Шрамы на сердце (СИ) - Шайдуллин Артур Ханифович. Страница 31

— Если бы не вы со своими уколами, мы бежали также быстро! — гневно сказал Эмиль, когда мужчина поравнялся с ними.

— Если бы не я, вашего друга не было бы среди живых, — хладнокровно ответил ученый.

— Вы больше не заложник. Можете катиться на все четыре стороны! Черт бы вас побрал! Хренов ботаник!

— Я пойду с вами! — твердый ответ ученого удивил даже его самого.

Череда взрывов раздавшихся за спиной заглушила разговор. Чудовищный скрип вынудил приложить руки к ладоням. Дрожь ходила по земле некоторое время, едва не сбив с ног мужчин. Отголоски грохота висели в воздухе еще с полминуты.

Ученый первым добрался до тел и откинул тряпки. Виктор лежал с открытыми глазами. На лице спеклась струйка крови, вытекшая из отверстия между глазами.

Под второй грудой тряпок лежало тело старика-отшельника. Руки прикрывали распоротую грудную клетку. Кожа шеи, от мочки уха до ямочки, там, где начинается грудь, была сшита грубой черной ниткой. Безобразный шов был затянут так, что кожа местами рвалась от натяжки. Создавалось впечатление, что кто-то усердно пытался позаимствовать у него шейный позвонок, а затем, убедившись в безуспешности затеянного наспех зашил все обратно.

— Расстояние между ними в полшага. Полагаю, они пришли сюда на своих ногах. А затем их… — Матвей однозначно промолчал.

— На краях раны — ожог, — отметил Эмиль, — стреляли в упор.

Профессор осмотрел рану, затем проверил карманы и рюкзак, оказавшиеся пустыми.

— Едва ли они что-нибудь оставили там, — лаконично произнес ученый.

— Этот парень был не таким простым. — Матвей присоединился к Эмилю. Он провел пальцами за ушами, осмотрел ладони, ощупал щеки, и, морщась, заглянул в рот.

Отойдя, Матвей задумчиво вздохнул. Через миг, осененный он сел на колени. Не развязывая шнурков, писатель стянул с Виктора ботинки.

— Одолжи мне свою чудо-вилку.

Заинтересовавшийся происходящим, Эмиль протянул столовый прибор и уселся рядом.

Матвей ловко разобрался с первым ботинком. Подошва и каблук были раскромсаны в считанные секунды. Второй дался не так легко. На швах виднелись следы высохшего клея. Эмиль нетерпеливо выхватил ботинок и судорожно содрал каблук.

На траву выпала черная пластинка. Вытерев руку о рубашку, Матвей поднял ее.

— Я требую, чтобы вы отдали мне это! — Доктор вытянул руку.

Эмиль медленно встал на ноги и наотмашь ударил ученого по лицу. Белый халат покатился вниз. Ударившись о камень, он потерял сознание.

Профессор размял ладонь и сел обратно.

— Карта памяти от его фотокамеры, — Эмиль жевал губы. — Мне интересно, когда он успел сделать такой тайничок?

— В самолете он полчаса провел в туалете. Ты спал. — Матвей засунул карту в нагрудный карман. — Жаловался на диарею, грешил на котлетки.

— Этот зануда мне никогда не нравился, — Эмиль отбросил остатки обуви. Собрав тряпки в охапку, он снова накрыл ими тела. — Нам нужно идти. Пока есть силы и не хочется есть.

— Ты как-то выбрался отсюда. Сможешь еще раз.

12

Матвей думал о том, что он не чувствовал себя настолько хорошо. Чистый воздух казался ему невероятно сладким. Он наполнял им свои легкие снова и снова, стараясь захватить больше. Мысль о том, что телепортации из тайги на уютный диванчик была бы как нельзя вовремя, позабавила его.

Они отошли на три десятка метров, когда услышали кашель. Старик стянул с лица тряпки и сплюнул комок крови. Писатель и профессор тут же прибежали обратно.

Старик схватил Матвея за рукав и подтянул поближе.

— Оно ищет себе нового хозяина… ОНО разозлилось. — Из шва на шее потекла кровь. — Оно погубит всех людей!

— Как ее убить?! — Эмиль приложил тряпку к шее старика.

