Красноглазый вампир - Рэ Жан. Страница 58
Но про себя добавил:
«Жемчужинка! Она у меня… Кашел Линмус говорил только о ней!»
Тайный сад
Тому Уиллсу уже случалось попадать в руки бандитов и переживать суровое пленение. Но в эти дни его заключение вовсе не было тяжелым. Его тюрьма совсем не напоминала жуткое узилище, настолько она была роскошна. Он проснулся в комфортабельной спаленке, обставленной скупо, но со вкусом, как в крупных гостиницах. Рядом со спальней была ванная. Выйдя из спальни, которая запиралась на ключ только ночью, а утром отпиралась, он попал в великолепные декорации, словно взятые из волшебных сказок. Громадный зимний сад со стеклянным потолком, откуда лился свет на пальмы и экзотические растения, цветущие лужайки, фонтаны и журчащие ручейки. Том словно попал в сновидение. Рядом с невысокими зарослями апельсиновых деревьев стоял накрытый стол. Завтрак оказался восхитительным: чудесная поджарка, китайские варенья, шербет, горный мед, крохотные венские булочки, сливочное масло из Фландрии, чай, кофе, шоколад, разнообразные фрукты.
Его обслуживала безмолвная очаровательная брюнеточка.
Она была одета, как служанка знатного дома, и услужливо исполняла все пожелания гостей, но всегда молчала. Том тщетно задавал себе вопрос, где он уже видел это красивое и печальное личико, но память ему отказала.
Гостей, которых она обслуживала, сказали мы…
Том действительно не был в одиночестве.
В первые дни за столом вместе с ним сидели еще четыре безмолвных джентльмена. Он узнал их всех: Джеймс Тьюрсхэм, Орланд Торнтон, Лайонел Брейсуотер, Синклер Марфильд.
Они вежливо здоровались с Томом, но при каждой попытке завязать разговор печально отмалчивались.
Лишь один раз к нему обратился Тьюрсхэм с просьбой не пытаться заговорить с ними.
— Мы дали слово чести не общаться с вами, господин Уиллс. Вы, похоже, знаете нас. И должны догадываться, что ни один из нас не нарушит своего слова.
Через два дня исчез Марфильд.
На следующий день не стало Торнтона.
Сегодня за столом сидели только Тьюрсхэм и Брейсуотер. Но они даже не притронулись к еде. Оба были бледны и растерянны.
После завтрака Том увидел, как они удалились за заросли апельсиновых деревьев, и вдруг до него донеслись их негромкие голоса.
По странному акустическому эффекту звук шел по ручейку чистой воды, протекавшему в ложбине искусственного леса.
Том сделал вид, что увлечен восхитительным шербетом из розовых лепестков, а сам навострил слух.
— Ариана положила белую булавку на стол. Вы ее рассмотрели?
— Это булавка маленького чудовища Лилит… Я больше не могу терпеть. Я поступлю, как Марфильд и Торнтон.
Это был лихорадочный и беспокойный голос Тьюрсхэма.
— Я сделаю то же самое, Джеймс, — ответил Брейсуотер. — Твоя очередь пришла сегодня, а мне страдать еще долгий день. Эх! Будь у меня револьвер или капсула с ядом…
— Мы дали слово не кончать самоубийством здесь, — ответил Джеймс. — Мы посвятили им жизнь. Пусть они ими располагают.
Том откинулся на спинку кресла и задумался. Он видел, как Тьюрсхэм взял предмет, лежавший под его чашкой, поднял его к свету, улыбнулся с видимым отвращением и положил его обратно под чашку.
Том небрежно пересел и сдвинул в сторону чашку Тьюрсхэма… И едва не закричал от удивления.
Там лежала белая булавка… та же или похожая на ту, которую он должен был отыскать и которая стоила ему свободы.
Он взял ее и машинально повторил жест Тьюрсхэма.
Луч света, пронзивший высокий стеклянный потолок, ударил в палевую жемчужину, заделанную в пластинку.
И вдруг молодой человек увидел…
В жемчужинке была одна из тех картинок, которые раньше вставляли в ручки школьников, чтобы порадовать их чудесными видами.
Поднеся жемчужинку к глазу, Том увидел прекрасный пейзаж: современный замок, уютно расположившийся на заросшем зеленью берегу реки. Но в небе над замком возникло еще одно изображение.
И для Тома оно стало настоящим открытием.
Он узнал девушку: это была удивительная акробатка из цирка Харамбур! И в то же мгновение Том вспомнил и других артисток.
Молчаливая девушка, которая обслуживала их, была старшей из сказочных певиц-акробаток.
Услышав легкие шаги за спиной, он поспешно положил на место таинственную булавку. Ариана, девушка-брюнетка, стояла позади него.
По ее бледному лицу и испугу он понял, что она всё видела.
— Бедняга, — прошептала она, — если бы вас заметили, ваша жизнь стоила бы не дороже этого опавшего листа.
Она схватила булавку, сунула в карман передника и исчезла в глубине сада.
На столе лежали газеты и книги. Том взял одну из газет, попытался читать, но по-прежнему прислушивался.
Он расслышал тихие шаги человека, шедшего вдоль стены за зарослями калины. Но в зарослях имелись просветы.
Том поднял газету, но как бы ненароком порвал уголок… Шаги приближались к просвету. Наконец идущий человек появился в просвете.
Показался мужчина с печальным выражением лица, на котором выделялись густые свисающие усы. Том узнал его, поскольку однажды вечером следил за ним, когда тот вышел из магазина сестер Чикенсталкер. Это был Дэвид Холмер, мошенник, международный вор, которого разыскивали все полиции мира и который всегда уходил от них.
Он шел тяжелым шагом. Руки его болтались. Вскоре заросли калины скрыли его.
Через несколько минут вновь послышались шаги, но это были шаги двух человек. Холмер возвращался, но на этот раз его сопровождал Джеймс Тьюрсхэм. Он был невероятно бледен и едва передвигался!
Том инстинктивно сравнил его с осужденным на казнь, идущим к месту последней муки.
Внезапная мысль поразила Тома. Хлопок закрывающейся двери заглушил шаги, но за зарослями апельсиновых деревьев раздался новый шум, шум трагически отчаянных рыданий.
Сыщик не выдержал. Он поспешно прошел через заросли и увидел на садовой скамье рыдающего Брейсуотера.
— Почему вы рыдаете, как обиженный мальчишка? — с укоризной спросил Том. — Разве вы не мужчина?
Брейсуотер затравленно глянул на него.
— Уходите, — пробормотал он, — это слишком чудовищно.
Он уронил голову на ладони. В воздухе витал запах алкоголя. Брейсуотер был пьян.
— Теперь или никогда! — решился Том.
Он двинулся вдоль внутренней стены позади зарослей калины, чего никогда не делал до этого дня, зная, что за ним неусыпно наблюдают.
— Здесь должна быть калитка, — повторял он.
Калитка была, но ее хорошо скрывала густая поросль плюща.
Она была заперта, но Том не стал раздумывать.
Он отломил кусок проволоки из загородки вокруг небольшого деревца, загнул крючком и вставил в замочную скважину.
Замок был простой и вскоре сдался.
Перед ним открылся длинный коридор, выложенный белой керамической плиткой. В противоположном углу была французская дверь-окно, выходившая в зеленый сад.
Том рискнул пройти коридор до конца. Дверь была приоткрыта. Он толкнул ее. И оказался на свежем воздухе в каком-то подобии голландского садика, простого и без всяких затей. Но его накрывала гигантская металлическая хромированная сетка, намного более прочная, чем прутья клеток для хищных зверей, превращая сад в просторную вольеру.
В конце сада виднелся павильон с матовыми окнами. Павильон среди всей этой роскоши выглядел мрачным и угрожающим.
Том заколебался, но сыщик в нем взял верх. Надо было идти до конца во что бы ни стало.
От приоткрытой двери павильона его отделяло шагов двадцать. Том быстро преодолел это расстояние.
Добравшись до порога, он сделал довольно приятное открытие. Он обернулся и окинул взглядом покинутое жилище. Он видел только его часть, но этого ему хватило. Он узнал замок, увиденный в жемчужине.
Он размышлял, что можно извлечь из сделанного открытия, когда изнутри павильона до него донеслись голоса.
Раздумывать не стоило. Том переступил порог и направился к месту, откуда доносились голоса.