Еврейские литературные сказки - Перец Ицхок-Лейбуш. Страница 17

— А наше для тебя чужое? — спрашивают король и королева.

— Это не ваше! — ответила принцесса и топнула ножкой.

Естественно, она тотчас же исчезла.

Втайне все жители Всякбурга были опечалены. Но ни у кого не хватало мужества спросить, куда девалась принцесса: бежала она или сослана, на том она или на этом свете? Ночью, у себя дома, в постели, не один из жителей города тяжело вздыхал. Но на людях — молчок!

Так благословение колдуньи проклятием обернулось!

Но принцесса не бежала, и недруги не погубили ее.

Королевский дворец был украшен высокой башней, чтоб он был виден далеко. В башне была железная комнатка с крохотным оконцем, в которое можно было увидеть клочок земли и много неба.

В этой комнатке за десятью замками сидит принцесса. Ночью она глядит на звезды в небе и удивляется, что они так холодны, так светлы и все же не греют. Днем мысли ее заняты другим.

Недалеко от дворца стоит королевская кузница. Там работает старик кузнец с помощником средних лет и учеником, почти мальчиком.

Прежде всего принцесса любит смотреть, как из кузницы летят искры.

«Это счастье, — думает принцесса, — что искры разлетаются и тут же гаснут. А то от дворца давно бы и следа не осталось».

«Жаль, — вздыхает умная принцесса, — столько огня и без всякой пользы! — Потом она задумывается над работающими в кузнице. — Только они могли бы сломать мои замки! Только они могут меня освободить! К сожалению, — продолжает она размышлять, — старый кузнец слишком стар. От постоянного грохота молота он оглох, это видно по его поведению. Если б я позвала на помощь, он не услышал бы! Увидеть меня он тоже не может! Он никогда не смотрит выше своего молота! Его помощник моложе. Потихоньку, осторожно он иногда поглядывает вверх. Он может меня увидеть. Когда работа в кузнице стоит, он может меня услышать! Но спасать меня он не станет! Слишком много страха в его глазах! Слишком низко кланяется он, когда мимо проходит придворный! Он никогда не отважится!

Вся моя надежда, — улыбается она самой себе, — это юноша. Я вижу по его горящим глазам, что он осмелится! Я чувствую по его насвистыванию во время работы, что у него очень мало склонности к повиновению! Иногда он вдруг так махнет рукой, как будто хочет перевернуть мехи вместе с наковальней… Когда я подрасту и высуну голову в окно, он меня увидит; если я громко позову, он услышит!

И тогда, — снова улыбается принцесса своим мыслям и краснеет от удовольствия, — он полюбит меня… Он освободит меня, и я подарю ему свою любовь!..»

Так утешает себя принцесса Кунигунда.

Спустя некоторое время (сколько лет, я не считал) Всякбург был снова потрясен чрезвычайными событиями: объявился новехонький принц! Город уже не будет разделен между тридцатью шестью королевскими дядьями!

Сам король не верил этому!

Слушая, что королева чувствует себя не совсем обычно, король пожимал плечами и делал большие глаза. Когда королева вдруг сильно пополнела, король вспомнил, что однажды она напилась в лесу из источника и, наверное, проглотила лягушку. И лягушка растет у нее в животе!

Когда немного спустя предложили королю пригласить акушерку с золотыми щипцами, он рассердился и приказал позвать врача по внутренним болезням, чтоб он выгнал лягушку! И если король сказал — лягушка, все повторили за ним: лягушка!

Когда же лягушка выскочила на свет божий с руками, ногами и глазами, король закричал: «На кого похож ребенок?» Но тут же об этом вопросе забыл. На очередном балу он нашел новенькую, свеженькую, удивительную «родинку» и о принце Фроше больше не вспомнил.

