Красноглазый вампир - Рэ Жан. Страница 22

Китаец глубоко поклонился, выбрал длинную иглу и мелкими шагами приблизился к Уиллису. Скованный охранник закричал…

Тяжелые ворота шлюза Зеебрюгге медленно разошлись в стороны. Вода заполнила большой бьеф, из которого вытекал крохотный ручеек. В машинном отделении яхты, проходившей шлюз, раздался звонок.

Стоящий на мостике Эдвард ван Бюрен отдал короткий приказ.

Шлюзовщик, получивший щедрые чаевые, отдал военный салют.

— Включить двигатели! — приказал ван Бюрен.

Винт вспенил черную воду, и Фландрия понеслась по темному шлюзу.

Том Уиллс стоял рядом с другом и напряженно молчал.

Он проверил заряды в своем браунинге. С удовлетворением услышал в кубрике экипажа сухой треск проверяемого огнестрельного оружия.

Эдвард ван Бюрен указал рукой на темную массу, которая появилась по левому борту. Вокруг царила осенняя тьма.

— Вот Морской замок, — глухим голосом сообщил он.

— На верху башни в высоком окне горит огонь, — сказал Том.

Но бельгиец отрицательно покачал головой:

— Нет… Всего-навсего отблеск луны. Гляньте, спутник Земли у самого горизонта.

Том видел, как над печальным ландшафтом поднимается красный убывающий месяц. Он задрожал… Значит, в этом проклятом окружении его любимый учитель, отважный Гарри Диксон, закончил свою блистательную карьеру. Быть может, в этом замке еще сохранились останки изувеченного тела великого мстителя…

— В замке кто-нибудь есть? — спросил Том Уиллс.

Эдвард ван Бюрен усмехнулся:

— Конечно, есть. Я знаю, что в замке есть громадный подвал. Мне известно, как туда пройти! Я не зря сочинял приключенческие романы и всегда подробно изучал соответствующие документы.

Это стоило мне больших денег, но сейчас я не жалею об этом. Старый пьянчуга мажордом однажды отвел меня туда. С тех пор добрая фламандская можжевеловка быстро отправила его под землю.

— Такая судьба! — проворчал Том.

— Скажу даже, что у меня не возникает никаких сомнений. Линтхауэр настоящий эротический безумец, но обладает невероятным состоянием. У него есть официальные и влиятельные друзья. Поэтому его никто не беспокоит, хотя на его счет ходят ужасающие слухи.

— Беда всем тем, кого я там увижу! — яростно прошипел Том Уиллс, побледнев.

— Моим людям отдан приказ стрелять в каждого, кто появится. Беру на себя ответственность за бойню. К тому же я по беспроводной связи условным языком предупредил приятеля, начальника брюссельской полиции… Видите впереди зеленый огонь?

— Вижу… Он быстро приближается к нам. Несомненно, катер с бесшумным мотором.

— Катер речной полиции… Мой друг должен быть на борту…

Через несколько минут катер с зеленым огнем пришвартовался к яхте, и на борт поднялся начальник полиции в сопровождении трех своих людей.

Представление прошло быстро. Начальник бельгийской полиции поклонился Тому.

— Я понимаю вашу боль, господин Уиллс, — взволнованно сказал он, — и поверьте, для бельгийской полиции будет честью возможность отомстить за Гарри Диксона.

Том смог ответить лишь крепким рукопожатием.

— У меня есть все полномочия уничтожить это бандитское гнездо, господин ван Бюрен, — сообщил полицейский, повернувшись к писателю. — Нас уже давно беспокоят таинственные приезды и отъезды гостей Л интхауэра, который, между нами будь сказано, отвратительная личность, которую давно следует отправить под суд за множество еще недостаточно раскрытых подозрительных историй.

Фландрия замедлила ход и вскоре пристала к деревянному дебаркадеру, пропитанному гудроном.

— Нам не надо пробираться к замку, — сказал Эдвард ван Бюрен. — Видите этот кустарник: там скрыт один из потайных ходов в замок. Он ведет прямо в подвалы. Он хорошо замаскирован колючим кустарником, но я знаю, как его найти.

Матросы Фландрии бесшумно поднялись на палубу. У них были решительные и почти ужасающие лица. Им объяснили, чего от них ожидают, и они внутренне ликовали, что покончат с бандитским логовом, учинив расправу по своему вкусу.

