Счастье - это теплый звездолет (Сборник) - Типтри-младший Джеймс. Страница 8

Она пристально посмотрела на меня, как будто пыталась разглядеть всадника на горизонте пустынной равнины. Затем опустила ресницы.

Остаток дня я занимался организацией отлета из, как ни странно, Тимбукту. Русские предложили отправить делегацию на Луну по частям через шесть недель, но капитан Лямпка отвесила пару вежливых комплиментов и отказалась. Им не составит ни малейшего труда прислать на Землю грузовой лихтер, только укажите подходящую пустыню для посадки. Вот почему Тимбукту. По дороге туда капелланки собирались провести две ночи в Вашингтоне.

Они разместились в большом гостиничном комплексе неподалеку от нашего офиса и близлежащего парка Рок-Крик. Вот как я узнал, чем капелланки занимаются в парках.

Выслеживать их было полнейшей глупостью. Собственно, я просто болтался у входа в парк. Около двух часов ночи я сидел на скамейке в лунном свете и говорил себе, что пора завязывать. Хотелось спать, в глаза словно песка насыпали. Когда я услышал их шаги, было уже поздно прятаться. Это были младшие офицеры. Две очаровательные девушки в лунном свете. Две огромные девушки, которые стремительно приближались ко мне. Я встал:

— Добрый вечер! — Я пытался говорить по-капеллански. Девушки весело засмеялись и нависли надо мной.

Чувствуя себя идиотом, я достал сигариллы и предложил угоститься. Первый помощник капитана взяла сигариллу и села на скамейку. Наши глаза оказались на одном уровне.

Я щелкнул зажигалкой. Девушка засмеялась и отложила сигариллу. Я безуспешно попытался прикурить свою. У большинства мужчин в глубине души таится первобытный страх, связанный с их мужским естеством. С посягательством на него. До сих пор этот страх присутствовал в моей жизни скорее теоретически, но в тот вечер его ледяные пальцы стиснули мне горло. Я попытался откланяться. Девушки засмеялись и поклонились в ответ. Выход из парка был справа за спиной. Я сделал шаг назад.

Мне на плечи опустилась тяжелая, как бревно, рука. Штурман наклонилась ко мне и что-то сказала бархатным контральто. Я не нуждался в переводчике — я видел достаточно старых киношек. «Не уходи, детка, мы тебя не обидим».

Я отскочил, но мамочки оказались быстрее. Та, что стояла, сдавила мою шею, как в тисках. Я попробовал разжать ее пальцы, она гулко засмеялась и небрежно выкрутила мне руку. Позднее оказалось, что рука сломалась в трех местах.

Дальнейшее я стараюсь не вспоминать. Хватит и того, что я регулярно просыпаюсь в холодном поту. Помню, как лежал на земле и сквозь пелену боли знакомился с некоторыми неприятными особенностями капелланской физиологии. (Вы когда-нибудь воображали, что на вас набрасывается распаленный сексуальным желанием пылесос?) Я орал так, что звенело в ушах, но то ли я вопил на два голоса, то ли рядом со мной верещал кто-то еще. Почему-то мне чудилось, что это Тилли, чего быть, конечно, никак не могло. Потом наступило блаженное ничто… карета «скорой помощи», ухабы, уколы, запах лекарств…

Еще позже из-за растяжек и блоков на моей больничной койке показалось лицо Джорджа.

Он рассказал, что Тилли наорала на капитана и заставила отозвать младших офицеров, пока они не доломали ее любимую игрушку. Затем она позвонила Джорджу, и он прислал специальную бригаду, чтобы отвезти мой труп в хранилище для засекреченных ошибок. (Да уж, засекретили меня по полной.) По ходу разговора Джордж настраивал видео, чтоб мы могли полюбоваться отправкой научной делегации землян на Луну.

Сквозь блоки я увидел лучших представителей Земли, сливки научного сообщества. В основном они выглядели вполне естественно, хотя на треть состояли из электронного оборудования. На них была парадная форма различных вооруженных сил. Двое датских биологов надели белоснежную военно-морскую форму, шотландские радиационщики роскошно смотрелись в парадных килтах. Лично я возлагал особые надежды на здоровенного израильтянина в камуфляже. Я как-то встретил его в Хартуме — он там отдыхал от работы по основной специальности лазерщика и претендента на Нобелевскую премию.