На кого похож принц Фрош еще не выяснено, но ребенок он нервный и болезненный… Придворный доктор думает даже, что, может, еще когда-нибудь выскочит из принца королевская муха, а то и королевская блоха…

Однако дело обернулось так, что, в то время как король открыл большой бал с новой «родинкой», в то время как трещали барабаны и гремели фанфары, а весь Всякбург кричал «ура», подручный кузнеца, который к этому времени уже стал взрослым, разбил замки и освободил принцессу Кунигунду.

Юная пара пока еще где-то скрывается, но со временем, полагают, они, счастливые, наверное, выйдут на свободу… И тогда ясно будет, что все семь колдуний сказали правду.

Вечный мир в далекой стране

Так рассказывает сказка о далекой стране:

В далекой стране стоит гора высокая. Живут на ее вершине орлы сильные, играют над ней ветры вольные; играют они да силой мерятся.

Смотрится вершина горы в широкий небосвод над страною далекой, встречает она прекрасный рассвет каждый день над страною далекой…

Купается вершина горы в потоках ясного света. Это же самая высокая гора в далекой стране: ничто не застит ей солнца, не падает на нее никакая тень…

Могучая она, гора эта: скалы — руки-ноги ее, медь и золото — жилы ее… Это знают дикие козы, прыгающие по ее хребту.

Вот так рассказывает сказка о далекой стране.

Прядет, прядет сама себя сказка…

Из лунных лучей прядет она себя: тихими ночами, лунными ночами… Дальше рассказывает:

У подножья высокой горы в далекой стране лежат вольные земли, тучные, черные… Растут леса дремучие… Бегут потоки, реки текут… И вьются вокруг высокой горы.

И приходят странники, — по одному, по двое или целыми семьями — доходят до горы в далекой стране, селятся вокруг высокой горы, у подножья горы…

Идет охотник с луком и стрелами в лес; сидит рыбарь с удочкой и сетью над чистой рекой; идет пахарь за плугом; гонит пастух свой скот на пышный луг… Вырастают со временем села…

Но подножье горы широко, сёла друг друга видеть не видят, друг о друге ведать не ведают.

Каждое строит свой мир, каждое свой мир обустраивает, как один-единственный. Каждое строит свое святилище своему одному-единственному Богу, и служит своему одному-единственному Господу…

И молят Бога, и говорят на своем одном-единственном человеческом языке.

И трудятся, и улучшают жизнь, и множатся, и поднимаются понемногу на хребет высокой горы, вожделенной горы…

Медленно — вместе с пшеницей, овсом и рожью — идет пахарь; бегут перед ним виноградные лозы; все выше, по камням и скалам, прыгает пастух вслед за дикими козами; по рудной жиле упрямо идет в глубину рудокоп…

И еще выше восходят иные…

Это те, кто, вместе со всем своим добром и двором, не может усидеть на месте…

Это тоскующие души, тоскующие по вышине, по самой высокой вышине.

Бывает, откладывают удочку и лук со стрелами, выходят из леса, покидают берег реки… Бывает, выпускают из рук заступ и косу, оставляют плуг, роняют ножницы и скорняжный нож, идут прочь из виноградника, отбрасывают топор, поднимает глаза от рудной жилы к солнечному свету… Оставляют на Божью волю диких коз — и восходят…

Вершина горы тянет к себе…

В каждом селе есть тоскующая душа или души — они восходят…

Восходят…

И чем выше, тем уже хребет горы: блуждают они и однажды встречаются.

Встречаются…

И печальной становится сказка, когда доходит до этого места… и страшной…

Печальные истории — кровавые распри…

Прядет, прядет себя сказка:

В каждом селе есть тоскующая душа или души…

Тоскуют они по вершине горы…

По вольным ветрам, по сильным орлам… По широкому, вольному небу, потокам ясного света, по прекрасным рассветам тоскуют…

Вершина горы тянет к себе…

И по одному идут они, переходят границы полей… Проходят под сводами виноградников… По краю железных копей пробираются…

По камням и скалам, распугивая диких коз…

Впившись тоскующими глазами в самую высокую вышину, блуждают они, впивая настороженным слухом шорохи высот — и однажды встречаются…