Миллиардер под прикрытием (ЛП) - Эшенден Джеки. Страница 20

- Есть причина, по которой я твой друг, Лив. Мне так сказали. Чтобы я мог подобраться к твоему отцу достаточно близко, чтобы убить его.

В этом не было никакого смысла. Ничего из этого не было правдой.

Она уставилась на него, глядя прямо в эти яростные глаза и его грубое красивое лицо. Он уже не был тем несформировавшимся мальчиком, которого она помнила. Он был мужчиной, и на его лице были шрамы. Один возле голубого правого глаза, другой на подбородке. Признаки его миссий, которыми он никогда не делился, вещей, которые он делал, о которых она не знала.

Он должен был быть ее другом, кем-то, кого она хорошо знала, и все же становилось ясно, что она совсем его не знает.

А ты его знала? Или ты просто сказала себе, что знала?

- Я..., - хрипло начала она. - Я тебе не верю.

- Верь во что хочешь, - его рот скривился в нечто похожее на издевку. - Все это правда. Единственное, что тебе нужно знать, это то, что этот чертов фитиль горит, и твой отец под прицелом, - прежде чем она успела что-то сказать, он прошел мимо нее и направился в спальню, захлопнув за собой двойные двери.

Оливия не могла пошевелиться в течение нескольких долгих секунд после того, как эхо удара дверью стихло. В конце концов она подошла к дивану и села, ее ноги дрожали.

Это не могло быть правдой. Не могло. Десять лет дружбы - ложь. Все эти разговоры в библиотеке, ощущение, что она наконец нашла кого-то, с кем можно поговорить, кого-то, кто слушает ее так, как никто никогда не слушал…

Все это было ложью.

Он не был ее другом, потому что она ему нравилась. Он был ее другом, потому что так велел отец. Потому что это дало ему доступ в семью де Сантис.

Боль скрутила ее грудь, пронзив сердце, но тут же гнев заглушил эту боль. Злость на него за то, как он использовал ее, и злость на себя за то, что поверила ему. Она должна была быть умной. И все же она попалась на его крючок. Одной ленивой улыбки было достаточно, чтобы зажечь ее глаза. Одна улыбка, и она была его.

Что-то прохладное скользнуло по ее щеке и упало на тыльную сторону ладони, лежащей на ее коленях.

Она стиснула зубы. Нет, она не могла этого делать. Она не могла сидеть здесь и предаваться горю, гневу и взаимным обвинениям. У нее не было времени, чтобы разбирать все последствия. Сейчас ее главным приоритетом было выбраться отсюда, вернуться домой, уйти от него.

Оливия смахнула еще одну слезу, с трудом сглотнув ком в горле. Затем она решительно отодвинула всю боль, горе и ярость в сторону. Она разберется с этим позже, когда у нее будет время и место, но сейчас ее миссия номер один - выяснить, как, черт возьми, она собирается выбраться из этого гостиничного номера и предупредить отца. Потому что он должен был знать, что Вульф каким-то образом сошел с ума и представляет для него опасность.

Поднявшись с дивана, она прошла по короткому коридору и снова взялась за ручку двери. Все еще заперто, черт возьми.

Нахмурившись, она уставилась на дверь.

Как ему удалось запереть ее изнутри? Очевидно, у него была возможность открыть ее, так как здесь стояли тележки с едой, указывающие на то, что обслуживающие номера привезли их сюда. Так как же он это сделал?

Это должно было быть как-то связано с тем, что он сделал с картой и считывателем карт, так как замок все еще, казалось, функционировал.

Озадаченная, Оливия прошла по коридору обратно в гостиную, остановившись, чтобы посмотреть на большие двойные двери спальни, которые он захлопнул за собой.

Ладно, может она просто спросит его?

Она не хотела говорить с ним, она была в ярости, но она заставила себя подойти к двери и прислонилась, пытаясь услышать, что он делает. Не было слышно ничего, кроме тишины.

- Вульф? – спросила она чуть громче. – Ты отлично справился с похищением меня. Но что, если будет пожар? Дверь заперта изнутри.

Ответа не последовало.

