Ди-джей (СИ) - Васильев Иван Сергеевич. Страница 42

— Отца русской космонавтики — Константина Эдуардовича Циолковского.

— Создателя первого пилотируемого космического корабля — Сергея Павловича Королёва.

— Первого человека, совершившего полёт в космос — Юрия Алексеевича Гагарина.

— Первую женщину — космонавта — Валентину Владимировну Терешкову…

И вдруг в конце списка, этого явно никто не ожидал, под звуки радушных выкриков и гула громких аплодисментов, раздался сперва робкий, а затем всё более усиливающийся живой голос Максима…

Ведущий программы пел легко. Чувствовалось, что у него хорошо поставленное дыхание. Голос звучал низковато, не затуманенно. В самом тембре голоса было нечто странное и привлекательное…

— Нифигасе!!!! — танцоры в едином порыве стали хлопать ещё громче и подпевать слова припева, тут же понравившейся супер — пупер — мега — вега — дега (А по другому и не назовёшь) песни. И вместо того чтобы идти на выход из зала, (Как настойчиво просили вахтеры) с горящими глазами продолжили смотреть друг на друга и яростно "работать" руками, ногами, всем телом.

Надвигающаяся ночная темень ещё боролась с настоянной за вечер серостью в спальне. В комнате медленно размывались объекты, их очертания таяли в наползающей черноте. Всё было спокойно и умиротворенно. Еле слышно тикали настенные ходики. Понимая всю важность и ответственность своей жизненной миссии, часы не просто шли — они стояли на страже времени, зорко вглядываясь вдаль.

На коврике у кровати чутко посапывал ещё один сторож — щенок Бульба. За стеной уже давно мирно спали родители.

И только новоявленный самый лучший ди-джей "всех времен и народов" Валерка Смирнов, укутавшись одеялом, никак не мог успокоиться, унять дрожь. Он вертелся на кровати с боку на бок, пытаясь заснуть после умопомрачительной дискотеки.

Да разве же после такого заснешь!

Валерий Аркадьевич Смирнов "стоял" у порога новой жизни. Чувства радости, тревожного ожидания, больших надежд будоражили его голову. Сердце то замирало, то начинало пульсировать от переполнявших его душу эмоций…

"Всё прошло хорошо! Да-а! Всё было просто замечательно! Программу мы провели — супер! Все хвалили меня с Максом! Даже Хлеборобов! Все говорили, что мы лучшие! Утверждали, это было нечто! А наша программа — просто улётная! И такой, никто никогда не делал! И даже Анютка Ракиткина! Даже она, после танцев, забыла своего Ромку, и широко открыв глаза, смотрела только на меня! И ещё!!! Она пригласила меня завтра к себе в гости, чтобы переписать музыку. Да-а! Меня! Одного! К себе! Домой! Есс! Есс! Есс! Ребята, это просто клёво!".

Валерка медленно открыл не желающие засыпать глаза, встал с кровати, подошёл к окну…

Небо над Москвой заполнилось грифельно-темными тонами. Последние отблески вечерней зари потухли. Улица была тихой и пустынной. Мерцая, вдаль убегали трамвайные и троллейбусные провода. И лишь парень с девушкой стояли у тротуара и с надеждой поднимали руки при виде такси. Но те не останавливались — должно быть, торопились в парк — и исчезали, исчезали во тьме, подмигнув зеленым глазком.

А тем временем спать совсем не хотелось. Странные щемящие душу чувства никак не хотели покидать голову "космического зажигателя вселенной"…

"А как смотрели на нас с Максимом все красивые девчонки!? Вы видели, а?", — Валерка блаженно зажмурился.

"Как кричали, хлопали мне? Да, я такой! Я, талант! Может быть даже гений! А девушки с танцевального коллектива "Березки"? Какие они все миленькие, хорошенькие! А фигурки какие? А двигаются как? Особенна та тёмненькая с фиолетовыми глазами! Другой такой в целом свете нет! Она гораздо красивее Анюты! Вот бы с ней познакомиться? Конечно, познакомимся! Я же теперь известный ди-джей. Звезда дискотек! Кто же откажется дружить с таким парнем как я? Да ещё у которого есть такая музыка? И такой друг, как Максим! Правильно — никто! Надо будет ей тоже дать переписать песни! А что? Мне не жалко".