Играли оркестры, африканское солнце пламенело на золотом галуне и начищенных ботинках; девичий экипаж капелланского грузового судна стоял навытяжку, пока наши парни маршировали по трапу, доставая макушками им до пупка. На корабль поднялось столько миниатюрных электронных устройств, что хватило бы составить карту Луны и проанализировать содержимое Библиотеки Конгресса. В последний момент пакистанец икнул, и экран покрылся рябью из-за передатчиков в его зубах. За мужчинами шла Тилли, а за ней — капитан со своими помощницами. Капелланки дружески улыбались. Мне стало любопытно, нет ли на штурмане пластырей? Я во что-то впивался зубами… пока они у меня еще были.

Ученые поднялись по трапу и отключились, все до единого. В следующий раз мы увидели их во время трансляции с корабля-матки. На них не было и молекулы металла. Позднее оказалось, что их усыпили во время полета, а проснулись они уже чистенькими, со шрамами на месте вырезанных устройств. (Пакистанцу вставили новые зубы.) Капелланки делали вид, что шутка удалась, и каждые десять минут разносили приветственные напитки. Без выпивки точно не обошлось — в кадре мелькнул мой израильский ставленник. Он, в шлеме капитанши, сидел у нее на коленях. Кто-то сообразил поставить блок контроля на спутниковую трансляцию, поэтому широкая публика увидела только часть оргии. Мир был в восторге.

— Один — ноль в пользу Мордора, — сообщил Джордж, по-хоббитски угнездившийся на краю больничной койки. Ситуация перестала ему нравиться.

— Когда белые люди прибыли на Гавайи и Таити, — прохрипел я расплющенным горлом, — на борт сгоняли островитянок для моряков.

Джордж с любопытством посмотрел на меня. Он пока не встречался со своими ночными кошмарами в неофициальной обстановке, а мне довелось познакомиться с ними очень близко, ближе, чем хотелось бы.

— Если девчонки брали с собой мачете-другое, никто не сердился. Их просто разоружали. Джордж, тебе не кажется, что технологическая пропасть в нашем случае примерно одинакова? У нас только что отобрали мачете.

— Они оставили островитянам на память новые болезни, когда снялись с якоря, — медленно произнес Джордж. До него начало доходить.

— Если они снимутся с якоря.

— Им нужно продать руду.

— …что?

(Я только что заметил на экране Тилли рядом с капелланцем, которого мы прозвали Лейфом Эрикссоном. Судя по всему, он был примерно моего роста.)

— Я сказал, что им нужно вернуться домой, чтобы продать свой груз.

Он оказался совершенно прав. Ключевое слово — груз.

Мы узнали, что они задумали, через неделю, когда делегацию вернули на Землю вместе с тремя новыми капелланками, которые должны были забрать разведочный катер. К моему невыразимому облегчению, Тилли тоже вернулась.

Лихтер выгрузил Тилли и нашу обесчещенную делегацию в Северной Африке и перелетел на юг по идеальной параболе.

— Вумера сообщает, они высадились в Южной Африке, рядом с Китмансхупом, — сказал Джордж. — Не нравится мне это.

В тот год три государства, известных в том числе под названием «Рай белого человека», не разговаривали с остальным миром. Они не сочли нужным известить, что капелланки нанесли им частный визит.

— Где Тилли?

— Дает отчет в высших сферах. Ты в курсе, что корабль-матка выгружает руду?

— Я вообще не в курсе, что происходит, — прохрипел я, гремя блоками. — Дай мне снимок!

Сомнений не оставалось: конические груды руды и что-то вроде ленты транспортера от грузового судна на Луне.

— По крайней мере, у них нет передатчика материи.

Следующий кусочек зловещего плана мы узнали от Тилли.

Она сидела, положив подбородок на кулак, и устало беседовала сквозь челку с моими коленными чашечками.

— Они прикинули, что могут увезти сотен семь. Им нужно три дня, чтобы выгрузить руду, и еще неделя, чтобы загерметизировать и заполнить воздухом часть трюма. Белые хозяева без раздумий пошли на сделку.

— Бедняги-банту ничего не теряют, — простонал п. — Для них попасть в рабство к капелланкам — значит вытянуть счастливый билет.