Харли Мерлин и Тайный Ковен (ЛП) - Форрест Белла. Страница 49

Я кивнула, тепло улыбнулась Малькольму и вышла, закрыв за собой дверь.

Две минуты спустя Уэйд вышел из кабинета, его кольца все еще светились синим, когда он поправлял галстук.

— Я стер записи камер видеонаблюдения за всю ночь, чтобы убедиться, что никто не раскроет твои маленькие карточные фокусы. Я также настроил память Малькольма относительно видеозаписи. Насколько ему известно, в ту ночь камеры дали сбой, и все записи были потеряны.

— Ты покопался в памяти Малькольма?

Мне это не понравилось. Сама техника была манипулятивной и агрессивной. Но, в конце концов, это в интересах Малькольма, чтобы он ничего не помнил. Но меня беспокоило другое, не моя проблема, а Уэйда.

— Маги, ответственные за первый этап очистки, сделали работу очень плохо, небрежно. Запись с камеры следовало стереть на следующее утро, — сказал Уэйд, глядя вперед, когда я последовала за ним из казино. — Тот факт, что никто не проверил казино, преподнес нам опасное открытие.

— Ты знаешь, кто отвечал за очистку? — спросила я.

Мы дошли до Бульвара Эль-Кахон, и Уэйд, прежде чем перейти улицу, посмотрел в обе стороны, не сводя глаз с магазинов, выходящих на казино. В просторном здании располагалось несколько предприятий, в том числе вьетнамский продуктовый магазин и типография.

— По Декстер и еще пара магов из его компании. Я знал, что он Посредственный, но это граничит с некомпетентностью, — ответил Уэйд, стиснув зубы. — Это значит, что мы должны обойти эту сторону квартала и поспрашивать, на случай, если этот идиот вообще не додумался проверить соседний район.

— Разве он не должен был написать рапорт? — предположила я, пожав плечами.

Он смотрел на меня пару секунд, прежде чем его губы растянулись в улыбке.

— А ты не так уж и бесполезна.

— Вау, ты точно знаешь, как сделать комплимент девушке, — сказала я, скрестив руки на груди.

Он проверил телефон и быстро набрал сообщение.

— Астрид имеет доступ к отчетам. Я попрошу ее прислать. А теперь пойдем внутрь. Там больше возможностей, чтобы все проверить.

Уэйд первым вошел во вьетнамский магазин и остановился у главного прилавка.

— Привет, Национальная Безопасность, — сказал он, снова сверкнув значком. — Мне нужно посмотреть записи с камер видеонаблюдения.

Продавщица, вьетнамка средних лет, вдвое ниже его ростом, подняла на него глаза. Я почувствовала, что она боится, то ли государственных служащих, то ли незнакомцев в костюмах со значками. Что бы это ни было, оно сработало как защитный механизм, когда она заговорила по-вьетнамски.

Уэйд был в замешательстве. Очевидно, не понимал.

Я взяла с полки какой-то журнал и с теплой улыбкой подошла к прилавку рядом с ним.

— Привет, можно мне это и две пачки жвачки?

Она кивнула, нахмурив брови, просматривая мою покупку и нажимая различные клавиши на своем электронном кассовом аппарате.

— Мэм, мне нужно проверить записи с камер видеонаблюдения, — повторил Уэйд, слегка раздраженный. Женщина намеренно проигнорировала его, одарив меня кривой улыбкой.

— Хочешь мятную или фруктовую жвачку? — спросила она. Терпение Уэйда быстро испарялось.

— Мятную пожалуйста, — тихо ответила я. — Вы помните меня?

Она посмотрела на меня, прищурив свои карие глаза, и быстро кивнула.

— Ты работаешь в казино, не так ли? Красивая девушка, всегда в черном платье, да?

Я усмехнулась, довольная, что произвела на нее впечатление. Как бы мне ни нравилась моя анонимность, в данном случае она не принесла никакой пользы.

— Да, мэм, это я. Слушайте, я хотела попросить вас об одолжении.

— Все для тебя, милая. Восемь долларов и двадцать центов, пожалуйста, — ответила она. Единственная вещь, которая вышла из квартиры вместе со мной, кроме записки отца, был мой бумажник, который я засунула во внутренний нагрудный карман кожаной куртки. Я протянула ей свою кредитную карточку, и она быстро провела ее в считывателе. — Чего ты хочешь, красотка?

