Черный камень - Говард Роберт Ирвин. Страница 5

Стоит ли осуждать суеверных турок за то, что прошлись огнем и ятаганом по богомерзкой долине? Такие зрелища, как тот шабаш на хмурой столовой горе, должны принадлежать мраку забвения, пучинам минувшей вечности. Нет, не страх перед демонической жабой заставляет меня дрожать в ночи. Она заточена в преисподней вместе со своей поганой ордой, и лишь один раз в году, в самую колдовскую ночь, всего на час получает свободу. И не осталось на этом свете ее приверженцев. Но как одолеть навязчивые мысли о том, что некогда над душами людскими высились такие звероподобные существа? Все чаще я просыпаюсь в холодном поту, а днем боюсь листать тошнотворные откровения фон Юнцта. Ибо теперь мне ясен смысл многократно повторенной фразы о ключах! Он имел в виду ключи к Внешним Вратам, тем самым, что связывают наш мир с ненавистным языческим прошлым, а может быть, и с отвратительными сферами настоящего. Теперь я понимаю, почему племянник владельца таверны в неотвязных кошмарах видит Черный Камень над циклопическим черным замком. Если когда-нибудь в эти горы придут археологи, они, возможно, отыщут под лесистыми склонами кладезь самых невообразимых тайн. Сдается мне, пещера, в которой турки поймали адскую тварь, – не просто пещера. Страшно даже вообразить гигантскую реку вечности, текущую между нашим временем и эпохой, когда земля тряслась и вставала на дыбы, когда рождались эти синеватые горы и хоронили под собой немыслимое.

А может, и не найдется на свете храбреца, который вонзит кирку в землю под Черным Камнем и обнаружит шпиль и замок из снов...

Ключ! Да, это ключ, символ забытого ужаса. Ужаса, обреченного чахнуть, блекнуть в преисподней, откуда он тайне выполз однажды на черной заре мира. Но о каких еще дьявольских тварях упоминал фон Юнцт, и чья чудовищная лапа сокрушила его горло? С той ночи, как мне удалось прочесть манускрипт Селима Багадура, я более не сомневаюсь: все сказанное в “Черной книге” – правда. Человек не всегда был царем земли. И ныне он разве не калиф на час? Не ждут ли в пучинах земных бесчисленные полчища адских гадов, когда на их улицу придет праздник?