МН или АК и я. Книга 2 (СИ) - Эльденберт Марина. Страница 28

То есть модельные туфли, конечно же.

Бумк.

Бамк.

Шмяк.

Ой!

С грохотом Элоиз приземлилась внизу, а потом с этого самого низа раздался вой, похожий на сирену гражданской обороны:

— Ферна-а-ан! Она столкнула меня с лестницы-ы-ы! Ферна-а-ан!

На вопль Элоиз, естественно, сбежались все, кто был в доме. Все, кроме Десмонда (который, видимо, находился вне зоны досягаемости этой сирены, а может, просто использовал беруши во время сна). Первым появился Жужжен и попытался помочь рыжей подняться, но та заверещала еще громче. Мы с девочками тоже спустились, как раз в тот момент, когда через распахнутые двери, ведущие на веранду, шагнул Фернан. Бодрый, несмотря на сон в кресле, но с сурово сдвинутыми бровями.

При виде Демаре Элоиз придала своему лицу мученическое выражение и снова завела пластинку о том, что я толкнула ее с лестницы. Учитывая, что это была наглая ложь (я ей только пощечину влепила — свалилась она сама), я не собиралась пасовать и стоять со смиренным видом. Особенно после того, что эта самка барана сказала девочкам. Близняшки тоже бросились на мою защиту, стали кричать и указывать то на меня, то на Варан. Даже Жужжен подключился.

— Тихо! — приказал Алмазный король тоном: «А ну заткнулись все быстро».

И в холле действительно наступила тишина. Только прибой было слышно.

— А теперь объясните, что произошло? — спросил он у Аделин, хотя почему-то посмотрел на меня. Так посмотрел, что строгое платье показалось самым откровенным нарядом.

Ну вот как он это делает?

К счастью, все остальные перевели взгляды на девочку, которая сначала растерялась от всеобщего внимания, а потом рассказала все как было. И про ложь Элоиз, и про мою пощечину, и про эпичное падение кузины Жизель с лестницы. Даже Кристин не пыталась ее перебить, не говоря уже о взрослых. Разве что мирэль Варан кривилась не то от боли, не то от едва сдерживаемой злости.

— Но это не отменяет того, что я упала из-за нее! — выпалила рыжая, когда девочка закончила свой рассказ. — Фернан, ты должен ее уволить. Такое поведение для прислуги недопустимо. Какой пример она показывает детям?

Рыжая зараза!

Да, Ира, с примером ты, конечно, погорячилась. И вообще погорячилась выражаться рядом с девочками такими словами. Но эта… кузина заслужила! А за предложение меня уволить еще бы и добавила. Поэтому я сжала кулаки и перевела взгляд на Фернана, который смотрел на Варан так, будто готов был испепелить ее на месте.

— Нет, — ответил Демаре, — я не стану увольнять мирэль Тонэ. Она отлично справляется со своими обязанностями и нравится моим дочерям. А вот тебя, Элоиз, я видеть рядом с ними больше не желаю.

У рыжей от такого заявления натурально отвисла челюсть. Она попыталась подняться (кузина, а не челюсть), но ахнула, схватилась за поясницу и села обратно.

— Фернан! Как ты можешь?

— Как я могу? — процедил он. — После того, что ты наговорила моим дочерям, радуйся, что я не отправил тебя вплавь до Мальмара. Наслаждайся последним днем в Голубой жемчужине, до города вернешься с нами, но в моем доме ноги твоей больше не будет!

— Ты чудовище! — вскричала Элоиз. — Не удивлюсь, что это ты виноват в исчезновении Жизель!

— Вон, — спокойно ответил Демаре, но от его тона даже у меня зашевелились волоски на затылке. — И чтобы я тебя не видел до отъезда.

Побледнели все, а Варан сильнее остальных.

— Я не могу подняться! — истерично вскрикнула она.

— Сомневаюсь. Впрочем, если хорошо попросишь Жужжена, он тебя дотащит до твоей спальни. Девочки, завтракать.

Каким может быть демареновский гнев я успела прочувствовать на себе. Это было грубо, но сейчас мне было совсем не жаль мирэль Варан. Особенно после ее слов и всего, что за ними последовало. Тем не менее помочь ей подняться стоило, и я шагнула к ней, протягивая руку. Та отмахнулась от нее и вскочила, наградив меня таким взглядом, что мне полагалось тут же испариться.

