Подлунное Княжество (СИ) - Бабернов Сергей. Страница 50
— Я здесь задерживаться не собираюсь.
— А в других кабаках думаешь по иному? Хочешь след чародея найти — умей разговор поддерживать, который мужским называется… Ладно, отвлёкся я, слушай дальше. Я ведь не зря про змея тебя спросил… Чудовища здешние нет-нет да оказываются во внешнем мире. Ну, там с перепугу да по дурости начинают бедокурить — скотину изводить, девок похищать… Естественно, слухи о злодеяниях быстро по земле расходятся. Тут-то и собираются беспутные герои, вроде нас с тобой, мечтают извести супостатов. Некоторые из таких далей приходят… Подумать страшно. Зачем только неизвестно? Они, видите ли, защиту границ и обустройство государства за подвиг не считают! Им надо во что бы то ни стало дракону голову снести или великану зубы повышибать!
Ну, соберётся этих героев тьма, а чудовище-то одно, да и то, по правде сказать, трусливое — прячется от оравы вояк до последнего… Однако, рано или поздно, но кто-нибудь зверюгу выслеживает, потом давай повсюду о своём подвиге трубить. Остальным-то что прикажешь делать? Стыдно уходить, не солоно хлебавши. Вот и начинают туда-сюда рыскать — искать приключений на свою голову. А приграничье, надо сказать, место особое — один шажок неверный и всё, застрял меж мирами… Так здесь и объявились люди. Освободили пленниц, коих драконы в пещерах держали… Вот тоже чудное животное; ворона, например, всякие сверкающие штучки в гнездо тащит, а этот девок зачем-то умыкает. Набьёт полную пещеру, привалит камнем и позабудет… Ну герои девок тех освободили, переженились, сперва каждая семья, каждый род сам по себе был, потом объединялись, роднились… Вот так и появилось меж Мирами несколько городков, кои сами жители форпостами зовут…
— Они все потомки героев? — теперь Ратибор обвёл взглядом пьяную толпу.
— А по-твоему герои из другого мяса сделаны или иначе своих жён любят? — усмехнулся Беовульф. — И на доброй яблоне гнилые плоды бывают. Это же всего-навсего люди… Материал паршивый!
— А сам-то ты?
— Я здесь недавно… Десяток лет. Плодиться и размножаться не собираюсь, если ты об этом. Сейчас меня Дон нанял… Его последнее время очень уж начал доставать Горбун с соседнего форпоста…
— Так ты…
— Наёмный убийца и вообще человек для щекотливых поручений.
— Ты ещё меня в напарники звал! — возмутился Ратибор.
— За умного человека принял, — развёл руками Беовульф. — Вижу, ошибся… Сюда, по-видимому, никто, кроме героев не попадает.
— Я пойду.
— Погоди, — Беовульф бросил на стол золотую монету и последовал за всадником. — Я же тебя обещал вывести.
— Как-нибудь сам…
— Как-нибудь дома осталось, парень. Здесь меня слушай, если конечно в живых хочешь остаться и чародея своего пристукнуть.
— Что же тебе за корысть такая в этом?
— Мне никакой, а вот тому пареньку, который с Гренделем бился, есть какая-то. Такая, что я и сам не понимаю…
… знаю, как вы, служилые, к нашему ремеслу относитесь, — продолжал светловолосый, когда они отошли подальше от кабака. — Тати поганые. Псы продажные. В чём-то вы и правы… Но сам посуди, кто такие Дон и Горбун.
— Князья, наверное? — предположил Ратибор.
— Князья! — рассмеялся Беовульф. — Только не коронованные! Майка видал? Копия папаши. Только дури ещё много в парне! Дон — торговец! А знаешь, что продаёт? Дружбу! Свою дружбу! Приди к нему простолюдин с горем — Дон не откажет. Купцы его расположение ценят. А те, кто не хочет со стариком дружить, вечно в беду попадают — то лавка сгорит, то грабёж случится… Чиновники опять же в очередь к Дону выстраиваются… Он никому не отказывает, со всеми дружит… И цена его дружбы не особо великая — маленькая услуга в нужный момент… Понимаешь, о чём я? И Горбун такой же! Так почему же мне каждого из этих упырей не пристукнуть?! Да ещё на их собственные денежки!
