Я по прежнему твой (СИ) - Носова Анастасия. Страница 29

Дождь в сердце

Следующее утро встретило меня дождем. Было пять часов. Я стояла у окна и смотрела на тучи, которые все плотнее заволакивали небо. С грустью подумала, что сегодня я должна была отписаться научному руководителю о предполагаемом академической отпуске и его сроках. Теперь он не требовался. Уже сегодня вечером вылетаю обратно. Я проснулась после того, как за мамой закрылась дверь. Около одиннадцати часов и больше не могла уснуть. Работать над пьесой я и не пыталась. А любое другое действо вызывало у меня только нервное возбуждение, которое и так было в высшей степени. Я нашла в папке, которая символически была названа Алексом «после», несколько текстовых файлов, каждое из них было названо именем того, кому оно предназначалось. Имен было немного. Но я так и не решилась никому их отправить. Смотрела на список и не могла заставить себя отправить ни одного. Потом попыталась открыть свое, но рука дрогнула. Сейчас я не готова прочитать последнее послание своего близкого друга, того без которого мне теперь предстояло провести это лето. Я не знала что я буду делать и хватит ли мне сил посетить семейный остров. Так далеко я не хотела заглядывать. Сейчас мне нужно набраться сил и прожить этот день так, чтобы родители не сдали меня в психушку, а близкие не заметили, что я на грани нервного срыва. Руки побелели от напряжения, которое не желало покидать мое тело. Я беспокойно металась по комнате последние полчаса, затем легла в кровать, потом укуталась в одеяло и теперь стояла у окна. Скоро наступит рассвет. Наверно сейчас не спят только трудоголики и романтики. С улыбкой вспомнила любимое выражение Алекса. У него на каждый мой психоз было подобное высказывание. Стала вспоминать все наши разговоры, те которые состоялись в этом году. Разговоры в которых так и сквозило предсмертное состояние. Я не замечала или не хотела замечать, что последний год Алекс мне писал так, словно прощался. Мы разговаривали обо всем на свете от улыбки Моны-Лизы до смысла жизни и не один этот разговор не оставлял меня равнодушной. В голове крутился последний наш разговор. Он был прав пора прекращать себя жалеть.

Когда солнце наконец начало золотить горизонт, откинула одеяло и направилась в душ. По привычке встала под горячую воду. Затем решила полежать в ванной. Может это меня расслабит. Но внутри поселился ледяной айсберг, который никак не хотел сдавать свои позиции. Холод — это хорошо, он не даст проявиться истерике. Свои слезы я выплакала за эту ночь, глаза болели от сухих спазмов, которые заставляли тереть ресницы, но я сдерживала свои порывы. Хватит и так похожа на панду с кругами под глазами.

Мысленно составила список дел, которые мне нужно сделать сегодня, пусть они не были грандиозными, но такой перечень заставлял меня собраться.

Самым последним пунктом стояло — отправить письма адресатам, после. После похорон, после того, как со всеми попрощаюсь, после того, как сяду в самолет, после того, как закрою дверь своей комнаты. Этих после с каждой секундой становилось все больше. Но себе я пообещала, что это будет до того, как я лягу спать, до того, как я переверну эту скорбную страницу своей жизни и начну новую. В которой буду вести себя так, как обещала Алексу. Без жалости к себе и так, чтобы было мучительно больно от прожитых чувств, а не отсутствия каких-либо событий в моей гребаной жизни.

Сложила все вещи, натянула черные брюки, серный кардиган, со вздохом принялась замазывать черные круги под глазами. Особо краситься не имело смысла, так как я не была уверена, что не разрыдаюсь.

Я уже попивала кофе после завтрака, который заказала в номер, когда моя дверь тихонько приоткрылась.

— Кэтти, ты уже проснулась? Думала, что разбужу тебя пораньше. — Тихо произнесла мама, словно боялась кого-то спугнуть.

— Доброе утро, мама. Я позавтракала, хочешь кофе? — Спокойно спросила я. Она покачала головой.

— Мы с папой заказали завтрак на троих внизу. — Сказала она так, словно извинялась.

— Я позавтракаю с вами. Точнее скорее всего только попью кофе. Вряд ли в меня еще что-то влезет. — Я с сожалением пожала плечами.