Звезда диско, скосил глаза на будильник, но стрелки неясно расплылись по циферблату.

Он взял часы, поднес к самому лицу.

— Первый час! — Валерка удовлетворенно завалился на кровать. Сонно потянулся. Зевнул во весь рот. Повернулся на бок.

Несколько секунд щемящая странность барахталась в его взбудораженном мозгу, затем окрепла и, осознанно, превратилась в какое-то удивительное состояние тревоги. Занозой засело в мозгу, заныло, засвербило.

На кухне вздрогнул холодильник — включился, забормотал что-то на своем морозильном языке и пошел тарахтеть, бархатно и низко.

"Так, я пришел вчера поздно", — умиротворенно бубнил лежащий на кровати. Он настойчиво пытался разобраться в возникшем беспокойстве. Мысли проносились где-то далеко, почти на затворках мозга.

— Родители легли спать рано. Бульбу выгуляли вечером. Вон, довольный дрыхнет на коврике у кровати.

— Чайник на кухне, выключил?

… — Выключил.

— Электроплиту?

… — Тоже.

— Вроде, больше ничего не включал?

… — Нет.

Однако чувство чего-то нехорошего по-прежнему не проходило. Более того, оно усиливалось. Нечто явно неуместное присутствовало в маленькой спальне, из которой ещё не вытекли вечерние сумерки.

— Я пришел поздно, — Валерка начал пересказывать произошедшие несколько часов назад события.

— Переоделся. Достал бобины с записями из сумки и убрал их в ящик стола, где они и раньше лежали.

… — Сразу достал и убрал?

— Конечно!

… — А сумка где?

— Осталась на кухне.

… — Точно?

— Да.

… — А катушки с записями?

— В столе.

Внезапная сила подбросила будущую знаменитость с кровати. Не доверяя себе и своей памяти, он пулей подлетел к столу. Поспешно не зажигая света, открыл ящик. Начал там шарить руками.

??? Бобин с музыкой не было на месте!

Проклиная всё на свете, Валерка ринулся в кухню. Нашел сумку. Высыпал содержимая на пол.

??? Записей не было!

Валерка вихрем носился по квартире. Из спальни на кухню. И обратно. Выдвигал — задвигал ящик. Вытряхивал сумку. В голове нарастал звон и грохот. По телу разливалось липкое, холодное, цепенящий чувство непонимания, которое выжимало все остальные чувства, обезволивало, обессиливало его, оставив место лишь для вопросов, крутившейся в голове нескончаемой каруселью…

— Как же так? Куда же они делись? Это же невозможно? Мне же дали их на хранение! Что же я завтра скажу Максиму? Ребятам? С чем же я пойду знакомиться к девчонкам? Я же обещал?

Медленно крутятся бобины на магнитофонах. Приглушенно горят небольшие лампочки на аппаратах. Чуть шурша, по-змеиному, запись с одной катушки переписывается на другую. А затем с записанной, переносится ещё на одну. И ещё…

На столе в небольшой каптерке звукооператора, помимо двух работающих магнитофонов, разбросаны разноцветные катушки с записями, различные провода, круг изоленты, термос с чаем, засушенные огрызки хлеба, чешуя от семечек, в углу одиноко притаилась открытая бутылка "Вермута".

Мелодия заводила, переливалась серебряными звездами высоких тонов, брызгала желтыми искрами и кружила в упругом пульсировании оживших басов…

— Ништяк песенка! — у человека неопределённого возраста, с вытянутым, ничем не привлекательным лицом, похожим на подчищенную печать в фальшивом паспорте, глаза были полны восторга. Он замирал, прослушивал очередной куплет, а потом начинал радостно барабанить по столешнице и выкрикивать…

— Что это? Где они взяли это? Я раньше не слышал ничего подобного! Ритм просто улёт! Проигрыш — чума! Мелодия — бомба!