— Тебе виднее…
— Вот именно. Только не обо мне сейчас разговор. Ты не думай, что я в твои силы не верю… Ты парнишка ловкий… Я другого опасаюсь… Здесь у нас из разных Миров много чего намешано, но на единственное строгий запрет — на огнестрельное оружие. Я и побоялся, коли Майк тебе отомстить вздумает, ты за револьверы ухватишься…
— Неужто ты думаешь…
— Вот именно про это я и не думал.
— Или считаешь…
— Конечно, не считаю.
— Тогда почему…
— Потому что Майк жалит наверняка! Увидит твои револьверы, из кожи вылезет — себе такие же добудет. Вооружит своих приятелей. Мальчишка давно мечтает Дона на покой отправить…
— Ты вроде о том же самом недавно толковал, — напомнил Ратибор.
— О том, да не о том. Дону давно пора в лучший мир отбыть, но не таким способом. Нужно, чтобы между его родом и приятелями Горбуна война разгорелась. Это раз. Теперь об оружие. Если плюющиеся огнём палки попадут в лапы местного сброда — случится катастрофа. Потому, между здешними воинами заключён негласный договор — не использовать оружие других Миров. Пьяная поножовщина тоже зрелище малоприятное, но всё же гораздо лучшее, чем трусливое стадо с огнестрельным оружием в руках…
— Чёрт возьми! — восхитился Ратибор. — Как у вас тут всё сложно организовано и продумано! А на первый взгляд — полный бардак!
— Любое государство — тщательно спланированный бардак, парень. Уж поверь бывшему конунгу.
— Стоять! — увлечённый разговором всадник не заметил, как они оказались в безлюдном переулке. Беовульф выдернул из земли куст по виду не отличающийся от прочих и указал Ратибору на темнеющий в земле провал. — Тебе сюда. Выйдешь прямо за городской стеной.
— Спасибо…
— Только целоваться не лезь.
— Может…
— И мне с тобой? Староват я уже, парень для бескорыстных подвигов. Понял бы это раньше — здесь бы не застрял. Всё! Лезь, и словно не было тебя! Морлоков опасайся! Да! Чуть не забыл! Слыхал я о Святилище, попробуй там своего чародея поискать… Удачи, сынок!
— Спасибо, Беовульф! Прощай, Сиггурд! — последнее он произнёс вполголоса.
Ратибору казалось, что он уже во второй раз оставляет своего наставника в месте, где тому суждено погибнуть. Хотя, сам северянин ни раз говаривал: жизнь — болезнь опасная, чаще всего смертью заканчивается. Пусть удача сопутствует светловолосому наёмнику во всём, что бы он ни задумал, такие о плохом никогда не думают… От нахлынувших чувств у Ратибора выступили слёзы. Чёрт возьми! Слишком часто они заявляют о себе в последнее время! Ни зря Беовульф, как мальчишку, довёл до самого подземного хода! Он бы и сюда полез, коли не занят бы был! Стыдно, господин всадник! Расклеился! Действительно, чуть целоваться не полез!
Из потока самобичевания Ратибора вырвала рука, покрытая белёсой шерстью, возникшая перед самым носом всадника. Памятуя, о словах Беовульфа про огнестрельное оружие, Ратибор, схватил волосатую пятерню, что есть силы, саданул о колено, тут же, упав на землю, заехал носком сапога туда, где примерно находилось лицо, скрывающегося в темноте обладателя слишком уж игривых ручек. Хруст костей и верещание, которое никак нельзя было назвать выражением восторга, сообщили о том, что удары достигли цели.
— Пролетарии всех стран соединяйтесь! — из темноты возникло обезьяноподобное существо. — Вы поведёте нас наверх!
— А жениться не надо? — всадник помнил опыт общения с озёрницей.
— Если вам это нужно, то, пожалуйста, — заявило похожее на человека создание. — Веками мы прозябаем под землёй, создавая материальные ценности! Вы победили начальника штаба! Теперь вы поведёте нас наверх! Позвольте представиться… Робеспьер! Вы выведете нас наружу! Истинных хозяев этой земли! Мы установим свой порядок! И жрать, жрать всех безволосых! К вам это естественно не относиться! Но мясо безволосых! Жрать, всех жрать! Веди нас, новый Дантон!
— Ты, наверное, морлок? — Ратибор вспомнил предупреждение Беовульфа.
— Мы люди! — завизжало существо. — Единственные! Достойные существования! Наверху скоты! Мы создали всё! Мы, и больше никто! Веди нас наверх! Мы хотим мясо безволосых! Мясо! Мясо!