сохранит свою мощь, но и увеличит ее.

— Николаич, а давай ты не будешь эти идеи пропагандировать? Все-таки это люди.

— Димон! Да зачем это нужно? Пусть и дальше жалеют да кормят своих дармоедов. Нам такой гуманизм только на руку. Я одного боюсь, что у них найдется умник, который придет к выводу, что половину страны пора на бойню гнать. Ради ее же блага. А как ни крути, это все-таки живые люди. Их воспитывать нужно, а не убивать. Убить всегда проще, чем исправить.

— Ладно, кончай о мерзости. Лучше другое скажи: а сколько у нас лишнего народа?

— А у нас Димон, все плохо. Лишних людей уже давно нет. Случись война, нам больше пяти миллионов безвозвратно терять нельзя. И это сегодня. А дальше эта цифра будет только уменьшаться. Мы ведь намного бедней Америки.

Не знаю, насколько прав был сосед, но отец Кирилл, рассказывая про закат Римской Империи, говорит о похожих вещах. Перебив его, я рассказала о той самой ситуации, которая сложилась в Америке нашего мира. В ответ, он мне сказал, что и в этом мире дела обстоят не лучше.

— Но тогда бесполезно что-либо делать! Ведь Рим пал!

— «По грехам своим». Его уже нельзя было спасти никакими ухищрениями талантливых политиков. Менять нужно было не законы, а сам народ. Римляне этого не сделали и их народ исчез с лица Земли. Зато христово племя не только выжило, но и приумножилось. А почему? Да потому, Маша, что у христиан мораль была иной. Возьми такое деликатное дело как секс. Язычники занимались им намного чаще христиан. Но занимались не ради продолжения рода, а ради удовлетворения похоти своей. Люди совокуплялись и не желали никаких обременительных для них последствий. Не только предохранялись или избавлялись от нежеланного плода. Извращения тоже были в ходу. В итоге, детей рождалось мало. А у христиан, с их строгими нравами в быту, люди либо воздерживались, если дите было не ко времени, либо рожали и выращивали детей. Вот и произошло замещение старого народа новым.