— Я никогда не пользовался револьвером, — угрюмо проворчал гентец-гигант. — Я действую руками, только руками!

Том Уиллс увидел две лапы, громадных, как лопасти весла, которые могли раздавить голову, как орех.

— Тишина! — приказал ван Бюрен. — В путь!

Они вышли на пустошь, где слышался лишь шелест кустарника. Иногда раздавался крик ночного хищника. Где-то заверещал насмерть раненный кролик, и Том содрогнулся от мысли об этом ночном преступлении.

— Вы уверены, что они не выставили часовых? — спросил начальник полиции.

Эдвард ван Бюрен остановился.

— Вы правы, — кивнул он.

Он подозвал гентца и шепнул ему на ухо несколько слов. Тот двинулся вперед. Его огромное тело двигалось с ловкостью хищника. Ночь поглотила его.

— Если кто-то прячется в кустах, ему конец, — прошептал ван Бюрен.

Гентец ждал их на опушке зарослей.

— Как? — спросил начальник полиции.

Моряк указал на темную фигуру, растянувшуюся на траве.

— Думаю, я слишком сильно сдавил ему затылок, — смущенно сказал гентец.

Том Уиллс зажег карманный фонарик и осветил искалеченную голову — она словно получила удар гидравлической бабы.

Начальник полиции хмыкнул:

— Я знаю этого типа.

Повернувшись к матросу, он дружески хлопнул его по плечу:

— Получишь хорошую награду, парень. Ты освободил нашу страну от ужасного преступника. Это убийца Сипенс!

— Сипенс! — удивился гентец. — Надо было вырвать ему сначала руки и ноги. Убийца детей… Он слишком легко отдал концы. Буду упрекать себя в этом всю свою жизнь!

Они остановились перед густыми зарослями колючего кустарника. Ван Бюрен исследовал их с помощью шеста с крюком.

Наконец он сказал:

— Подземный ход начинается здесь!

— Приготовьте револьверы! — приказал начальник полиции. — При малейшем подозрительном движении со стороны тех, кто находится внутри, стрелять без предупреждения и на поражение.

Небольшое войско включило два или три электрических фонаря и углубилось в темный туннель, где стояла гнилая, болотная вонь.

Толпа хохотала, грязно шутила, аплодировала при каждом содрогании жертвы. Смех и ругательства заглушали вопли мученика.

Китаец выбрал небольшие стальные щипчики, зловеще заблестевшие в свете люстр.

— Ему вырвут нерв! — закудахтала красотка Иви. — Подождите, как эта курица завоет!

Палач ввел инструмент в кровоточащую рану, повернул его, потом резким движением выдернул

Уиллис взвыл и потерял сознание.

Йен влил ему в рот несколько капель сердечного снадобья, но Уиллис не шевельнулся.

Прошло несколько минут. Толпа недовольно гудела.

— Вот что значит кровопускание у цыпленка, — сказал Пай. Он повернулся к доктору Линтхауэру, который присутствовал на зрелище, явно испытывая дикое наслаждение. —

Кстати, нельзя ли, пока сей джентльмен приходит в себя, устроить маленькую интермедию с карнавальным персонажем.

— Да, да! — закричали остальные. — Давайте поджарим ноги парня в маске.

— Хануман оставил его себе, — сухо ответил доктор.

— Но ноги ему надо погреть, — раздались крики. — Ему холодно!

Линтхауэр колебался, но увидел вокруг недовольные лица.

— Разрешаю один удар, но только один, — согласился доктор. — На этом человеке капюшон. Разрешаю вам, Пай, нанести один удар стилетом. Постарайтесь выколоть ему глаз и получите десять фунтов. Если не попадете ему в зеницу ока, заберу двадцать фунтов из вашей награды.

— Согласен! — воскликнул Пай. — Дайте мне стилет!

Йен протянул бандиту нож.

— Целься хорошо, мой милый! — крикнула Иви. — Получишь десять фунтов! Поделим их?

Со всех сторон раздались смешки.

— Попадет! Не попадет!

— Попаду! — крикнул Пай, замерев перед человеком в маске.

Ничего не свидетельствовало, что человек услышал сказанное, но Иви заметила, что скованные руки сжались. Она радостно поделилась наблюдением с остальными: