Лес проснулся (СИ) - Седов Константин. Страница 26

— И что вы ответили?

— Я не могу повторить в суде дословно. Правила приличия не позволяют, но вкратце — мы отказались. А свои обещания посоветовали засунуть ему себе… думаю, вы поняли.

— Что дальше?

— Дальше он по рации то же самое начал. Может, решил, что мы просто не расслышали? Там реактивный двигатель так вопил, что и правда, слышно плохо было. Но Олегу за это спасибо.

— За что именно?

— За то, что о рации напомнил. Мы сразу не сообразили. Да и не знали где она. А теперь связались с «Генералом Скобелевым» на орбите, дали о себе знать, запросили помощи.

— Предлагаю заслушать запись — обратился обвинитель к судье. Тот кивнул.

Я сидел не злой — потерянный. Нахлынула подавленность, сознание бессилия и мне захотелось врезать себе по лицу, чтобы вернуть раздражение. С ним можно драться. Можно и нужно.

— Кострома, я Ручей, ответьте. Кострома, я Ручей, ответьте… — послышался из динамика голос покойного ныне Славки. На заднем фоне рычал реактивный двигатель.

У меня была надежда, что он упомянет мое имя, когда, будет перечислять кто находится на катере, когда его, с орбиты, зачем-то спросили об этом. Но Ака успел назвать только Ефима, Цезаря и Вжика, после чего мы полетели по водопаду вниз.

— Тут не слышно уже, здесь катер вниз упал, — озвучил мои мысли Ефим, — какое-то время, недолго, правда, мы прятались от Твистера в прибрежных зарослях, потом он нас обнаружил, начал стрелять, и мы укрылись под скалой. Там конвертоплан нас бы не достал, и он пошел на заход с другой стороны. За это время мы восстановили связь с орбитой, договорились с отцом…, то есть с генерал-майором Андреем Ефицевым, как с помощью лазерного наведения уничтожить Твистер. И почти все получилось, — Мишка вздохнул и замолчал.

— Продолжайте, — потребовал судья.

— Не успели, — конвертоплан вышел на линию огня, я навел на него лазер, но пришлось ждать, пока на орбите частоту поймают, ракету наведут. Твистер подлетел совсем близко, и я хорошо разглядел, кто сидит за пулеметом, — Мишка кивнул в мою сторону, — Олег там был. И стрелять в нас начал. Славку Лисовца положил, меня зацепил. Затем, открыл окно кабины, заорал нам что-то, я не расслышал. Что-то вроде, «… не захотели по-хорошему, так получите» и «умнее надо быть», кажется. Я дословно не помню, там мотор ревел, стреляли, но что-то в этом роде.

Господи. Как. Я. Ненавидел. Эту. Лживую. Тварь.

— Подлетели слишком близко. Цезарь… Юрка Церенов, то есть, по этому… — он кивнул в мою сторону, стрельнул из автомата. Я видел, что попал. В плечо и в голову. Твистер из пулемета больше не стрелял, из пушки по нам шарахнул, но тут и ракета к нему, наконец, прилетела. Я же лазерный прицел не сводил. Что с конвертопланом стало, не видел. Собственно, я вообще больше ничего не видел. Очнулся уже, когда поисковая команда нашла и откачала. Меня взрывом откинуло. Ребята все погибли. А этого, — он опять кивнул в мою сторону, — нашли аж на деревьях. Видимо вывалился из твистера на ветки.

— Младший сержант Кузнецов выдвинул совершенно другую версию случившегося. Вы с ней знакомы?

— Да, мне следователь показывал материалы. И сейчас послушал, в свидетельской комнате транслировалось. Я не знаю, что сказать даже, это так глупо. Возразить толком не могу. Для этого надо опровергать какие-то доводы, а их нет. Напридуманно, конечно, знатно. Хотя нет. Один вопрос у меня все же есть. Зачем мне все это?

— А мне зачем?! — вскочил я. Меня опять было слышно.

— А вот это мы и пытаемся выяснить, — ответил за Ефима судья, — следователи с тобой поработали, выяснили не все, но достаточно. Твое признание уже и ни к чему.

— О чем вы?

— Суд вызывает следователя Департамента военной контрразведки полковника Константина Едигеева.