— Ты такая бледная, милая. Черный тебе совершенно не идет. — Она постояла рядом, приглаживая мои волосы.

— Ты так считаешь? — Я посмотрела на свои вещи, словно впервые их видела. — Ты, скорее всего права. Нужно сменить гардероб. Сходим вместе в магазин? Перед самолетом? — Спросила я, больше, чтобы сделать ей приятное, чем желая что-то менять. Он удивленно приподняла брови и поспешила согласиться.

— Только, мам, выбираем вещи, в которых я смогу чувствовать себя хоть немного собой. Договорились? — Быстро попросила я.

— Конечно, милая. Я постараюсь себя сдержать. Но ты ведь не откажешься от пары платьев?

— Конечно. Только никаких высоких каблуков. Я не умею в них ходить. Знаю, что нужно учиться, но пока морально не готова к ним. — Я попыталась пошутить, но не рассмеялась ни я ни мама. Она только кивнула.

— Спускайся минут через пять, я пойду за отцом. — В ее глазах отражалось волнение. Мое болезненное состояние не скрылось от ее глаз. Как бы она не была легкомысленна, но трудно скрывать такую худобу, когда ты видишь дочь так близко. Мне либо стоит заговорить ей зубы, либо нам не избежать серьезного разговора. Папа тоже пока молчит, но он все подмечает. Неприятно, но неизбежно. Главное, что я с этим борюсь.

Вниз я спускалась со всеми вещами. Возвращаться в номер я не планировала, слишком тяжело сидеть в четырех стенах, в такой день. Мама уже поделилась нашими с ней планами на день. Папа хмурился, он подозрительно смотрел на мои сумки. Я подтвердила, что до их отлета планирую побыть с мамой, он кивнул, соглашаясь, но был молчалив. Мы спокойно позавтракали. Точнее я пила кофе и слушала мамину болтовню, папа просматривал новости в планшете. Время от времени он зачитывал нам что-то. Так было похожа на наше утро, когда я собиралась в школу. Улыбнулась, пряча улыбку за чашкой кофе. Мы уже заканчивали, когда к нам присоединились Майкл и Джейн. Кофе в меня уже не лез, поэтому я просто сидела откинувшись на спинку стула. В тихий в это время ресторанчик при отеле вошел сонный Кайл, поджимавшая губы Лекси и бодрая Ребекка, в каком-то демократичном синем платье. Ну это скорее всего лучший ее выбор. Гардероб девушки был очень откровенным, а это платье выбивалось из общей тенденции. Я уважала ее за умение выйти из безвыходной ситуации. Где-нибудь в другой жизни и при других обстоятельствах мы бы подружились. Хотя вряд ли. Лекси не умела скрывать своих чувств, а девушка ей не нравилась. Мне было жаль подругу. Она демонстративно села рядом со мной, между мной и Джейн. С ходу поинтересовалась, покушала ли я. Я сморщила нос и страдальчески посмотрела на Кайла. Он пожал плечами.

— Дважды, Лекси. — Я показала на тарелки перед собой. — Больше в меня не влезет.

— Ты уже с сумками? — Заметила девушка.

— Да, не хочу возвращаться. Мы с мамой планируем погулять до самолета. Хочешь с нами? — Спросила я скорее из вежливости, чем действительно желая ее компании. Она посмотрела на Кайла, тот пожал плечами. В этот момент вошел Итан, он осмотрел всех присутствующих и, к моему раздражению, тарелки передо мной. Затем сумки за мной.

— Так и думал, что ты не захочешь возвращаться в номер. Я унесу твои сумки в машину. — Он собрался подойти ко мне. Я встала.

— Не стоит, просто дай ключи, я сама их закину, а ты спокойно позавтракай. — Я подняла свои вещи. И протянула руку за ключами, но мужчина только поджал губы и отобрал у меня сумки.

— Итан, действительно. — Начала Ребекка. Остальные притихли.

— Я быстро. — Перебил он и мне ничего не оставалось, как пойти следом. Я не понимала его упрямого желания настоять на своем. Он так и не нарушил молчания, пока сложил сумки в багажник.

— Что не так? — Спросила я на его недовольное молчание.

— Ты поела или сделал вид, что поела? — Так вот для чего была эта демонстрация, чтобы сделать мне внушение?