Красноглазый вампир - Рэ Жан. Страница 7
Они вошли в гостиную. Там только что открыли ставни, и через зеленоватые стекла в мрачную комнату проникло немного утреннего света.
— Думаю, вот наш человек, — сказал Диксон, указывая на большой портрет, висящий на стене.
Герр Поппельрайтер долго с удивлением смотрел на картину.
На картине был изображен мужчина с суровым лицом, закутанный в темный плащ. Черная борода клинышком спускалась ему на грудь.
Лицо было волевым и жестоким, особенно глаза с красноватыми зрачками, которые благодаря мастерству художника словно следили за каждым жестом зрителя.
— Кто это? — спросил герр Поппельрайтер.
Ему ответил дребезжащий голосок:
— Это Ян-Непомуцен Драгомин, последний из сеньоров этого семейства.
Гарри Диксон обернулся и увидел клерка нотариуса, герра Нюссепенса, который с трудом поднял дрожащий палец и указал на портрет.
Где находится этот господин? — спросил герр Поппельрайтер.
Где? Но… то есть…
Бедный писец был ошарашен этим вопросом.
Вот уже двести лет, как граф Драгомин мертв!
Начальник полиции почесал затылок и, совершенно не зная, что сказать, повернулся к Гарри Диксону:
Вы слышали, господин Диксон? Он умер двести лет назад!
Не сомневаюсь, — сухо ответил сыщик. — Но это никак не меняет сказанное мной.
Но это безумие, господин Диксон! Как вы можете это утверждать?
Гарри Диксон дал знак комиссару помолчать.
Поппельрайтер, — сказал он тихим голосом, — чтобы поймать этого убийцу во плоти, мне вначале придется сразиться с множеством призраков. И уверяю, они заставят меня попотеть.
Он повернулся к Нюссепенсу, который сидел на подлокотнике кресла и, похоже, находился в полной прострации.
Господин клерк нотариуса, можете ли вы рассказать мне историю этого дома?
Бедный клерк с ужасом глянул на него и покачал головой:
Это — тайна, которую Амьезы передавали от отца к сыну уже несколько веков. Я знаю, что в книгах ничего нет. Господин Амьезе был славным человеком и не выносил, когда заговаривали о доме. Всё, что я знаю, это жилище является владением венгерских графов Драгоминов.
Последний из которых умер двести лет назад, — перебил его Диксон.
Служащий кивнул.
Совершенно верно… Теперь умер господин Амьезе, не оставив никаких распоряжений об управлении этим домом! — жалобно простонал он.
Это не столь важно, — заговорил герр Пеппельрайтер. — Мы опечатаем этот проклятый дом. Всё к лучшему. Вот уже долгое время он пугает горожан.
— Я боюсь! Я очень боюсь! — послышался плаксивый голос из полумрака.
Герр Нюссепенс, более жалкий, чем обычно, едва слышно рыдал.
— Можно мне уйти, господин комиссар? — умолял он. — Я больше не могу оставаться в этом проклятом доме… у меня слабое сердце!
Он закончил жалобу пронзительным криком:
— Я умер! Красные глаза! Красные глаза!
И медленно соскользнул на пол.
— Он ранен! — воскликнул Том Уиллс, бросившись к нему. — Глядите, на щеке свежая рана.
— Похоже, порез ему нанесли только что! — проворчал Поппельрайтер.
Гарри Диксон подошел ближе, шаря глазами по сторонам.
— А вот и нож! — сказал он. — Честное слово, старинное отличное оружие!
Из спинки кресла, которое только что покинул клерк, Гарри Диксон выдернул античный кинжал.
— Его с силой бросили, — сказал Поппельрайтер. — Глядите, лезвие в крови.
— Будьте осторожнее, — вмешался Том, — отпечатки пальцев…
Учитель расхохотался.
— Плевать ему на отпечатки пальцев. Тому, кто метнул кинжал, — громко заявил он.
— Боже Всемогущий! — внезапно воскликнул Поппельрайтер. — Господин Диксон, посмотрите на портрет графа Драгомина! Брошенный кинжал идентичен тому, который держит граф!
Гарри Диксон задумался.
— Очень ловко! — проворчал он. — Быть может, слишком ловко. Пословица гласит «Излишнее вредит». Ее вполне можно использовать здесь.
Комиссар полиции с озабоченным видом стоял перед сыщиками.
— Господин Диксон! В момент, когда метнули это оружие, мы были вчетвером в этой гостиной. Вы, мистер Уиллс, герр Нюссепенс и я!
Значит, ищите виновного среди нас! — усмехнулся Диксон. — Начинайте путем исключения и обязательно поймаете преступника.
Я хотел сказать не об этом! — смущенно воскликнул Поппельрайтер. — Хочу привлечь ваше внимание к сверхъестественности данного преступления, и ничего больше.
Мудрые слова, — подтвердил Гарри Диксон. — Вы забыли о пятом человеке, присутствовавшем на нашей беседе. Этот пятый и есть убийца!
Кто же это?! — одновременно воскликнули Том и Поппельрайтер.
Граф Ян-Непомуцен Драгомин! — с серьезным видом ответил Диксон.
Гарри Диксон и его ученик собирались покинуть Хильдесхайм.
Не считая Грумпа, четыре трупа в одно утро на его счету, — задумчиво протянул сыщик.
О ком вы говорите, учитель? — осведомился Том Уиллс.
О Красноглазом Вампире, Том.
Как? Его казнили на наших глазах.
Ни в коем случае! И моя вина в том, что я не схватил его за шиворот!
Как? — Том был поражен.
Цилиндр, мой малыш! Он должен был завершить туалет палача в Хильдесхайме. Это тот ужасный чиновник, которого вы упустили из-за глупости охранников, вырвавших его из ваших рук… Так вот, Том, это и был сам вампир!
Земля мертвых
Период поисков, последовавший за драмой в Хильдесхайме, был продолжительной серией колебаний и провалов. Позже Гарри Диксон признал это.
Он тщетно обращался во все службы Германского криминального управления, чтобы узнать больше об укороченном имени Фет, которое Грумп назвал перед смертью. В Хильдесхайме и его окрестностях следствие продолжалось очень долго. Все те, чьи имена начинались на Фет… не без причины проклинали свое собственное имя, ибо их подвергали постоянным допросам и всячески унижали.
Потребовался мировой престиж Диксона, чтобы начальники криминального управления не закрыли окончательно это дело, отказываясь верить, что красноглазое чудовище обретет новую жизнь.
Однако одна находка привела в растерянность немецкие власти, а также Гарри Диксона.
Выяснилось, что по бабушке с материнской линии Эбе- незер Грумп был потомком графов Драгоминов!
— Полагаю, мы должны сохранить эту новость для себя, — сказал немецкий высокопоставленный чиновник, которому Гарри Диксон представил доказательство этого странного родства. — Хотя семейство угасло, Драгомины — мужественные воины — имели множество заслуг перед Австрией, Венгрией и даже перед Германией. Мы хотим сохранить престиж этого имени.
— Сожалею, ваше превосходительство, — холодно ответил сыщик, — но мой долг превыше любых соображений, какими бы благородными они ни были. Я состою на службе всего человечества и не могу не помнить об этом… Я оставляю это доказательство для своих целей…
— Мое правительство, — начал его превосходительство, — достойно оплатит ваши услуги, господин Диксон…
Сыщик встал.
— Думаю, нам больше не о чем говорить, ваше превосходительство, — ледяным тоном сказал Гарри Диксон. — Если бы я придавал этому клочку бумаги коллекционную ценность, я без сожалений предал бы его огню, но я верю в победу и думаю, что стою на верном пути. Прощайте, сэр…
Диксон вернулся в Англию вместе с Томом Уиллсом. Оба были недовольны тем, как разворачивались дела.
— Уверен, что этот дьявольский вампир не собирается почивать на своих проклятых лаврах, — постоянно повторял сыщик.
Том редко видел учителя таким мрачным и удрученным своим поражением, а потому забыл попросить обещанных объяснений его странного поведения в Хильдесхайме.
События вскоре доказали правоту великого сыщика.
Однажды вечером Том, посланный учителем по небольшому делу, которое поручил им Скотленд-Ярд, задерживался.
Гарри Диксон особо не беспокоился, поскольку молодому человеку не грозила никакая опасность. Однако часы шли, и он начал терять привычное спокойствие.