Любовь или Ненависть (СИ) - "Dennizana". Страница 10

2. Лёгкий тренировочный бой. В результате которого меня повалят на мат раз пятьсот, с таким ощущением, что меня только недавно переехал камаз.

3. Пара-тройка новых ударов. Под «пара-тройка» Лира имеет в виду штук сто, которые на следующий день нужно выполнять безукоризненно.

И сейчас я лежу в своей комнате на кровати, смотря на потолок. Издалека это может показаться ленью, но на самом деле это моральная подготовка. Я вру и очень нагло вру просто у меня нет сил заставить себя спустится в «спортзал» и вновь позволить надрать себе задницу. Но время нещадно текло и мне всё-таки пришлось собрать себя в кучку и спустится.

Когда был у дверей спортзала я услышал тихие всхлипывания из раздевалки. Я хотел войти в зал и подождать Лиру там, но моё любопытство оказалось сильнее меня. На цыпочках я подкрался к двери и тихонько её приоткрыл.

На полу, облокотившись на шкаф, сидела Лира и практически беззвучно плакала. Для меня это было настоящим шоком, полным противоречием всей системе стражей. Стригой — кровожадное существо не знающие сомнений и сожалений плакал.

-Я разве тебя звала? — спросила она, вытирая лицо полотенцем.

— Что-то случилось? — спросил я, заходя в комнату.

— Тебя это не касается, — сухо ответила она.

— Ты можешь мне доверять, — не отставал от неё я.

— Повторяю, тебя это не касается, — отрезала она.

Что случилось дальше я не могу объяснить, это было спонтанное, мимолётное действие, совершённое мгновенно и без размышлений.

Я схватил её за руку и, резко развернув к себе лицом, обнял. Она же продолжала плакать. Не знаю сколько мы просидели в таком положении. Час? Несколько минут? Пару секунд? Мне было всё равно. Единственное, что я могу сказать о времени, так это только то, что мы сидели так до тех пор, пока она не перестала плакать.

— Отпусти меня, — хрипло и шёпотом попросил ангел.

— Сначала расскажи мне, что произошло, — упёрся я, уже не надеясь на ответ.

— Один знакомый… не так… дорогой мне человек… умер, — нечленораздельно, тихо и заикаясь, ответила Лира.

Я ожидал чего угодно, от материальных до эмоциональных ценностей, но только не этого. Это было так человечно, что я даже на миг растерялся, но быстро придя в себя, прижал её к себе ещё сильнее.

— Все умирают, пришёл и его час, — успокаивал её я.

— Я не умираю. Я бессмертна. Когда же тогда придёт мой час? — спросила она у пустоты, а ироничная улыбка играла у неё на лице.

Даже если я захотел ответить, то не смог бы. Я не мог даже думать о её смерти, не то что говорить о ней. Поэтому я сделал то, чего не ожидал от самого себя. Я поцеловал её. Её губы были холодны как лёд, но слёзы… они были тёплые, живые. Я был крайне удивлён, когда она ответила на поцелуй. Я обвил руками её талию, а она запустила руки мне в волосы. Секунду спустя Лира резко открыла глаза, прервала поцелуй и отскочила в сторону. Но не это удивило меня больше всего её глаза… На миг, на одно крошечное мгновенье они стали зелёными, как два изумруда под солнцем, искрились жизнью.

— Сегодня занятий не будет, — бросила она и скрылась из виду.

Я же остался сидеть на полу и размышлять о случившемся.

«Она ответила на мой поцелуй, значит ли это что она ко мне неравнодушна? Стригои ничего не чувствуют. Но она плакала, и ещё глаза… я уверен мне не показалось. Я не смогу без неё. Но моя семья ни за что её не примет. Дух? Она разве согласится? Допустим, но кто согласится её исцелить, не могу же я просто попросить об этом королеву. Лиз? Нет, её состояние и так очень нестабильно. Да что ты мозги себе ломаешь вдруг она к тебе ничего не испытывает. Она уже давно мертва, да лучше уж смерть, чем стать стригоем».

— Но мертвецы не могут плакать, — возражал я уже вслух.

— Говорю сам с собой. Крыша едет не спеша, тихо шифером шурша, — уже впадал в истерику я.

— Ну, я Беликов, а у нас странностей хоть отбавляй, так что ещё одно погоды не сделает, — утешил я самого себя.