А это еще кто? Меня допрашивал другой особист.

Полковник, среднего роста седеющий дядька, с цепким взглядом, который мимолетно бросил на меня, прошел к свидетельскому месту, которое ему уступил Ефим.

Судья обратился к нему:

— Константин Ринатович, вы вели следствие по делу гибели десантного взвода из состава 315-го отдельного разведывательного батальона на планете двести семьдесят один шестьдесят пять эй-эйч-зед?

— Наш отдел. В том числе и я. Я и зачитаю отчет.

— Прошу вас.

Полковник сел. Планшета не было, он сложил руки в замок и заговорил ровным голосом:

— После того, как от лейтенанта Михаила Ефимцева была получена информация о произошедшем на планете, командование тяжелого фотонного крейсера «Генерал Скобелев» провело осмотр указанных координат. Повторное сканирование ни в инфракрасном, ни в сантиметровом радиодиапазоне ничего, кроме многочисленной растительности, не выявило. Находясь под воздействием эмоционального всплеска после гибели товарищей, командование приняло решение произвести по указанному району пуск ракеты с ядерной боеголовкой. Когда гриб рассеялся, на месте взрыва обнаружились обломки зданий, строительное оборудование, человеческие тела. Надо полагать, оборудование, которое использовалось для маскировки, так же было уничтожено.

Спускаться и осматривать место, не стали. Во-первых, необходимо было вернуться на Землю, доложить об изменившихся обстоятельствах детально. Во-вторых, после взрыва внизу установился радиационный фон. Но наблюдению больше ничего не мешало, поэтому с орбиты рассмотрели и провели съемку объекта, точнее, того, что от него осталось.

Осмотр показал, что это был строящийся космодром. Оборудование, детали, электрофильтры, недостроенная водозаборная станция неподалеку. Разглядели логотип на части обломков — SCC. И надпись — Always on moving. Это компания Standard Charge Corporation и их слоган — «Всегда в движении». Крупнейшая добывающая компания Северо-Атлантической коалиции. Одна из так называемых «девяти сестер», мощнейших атлантических корпораций. И крупнейшая добывающая. По объему выручки уступает только китайской CNPC. Но сейчас не об этом.

Становится ясно, что компания положила глаз на наши торфяные разработки на планете. Сейчас мы выясняем, стояли ли они за мятежом чхоме? Или подключились позже, воспользовавшись ситуацией. Становится ясно и другое. Провести такую операцию без своего человека в наших рядах, не то, чтобы невозможно, но сложно. Кто-то должен был отвлекать разведчиков от их базы. От стройки, то есть.

— Вы выяснили кто? — спросил судья.

— Сейчас дойдем и до этого. Также орбитальный осмотр показал, множество трупов боевиков из числа чхоме. Характерная внешность, форма. Все мужского пола. Есть все основания полагать, что «база», которую искали наши разведчики, именно здесь и находилась.

Предварительные выводы таковы. База чхоме уничтожена, пусть и не так, как планировалось. Обслуживающий персонал торфяного предприятия, по-прежнему, в пути. Прибудут на планету через семь месяцев. Ядерный удар пришелся далеко от производства. Более, чем в ста километрах. Расположенный там гарнизон из состава 10-ой гвардейской общевойсковой армии не пострадал. Плюс на прибывающем борту есть радиационные фильтры. Пусть и ценой своих жизней, но разведчикам удалось выполнить задачу. И на данный момент, основной, интересующий нас вопрос, это кто ответит за гибель десантников?

Полковник взглянул на меня.

— Ничего сказать не хочешь?

— Хочу и многое. Но главное, я уже сказал.

— Ясно, — он снова отвернулся и продолжил, — расследование началось сразу поле происшествия. Предварительную работу провел майор Петр Матюшин, начав собирать информацию о случившемся еще на борту.

— Как ты относишься к чхоме? — Петр Валерьевич разговаривал со мной второй час и уставать не собирался.

— Я вам только что рассказал, как резал этих ублюдков. Зачем спрашиваете?

Он не стал напоминать мне, чтобы я отвечал кратко, опять что-то пометил и продолжил:

— Быть может, ты задумывался, что эти люди ведут борьбу за собственную свободу? Что они всего лишь хотят жить по своим правилам, и чтобы им не мешали в этом?