— Ну, во-первых, мне нужно, чтобы вы проигнорировали эту марионетку, — сказала я, кивая в сторону Уэйда. — У него нет никаких навыков общения с людьми. Единственное, что у него хорошо получается, это размахивать этим дурацким значком. Но мне нужно проверить ваши камеры видеонаблюдения, если возможно. Кто-то украл мою машину восемь дней назад, и мне нужно посмотреть, засняли ли ваши камеры что-нибудь. Это действительно важно. Моя страховая компания выставит мне огромный счет.

Женщина молча слушала, и в ее глазах вспыхивали веселые искорки всякий раз, когда она смотрела на Уэйда, который кипел от злости рядом со мной, но держал рот на замке. В любом случае, он ничего не добьется от нее. Вместо этого не помешало бы попробовать классическую аферу. Кроме того, я хорошо знала эту местность. Большинство людей здесь не любили значки и униформу. Даже охрана казино заставляла их нервничать.

— Если я покажу тебе, он уйдет? — ответила она, не сводя глаз с Уэйда.

— Безусловно.

— А он действительно из Национальной Безопасности? Он слишком молод! — нахмурилась она.

— Что, он? — я рассмеялась от всего сердца. — Нет-нет, он в театральной школе, первый год в театре. Значок — подделка. Он просто пытается помочь, но, как я уже сказала, никаких социальных навыков.

Я намеренно избегала смотреть на него во время разговора, но чувствовала, как моя кровь закипает от его имени. Женщина усмехнулась, затем жестом пригласила нас следовать за ней за прилавок.

— Тогда он паршивый актер, — съязвила она и провела нас через маленькую боковую дверь в свой кабинет, заваленный картонными коробками и бухгалтерскими папками.

Записи камер видеонаблюдения были не слишком хорошего качества, но мы с Уэйдом ясно видели самих себя — две маленькие черные палочки на расстоянии, борющиеся с горгульей. Уэйд применил свою магию к вьетнамке, стерев ее память и жесткий диск видеорегистратора, и оставив ее с похожей историей о сбоях системы видеонаблюдения.

— Нас здесь никогда не было, — сказал он ей, и она рассеянно кивнула в ответ, наблюдая, как мы уходим.

Я подбежала к стойке и взяла пачки жевательной резинки.

— Ты забыла журнал, — сказал Уэйд, как только мы снова вышли на бульвар.

— Мне нужен был только предлог, чтобы добраться до прилавка и остановить эту катастрофу, которую ты, вероятно, назвал бы «тайной аферой», — ответила я. — Ты совершенно не умеешь обращаться с этими людьми.

— Что ты имеешь в виду? — спросил он слегка обиженно. Мне даже стало его жалко. Он был типичным элитарным трутнем, который следовал правилам и, казалось, не понимал, что люди в этих частях Сан-Диего были… другими.

— Размахивая значком в Эль-Серрито, ты ничего не добьешься, друг мой, — сказала я. — Никто не любит, когда коп просит записи с камер, особенно когда в округе орудуют банды. Ты знаешь, что бывает со стукачами.

— Я вижу, ты очень хорошо разбираешься в гангстерах и незваных гостях, — ответил Уэйд.

Я коротко пожала плечами.

— Я достаточно долго работала в этом месте. Встречала там разных людей. Я знаю этот район как свои пять пальцев, и говорю тебе, в следующий раз, когда захочешь провести такую зачистку, брось костюмы и значки. Простая ложь работает лучше. Черт, взлом и проникновение работают лучше!

Мы двинулись дальше по бульвару, повторяя схему, проверяя камеры видеонаблюдения, спрашивая людей, помнят ли они что-нибудь из той ночи. Некоторые из них были стерты предыдущими исследователями, основываясь на оценке Уэйда, но многое ускользнуло.

Два часа спустя мы вернулись на Эль-Кахон, казино находилось всего в восьмидесяти ярдах слева от нас. Уэйд был крайне недоволен объемом стирания памяти, который ему пришлось сделать.

— По почти ничего не сделал, — проворчал он и проверил телефон. — И судя по тому, что я читаю из сообщений Сантаны и Татьяны, остальная часть квартала так же плоха.

— Астрид прислала отчет По?

— Да, сейчас просматриваю, — ответил он, листая страницы в телефоне и с отвращением качая головой. — Он полон расплывчатых заметок и лжи. Я точно знаю, что он не проверял некоторые места, о которых говорит.