В итоге я просидел там до вечера, но так ничего объяснить не смог. Хотя у любви логики нет, а должна ли быть тогда логика у ненависти?

========== Прощай “домик” ==========

Целых три дня она меня избегала, именно избегала. Стоило мне показаться в дверях, так её уже и след простыл. Меня это ужасно бесило, но, с другой стороны, я её отлично понимал. Сам же понятия не имею насчёт произошедшего. Тренировался я с того дня в одиночку и, вообще, вёл в замке роль призрака, шатаясь по нему без дела и, просто надеясь хотя бы мельком увидеть её. Во всяком случае так продолжалось до того рокового дня.

Утром четвёртого дня я шёл на кухню и был там как раз вовремя чтобы услышать очень занимательный разговор.

— Это начинает переходить все границы. И «это» называется ты. Милисент недовольна, — говорил какой-то парень.

— А меня это не касается. Я отошла от дел, — я ни разу не слышал столько ненависти в её голосе.

— Ты нужна нам. Ты нужна мне, — ласково пропел парень.

— А Арии тебе уже не хватает? — насмехалась она.

— Ты ведь знаешь, что она не идёт ни в какое сравнение с тобой. Но вместе вы обе можете покорить всех, — не сбавляя интонации, говорил парень.

Меня охватил резкий приступ ярости, чтобы не сорваться я сжал челюсть и кулаки чуть ли не до крови.

Послышался шлепок.

— Ещё раз ты меня тронешь, я убью тебя быстрее, чем ты успеешь моргнуть, — сладко пропела Лира. — Я больше повторять не собираюсь. Ты уже давно не служишь Милисент, а если думаешь, что я такая тупая и попадусь на этот никчёмный трюк, то сильно ошибаешься. Я выполняю все её приказы и только её.

— Но ты ничего не выполняешь по своей инициативе, и я вовсе не держу тебя за дуру. Милисент — вот кто дура. Она дёргает за ниточки, а ты выполняешь все её приказы. Морои и дампиры наиглупейшие существа, так же, как и люди трусливы и беспомощны. Нам не составит труда поработить их, — распинался парень.

— Под «нами» ты подразумеваешь меня? Ты всего лишь очередная шавка Арии, так что нос ни задирай. Милисент против войны, и я воевать не стану, даже по её приказу я и пальцем в ту сторону не пошевелю, — с ледяным спокойствием выговорила она.

— Ты предпочтёшь того смертного? Правила не забыла? — голос парня стал жестоким и чересчур надменным.

— Разговор окончен. Выметайся из моего дома, — не теряя выдержки, сказала Лира.

Дверь открылась и оттуда вышел парень одетый в кожаный костюм с каштановыми волосами, таким короткими, что я едва различил цвет. Мускулистый и судя по бледной коже и глазам, стригой. Он окинул меня убийственным взглядом и скрылся в коридоре.

— Да у тебя талант появляться тогда, когда не нужно. — проворчал ангел, стоя около стола сложив руки на груди.

— Это талант всей моей семьи, — возразил я.

— Что здесь произошло? — просил я, присаживаясь на стул.

— Не твоё дело, — отрезала она, на что я поднял бровь и пристально уставился на неё.

Она тяжко вздохнула.

— Ария подослала ко мне ещё одного вербовщика, а я снова его выгнала. Кто такая Ария даже ни спрашивай не отвечу, — чрезвычайно спокойно ответила Лира.

— И тебя это не волнует? — спросил я под аккомпанемент своего желудка.

— Ничуть, — ответила она, передавая мне яблоко и какие-то бумажки. — Ты уже выздоровел.

— Ага, — подтвердил я, откусывая кусочек от яблока.

«Как она догадалась, что я жить без них не могу», — думал я, жуя и смотря на яблоко.

— У тебя глаза горят при виде яблок, — ответила она на мой невысказанный вопрос, а я тем временем давился этим самым яблоком.

— Ты телепат? — уже испугался я, кое-как откашлявшись.

— Нет. Здесь не нужно быть телепатом, чтобы понять, о чём ты думаешь, — ответила Лира, усаживаясь напротив.

Я развернул конверт и обнаружит авиабилеты от Бухареста до Филадельфии.

— И что это значит? — спросил я, уставившись в эти билеты.

— А то и значит. Ты здоров, и я не вижу причины оставлять тебя здесь, — ответила она.

— Я не могу взять и уехать.