- Хорошо, - сказала она двери. - Спасибо за признание и за все остальное, за то, что испортил последние десять лет моей жизни, но я волнуюсь из-за двери. Я не особенно хочу сгореть заживо…

- Я смогу открыть ее, - его голос звучал сердито, грубее и более хрипло, чем когда-либо. - Замок реагирует на код с моего телефона. Я смогу вытащить нас, если будет такая необходимость.

А, ладно. Значит, он использовал свой телефон, чтобы управлять замком. Она понятия не имела, как это работает, но, если она сможет достать его телефон и, возможно, выяснить, какой код он использует, тогда она сможет выйти.

Хотя в этом плане был один маленький камень преткновения.

В нем было шесть футов пять дюймов крепких мускулов морского котика, а у нее пять футов пять дюймов и совсем не мускулов. Он сможет остановить ее, даже не запыхавшись.

Она выругалась себе под нос и прошлась по гостиной, скрестив руки на груди, ее мозг был занят перебором всех возможных вариантов. Что ей действительно было нужно, так это вывести его из строя, по крайней мере, достаточно, чтобы достать его телефон и попробовать подобрать код. Но как это сделать?

Остановившись, она оглядела комнату в поисках чего-нибудь тяжелого, чем можно было бы ударить его по голове. Но как только эта мысль пришла ей в голову, она тут же отбросила ее.

Он был солдатом, а она нет. Если каким-то чудом ей даже удастся ударить его, она может сделать это недостаточно сильно, или нанесет скользящий удар, и он получит только ушиб головы вместо мгновенного обморока. Да, и, если это случится, он может связать ее. Второго шанса у нее точно не будет.

Нет, она не могла его ударить. Ей все равно не хотелось причинять ему боль, хотя он и был полным ублюдком, разорвавшим ее сердце на тысячу крошечных кусочков. Она не могла доверять себе, чтобы пройти через это. Это означало, что она должна придумать что-то другое.

Она снова прошлась по комнате, обдумывая варианты, когда ее внимание привлекла маленькая пустая бутылка виски, которую он бросил на пол. Он осушил ее, и это было не единственное, что он выпил. Там был бренди, которое он вылил в их кофейные чашки, когда они приехали сюда, а затем бокал шампанского. И эта бутылка... Он быстро опустошил ее.

Оливия наклонилась и подняла бутылочку, а в голове у нее зародилась идея.

Он, должно быть, устал, учитывая, что было четыре утра, когда он вошел в ее комнату. Значит, он встал еще раньше. Мало спал. С другой стороны, когда он говорил о своей подготовке, он упомянул тот факт, что морские котики привыкли работать без сна.

Но что, если она добавит еще спиртного? Он был крупным парнем, поэтому ему нужно было много, но, похоже, у него не было никаких проблем с осушением этого скотча. Если она принесет ему еще, он может выпить и это.

К сожалению, учитывая его рост, телосложение и размер мини-бутылок, у нее не было достаточно алкоголя, чтобы заставить его вырубиться. Особенно если он не притронется к нему. Но достаточно ли этого, чтобы он заснул? И если да, то как долго ей придется ждать этого?

Выдохнув, она подошла к окну и выглянула наружу, ее мозг лихорадочно работал.

Оставаться здесь слишком долго было невозможно, ей нужно было вернуться домой, рассказать отцу, что Вульф делал все это время, предупредить его - и как можно скорее.

«Он убил моего отца.»

Голос Вульфа пронесся в ее голове, но она отогнала его.

Она не могла позволить себе отвлекаться, не сейчас.

Итак, как заставить огромного морского котика расслабиться настолько, чтобы ослабить бдительность и беспомощно уснуть? Да, это был трудный вопрос.

В голове всплыло воспоминание о неловком разговоре на кухне, который она вела после того, как однажды утром, спустившись вниз, обнаружила женщину, одетую только в отцовскую рубашку, рывшуюся в холодильнике.

Она была кем-то, кого он подобрал прошлой ночью на приеме - к счастью, она была на добрых десять лет старше Оливии - и у Оливии состоялся самый неловкий в мире разговор с этой женщиной. Особенно когда она начала рассказывать ей подробности о ее отце, которые она никогда бы не хотела знать.