Красноглазый вампир - Рэ Жан. Страница 11
— Похоже на разбойничий лес из старых сказок, — со смехом сказал Диксон. — Так и ждешь, что из зарослей выскочит людоед.
Плечи Милошки вздрогнули.
— Боже, не говорите подобных вещей, господин Гутт- манн!
— Почему? — легкомысленным тоном продолжил сыщик. — Честное слово, я хотел бы появления людоеда. Интересно знать, что он может против современных автоматических пистолетов.
Милошка бросила на него восхищенный, почти признательный взгляд.
— При условии успеть ими воспользоваться, — с улыбкой ответила она.
Гарри Диксон расхохотался:
— Мы с сыном чемпионы по стрельбе! Четыре года подряд мы выигрываем все призы! Смотрите!
На вершине дерева что-то зашевелилось. Диксон медленно поднял оружие, которое достал из кармана. Раздался выстрел.
— Попал! — радостно воскликнул Том.
Послышался треск ломающихся веток. Потом глухой удар. На землю упал небольшой кречет. Пуля снесла ему голову.
Милошка вскрикнула от удивления:
— Потрясающе!
Потом, слегка покраснев, добавила:
— Вы были бы хорошим телохранителем, господин Гутт- манн.
— К вашим услугам, мадемуазель, — серьезно ответил сыщик.
Она отвернулась, и они продолжили путь через лес.
Он становился всё гуще и зловещее. Том Уиллс, испытывая неприятное удивление, подошел к учителю.
Внезапно все трое замерли на месте: непроницаемую тишину леса разорвал жалобный крик.
— Что это? — спросил Том Уиллс.
— Боже… это… я думаю, пустельга… их так много поселилось в развалинах замковой башни.
Правда? — беззаботно удивился Гарри Диксон. — Я считал, что это ночной хищник.
Милошка промолчала и занялась колючкой, которая прицепилась к подолу ее платья, но сыщик заметил, что ее бледные щеки внезапно покраснели.
«Она не умеет лгать, — подумал он. Бедная девушка, что за ужасный секрет она хранит?»
Да! Это жуткая птица, — подтвердил Том Уиллс, возвращаясь к пустельге. — Я еще никогда не слышал столь мрачного крика.
Деревья постепенно расступались. Перед ходоками открылось нечто вроде поляны. На краю поляны высилось распятие, почти прижавшееся к многовековому дубу. Милошка перекрестилась, проходя мимо.
В глубине леса, за завесой зелени появилась желто-серая масса замка. Через сотню метров Милошка и ее гости оказались перед руинами мрачного средневекового замка.
Диксон и Том промолчали, пораженные странным и почти нереальным видом частично обрушившихся в рвы стен, высоких башен, вокруг которых носились стаи ворон, мощной подъемной решетки, защищающей вход в длинный коридор, каменные стены которого были покрыты лишайником. Они прошли по нему и оказались на просторном парадном дворе, который зарос сорняками, диким овсом и кустарником.
— Смотрите, свет! — воскликнул Том. — Мы словно попали в сказку с мальчиком-с-пальчик.
Милошка едва улыбнулась.
Это — лампада святилища. Она горит в часовне рядом с надгробиями Драгоминов.
— Я — большой любитель старины и древних традиций, — заявил Гарри Диксон. — Можно ли заглянуть туда?
Милошка кивнула:
— Простите меня, я отлучусь на несколько минут. Я живу в замке одна. Боюсь, что могу предложить вам скудную пищу. Но я выполню обязанности хозяйки, как смогу. Замок, вернее, то, что от него осталось, открыт перед вами. Считайте, что вы дома. В часовне есть несколько любопытных скульптур, а галерея картин, сводчатые окна которой вы видите, не полностью лишилась семейных портретов. Пусть время не покажется вам долгим в этом печальном жилище, господа!
Она удалилась быстрым шагом. Подол ее вышедшего из моды платья хлестал по сорнякам.
— В часовню! — тихим голосом приказал Диксон. — И держите револьвер наготове. Может, придется стрелять. Вы слышите Том?
— Опасаетесь ловушки, учитель?
— Ловушки? Нет! Но я не забываю о нападении, жертвой которого стала эта несчастная, и о крике «пустельги»!
Гарри Диксон молча пробежался по мрачной часовне, на мгновение останавливаясь перед потрепанными каменными надгробиями, изъеденными лишайником и камнеломкой.