Потрясенные близняшки послушно потопали на веранду, а я, тоже в прострации, последовала за ними и расположилась за столом, покрытым белоснежной скатертью. На последнем уже были разнообразные фрукты, лепешки с чем-то, напоминающим сыр, вареные яйца, вьярник и два кувшина с соками. Завтрак накрыли на всю компанию (не считая Жужжена), но два места теперь остались свободными. И мне сейчас было не до размышлений, куда подевался Десмонд.

Пока я сражалась с Элоиз, во мне горел праведный гнев, а сейчас на душе скребли кошки. Не из-за того, что впервые в жизни дала волю рукам, а из-за того, что вообще допустила такую ситуацию. Нужно было увести близняшек, ограничить общение с этой стервой. А теперь придется им объяснить, что других девочек бить нельзя. Противных теток — тоже. Даже если очень хочется. Даже если те говорят гадости, которые ранят в самое сердце.

Увлекшись препарированием собственных чувств, я не сразу заметила, как за столом повисла тишина. Нет, Демаре периодически спрашивал что-то у девочек, но те отвечали односложно и нехотя. При этом почти не ели и даже не притронулись к любимому соку. И очень сомневаюсь, что их ужаснуло мое неподобающее для мирэль поведение.

Я поймала взгляд Алмазного короля и выразительно кивнула сначала на Кристин, а потом на Аделин. Он вздохнул и отставил в сторону чашку с вьярном.

— Девочки, вы всегда можете поделиться со мной всем, что вас волнует.

Казалось, близняшки будто только и ждали подобного сигнала.

— Это правда? — тихо спросила Кристин. — То, что сказала Элоиз. Мама нас бросила?

Так, это точно разговор не для моих ушей!

— Я кое-что забыла в своей комнате, — поспешно пробормотала я, поднимаясь, но выпрямиться не успела.

— Останьтесь, — приказал Демаре и добавил мягче: — Пожалуйста.

В направленном на меня взгляде этого сильного и смелого мужчины проскользнуло столько всего, что мои колени подогнулись сами собой.

Фернан души не чаял в дочерях, любил их и баловал, пытался защитить от всего мира, от любых волнений и любого зла. И, кажется, перестарался. Уверена, ему сейчас хочется задарить их подарками и все замять, но с детьми такое не срабатывает. То есть срабатывает, но чем больше их обманываешь, тем меньше они потом тебе верят. А они чувствуют фальшь.

К тому же для себя я поняла, что хочу, чтобы в этой семье все было хорошо.

— Если девочки не против моего присутствия при семейном разговоре, — уточнила вкрадчивым голосом.

Близняшки дружно покачали головами и снова переключили свое внимание на отца:

— Я не знаю, — признался он. Было видно, что эти слова дались ему с большим трудом. — Лучшие детективы страны не могут ответить, что случилось с вашей мамой в тот день и почему она пропала. Об этом мы можем спросить только у нее, когда… она вернется.

— А если не вернется? — тихо проговорила Аделин.

— Вернется, — безапелляционно сказал Фернан, так, что я тоже поверила. — Но пока мы точно ничего не знаем, вы должны понимать, что люди могут говорить и писать в газетах всякое… Разное. И поэтому вы должны верить только фактам и мне.

— Я верю тебе, папочка, — шмыгнула носом Кристин и первой бросилась к отцу.

— И я! — Аделин тоже присоединилась к объятиям.

А я сглотнула комок в горле, настолько трогательным сейчас выглядело это семейство. И тут же испугалась собственных чувств, потому что мне внезапно до боли захотелось стать его частью, но… Найдется ли в нем место для меня?

Десмонд Шерро

Десмонд не переставал себе повторять, что хлестать каждый вечер орьятт — не выход. Алкоголь не поможет решить проблемы и очиститься от того дерьма, в которое он сам не понимал, как вляпался. Утонул в нем по самые уши и теперь не представлял, как будет из него выбираться.

Как они оба будут выпутываться из этой ситуации…

А ведь все шло по плану. И так и должно было идти дальше!

Но его вырубило почти на две недели. Две самые важные недели его жизни, когда все должно было решиться. Когда до достижения цели оставалось всего ничего — избавиться от Аннетты. Этой девицы Лювиль, так похожей на любовь всей его жизни.