— Я… Я не знаю. Сгорело все: сооружение, которое усмирило тварь. Люди, которые смогли его построить. Здесь оно доберется до вас. Бегите… Поднимайтесь на гору. Там она бессильна… Нужно покончить с ней! Убейте ее…

Старик глубоко шумно вдохнул. Его глаза закатились. Пальцы, судорожно вцепившиеся в рукав писателя, ослабли. Воздух так и не вышел из наполненных легких.

— Похоронить их нужно… Не по-людски оставлять вот так вот, — Матвей вновь накрыл лицо старика.

— Согласен. У меня промелькнула такая же мысль. Я думаю, у нас хватит сил вырыть пару неглубоких могил. Надеюсь, эта тварь не выскочит под ногами.

13

Жажда и усталость делали шаги маленькими и медленными. Мужчины не спускались в обрывы — по низинам кипящим зеленым бульоном растекалось чудовище. Они прошли мимо новых могил трижды в поисках выхода из ловушки.

Ночь опустилась с неба большой чернокрылой птицей, оставив людей в непроглядной темноте. Начался дождь, словно испытывая парней на стойкость.

Измотанный опытами Матвей падал в грязь, спотыкаясь о подлые вездесущие корни вековых деревьев.

События дня, словно повинуясь какой-то заевшей кнопке перемотки назад, прокручивались перед глазами.

«Виктор не заслуживал такой смерти. Любопытство оплачено слишком высокой ценой» — мысль пронеслась в голове и неосознанно была произнесена вслух.

— Да этот парень хоть и был мудаком, но не заслуживал такой смерти. Просто эта тварь, такое же явление природы как молния или торнадо. Стихия, обладающая определенным интеллектом. Нужно подумать, как перехитрить ее, или хотя бы ранить. Хотя сейчас нужно просто выбраться отсюда. У нас есть сред… — Эмиль прервал ход мысли и помог упавшему Матвею встать на ноги. Он прислонил его о толстое дерево. — Нужно выбраться пока мы не умерли от обезвоживания и голода.

— Расхаживая в темноте, мы вряд ли сможем отсюда выбраться, — писатель сполз, опираясь о дерево, и присел на корточки. — Если мы будем сидеть на месте, замерзнем и не дотянем до рассвета. У меня были спички…

— Если мы разожжем костер, оно сиюминутно доберется до нас, — Эмиль покачал головой.

— Я думаю…

Отчаянный крик перебил писателя. Мужчины озирались, вглядываясь в темноту.

— Это ученый, — усмехнулся Матвей. — Наверное, решил проскочить по дну обрыва незамеченным.

— Безумец… — рассеянно ответил Эмиль.

— Слушай, большая любовь к телевизору мне очень помогает. Матвей примерился к куче листвы собранной ветром у огромного валуна. — Я смотрел документальный фильм об одном экстремале. Блуждая по Аляске, на ночь он зарылся под камнем, слоем грязи и листвы. Шутил, что так не превратишься в оледеневшее безобразие.

— Так и сделаем. Он не рассказывал, как из коры дерева приготовить жареную баранину? Есть хочется. Желудок завывает, покрепче любого волка. Кстати о них. Три года назад их здесь было очень много. Сейчас ни одного… Выживает сильнейший…

Они лежали, тесно прижавшись, друг к другу, под плотным слоем слякоти и листвы. Из-под камня вырывались клубы пара. Белым облаком они рассеивались, повинуясь воле холодного и беспечного ветра. Проказник беспрестанно приносил со дна обрыва запах жареного человеческого мяса.

Глава 1 °Cпасение

«День рождения выдалось на славу. Да, именно так. Таких шумных именин у меня еще не было!» — первая мысль после пробуждения была такой же неясной, как и холодное августовское утро.

Моросил дождь, наполняя подол неправильно установленной палатки водой. Промокший насквозь свитер безумно отяжелел и пах водкой.

Небо, еще несколько часов назад украшенное россыпью звезд, спряталось за тяжелыми и похожими на брови стариков облаками.

Пришедшее ощущение пережитого праздника наполнило душу грустью. Потухший костер подсознательно отождествлялся с этой грустью. Головная боль на ее фоне казалась ничтожным пустяком.

Спрятав палатку и остатки пиршества под орешником, четверка хороших друзей, смеясь друг над другом, двинулась по размытой дороге. Грязь собиралась под подошвами, не давая четко поднимать ноги.

В прозрачном пакете лежали подарки. Дешевый одеколон, обдававший крепким сладким ароматом. Рамка для фотографии. Набор для бритья. Раскладной нож, с уже сломанной открывалкой. Дождевая вода смыла все надписи на красочных открытках.