Внезапно он застыл перед широкой надгробной плитой и прочел:
Граф>Непомутцен Драгомин 1670–1728
— Двухсотлетняя могила выглядит довольно ухоженной, — сказал он с издевкой. — Посмотрим… Отверстия для проветривания? Этого мы никак не ожидали найти здесь, не так ли, Том?
— Но плита не закреплена! — воскликнул Том. — Смотрите, учитель!
Нога Тома случайно задела выступ в нижней части надгробной плиты, и та вдруг дрогнула.
Том пяткой с силой надавил на выступ. Произошло нечто неожиданно-странное: камень повернулся, открыв широкий темный провал, на дне которого покоился большой и пустой гроб.
— Посветите-ка, мой мальчик! — приказал сыщик. — Мы сделали весьма интересную находку.
— Гроб не старый, — сказал Том. — К тому же он отделан мягким материалом. Похоже на подушки в первом классе поезда. Здесь удобно спать!
— И здесь спят, Том! Здесь спали не позднее этой ночи!
— Но кто? — недоуменно спросил молодой человек.
Конечно, вампир! Кто другой, как не он! Так велит великий черный закон: вампир должен возвращаться в свою могилу до пения петуха! Только призрак, который устроил себе спальню в могиле, любит уют!
Гарри Диксон изучил горсть земли, взятую из глубины могилы, и присвистнул.
Идентична, — прошептал он. — Том, мой мальчик, нас, похоже, разоблачил тот, кто нам нужен. Наши нюрнбергские личности бесполезны. Чудовище на месте. Он даже нас обогнал!
Но мы выехали из Лондона сразу же! — воскликнул Том.
Он, наверное, ехал в том же поезде и следил за нами.
Милошка?.. — начал Том Уиллс.
Но Гарри Диксон отрицательно покачал головой:
Я уверен, что это славная девушка, которая многое знает, но которая безумно страдает от этого. Думаю, что через несколько дней она сочтет наше появление подарком судьбы, ибо мы освободим ее от векового кошмара.
— Значит, конец близок? — спросил Том, и его глаза заблестели.
— Очень близок! — коротко ответил сыщик.
Наведя порядок в часовне, они покинули ее и направились к замку. Они поднялись по высокому крыльцу, миновали громадный мрачный холл, на стенах которого висели древние охотничьи трофеи, и прошли через широкую дверь из черного дуба.
Перед ними открылась длинная галерея, погруженная в зеленоватый полумрак. С писком разбежались крысы. В углах слышался шелест крыльев потревоженных ночных птиц.
— Зловеще, — прошептал Том. — Мы в галерее картин!
— Картин, — тихо заметил Диксон. — Слишком выспренно…
Действительно, в потускневших замшелых рамах висели обрывки полотен. Через плотный слой плесени иногда светилось бледное пятно, бывшее когда-то лицом, металлический отблеск указывал, что когда-то здесь сверкали латы или сталь клинка.
Сыщики медленно обошли заброшенную галерею. Внезапно Гарри Диксон схватил Тома за руку:
— Это портрет… Ого!
В голосе сыщика слышались ужас и ярость.
Том проследил за взглядом учителя и, в свою очередь, попытался совладать с нервами: отдельно от других картин, в одиночку на стене с провисшими обоями, в крепкой эбеновой раме, отделанной золотой филигранью, висел портрет, выступавший из полумрака.
Сыщики тут же признали аскетичное лицо с черной бородой и ужасными горящими глазами…
— Ян-Непомуцен Драгомин, — пробормотал Гарри Диксон.
— Копия картины из дома призраков, — добавил Том Уиллс. — Боже, можно сказать, что это взгляд живого человека! Смотрите, он следит за нами. Наверное, здесь пахнет каким-то трюком!
Том подошел ближе к ужасному портрету, чтобы получше рассмотреть его. Внезапно Гарри Диксон бросился на ученика и рванул назад с такой силой, что они едва не упали, потеряв равновесие.
Произошло что-то ужасающе невероятное. Портрет ожил непонятной жизнью. Глаза загорелись ярко-красным светом, потом из картины высунулась рука, вооруженная кинжалом, который описал в воздухе кривую.
— Боже! — воскликнул Гарри Диксон. — Если бы вы стояли перед этим проклятым портретом, оружие пронзило бы вам грудь!