Супермен должен умереть (СИ) - Мусаниф Сергей Сергеевич. Страница 36

Без крайней на то необходимости.

Обдумывая сии безрадостные перспективы, я и уснул.

Утром я выписался из гостиницы, позавтракал в забегаловке при местном торговом центре, взял картонный стакан кофе с собой, и уже с улицы позвонил Виталику. Не то, чтобы Виталика среди всех моих знакомых было менее жалко… Просто у него был дробовик и он был вовлечен в эту историю. А значит, у него могли оказаться нужные связи.

— Ну ты, сука, дал, — чуть ли не с восхищением в голосе сказал Виталик вместо приветствия.

— Да, я такой, — на заднем фоне слышались автомобильные гудки и мощное порыкивание мотоциклетного двигателя. — Ты говорить-то можешь?

— Да вроде ничего не ампутировали пока, и гарнитура из уха не вывалилась, — хохотнул он.

— Я так понимаю, ты уже не там.

— Не-а, — сказал Виталик. — Я тут. Домой еду. А там меня нет. Там и без меня все хреново.

— Насколько хреново?

— По шкале от одного до десяти, где один — небольшие неприятности, а десять — адский ад, страшнее которого ничего нельзя и представить, примерно четырнадцать, — сказал Виталик. — Ну, может я преувеличиваю немного, и на самом деле — тринадцать с половиной. Я тебе, на самом деле, даже где-то в чем-то завидую. Довести босса до такого состояния — это дорогого стоит. У меня и в мечтах не получалось.

— Так он вернулся? — Несмотря на все вышеприведенные соображения по поводу Стилета и его команды, небольшой камешек таки свалился у меня с души.

— Он вернулся, — заверил меня Виталик. — О, как он вернулся… Разнес половину первого этажа, ругался матом и обещал оторвать тебе голову к хренам…

— Один?

— Нет, конечно. Китайца этого полудохлого притащил и еще нового паренька, только тот вообще без сознания. Потом полночи сидел на кухне и пил кофе с сигаретами, глядя на всех мрачно и посылая нецензурно, а потом велел всем выметаться, кому по домам, кому на новые адреса, нигде не засвеченные. Вот я с утра домой и двинул, а тут, сука, пробки.

— Так ты ж на мотоцикле.

— И что? Этот кабан в междурядье не помещается, это ж не спорт. А ты чего звонишь-то, собственно?

— Помощь нужна.

— О, как, — сказал он. — То есть, ты опрокинул моего босса, но на основании того, что мы с тобой как-то вместе нажрались пива, ты отчего-то подумал, что я тебе не откажу?

— Вроде того, — сказал я.

— И правильно подумал, — сказал он. — Чего конкретно надо?

— Не по телефону бы.

— Еще один на всю голову долбанутый параноик на мою, сука, голову, — сказал Виталик. — Ну кто тебя слушать будет? А меня? Кому мы нужны вообще? Ладно, ты где сейчас?

— В замкадье.

— А, знаю это место. Там еще люди с песьими головами, да? И когда сможешь добраться до цивилизации?

— Через час где-то буду на площади трех вокзалов.

— Это слишком быстро, — сказал он. — Давай часикам к трем подваливай… к нам в Бутово. Станция метров «Бульвар Дмитрия Донского», там торговый центр рядом, я тебя у входа встречу. И не волнуйся, босса я с собой не приведу, если что.

Это, конечно, был рискованный шаг.

Я запросто мог ошибиться в своей оценке Виталика, я вообще в людях не очень хорошо разбираюсь (по крайней мере, в приличных, вот гадов всяких определяю на запросто), и тогда в Бутово вместо брутального айтишника меня встретил бы его не менее брутальный босс, вряд ли находящийся в хорошем расположении духа, но я рассчитывал, что сумею отболтаться даже при таком раскладе.

В конце концов, ничего страшного не произошло, а я ему до сих пор нужен. Ну, не сам я, конечно, а набор скиллов, который в себе таскаю. И пока этот набор при мне и у него есть хотя бы минимальная возможность им воспользоваться, отрывать мне голову к хренам он не станет. И вообще не понимаю, чего он разнервничался? Хотел Кукольника, так вот ему Кукольник.

И интересный вопрос, который возник у меня только сейчас. А явиться ли Лига этого самого Кукольника из застенков вызволять? Или просто спишут, как расходный материал?

Я убрал телефон в карман, глотнул кофе и двинул в сторону железнодорожной станции, благо, тут было недалеко. И только тогда, идя по улице небольшого провинциального городка, я заметил, что мир изменился.

Или изменилось мое восприятие мира.

Окружающее стало более четким, предметы обрели резкость, ранее им несвойственную. Не знаю, как объяснить… ну если у вас всю жизнь был обычный телевизор, а потом вы FULL HD себе прикупили. Вот примерно такая же разница.

Кроме того, я стал чувствовать металл. Это объяснить еще сложнее, поэтому я и пробовать не буду. Ради интереса я зашел в попавшийся по дороге строительный магазин, купил там десяток гвоздей-соток для дальнейших экспериментов.

Уже сидя в электричке, я достал из кармана гвоздь, покрутил головой, убедившись, что никого не интересуют мои манипуляции, положил гвоздь на сиденье перед собой и пожелал, чтобы он согнулся.

И он согнулся. А потом, послушный моей воле, завязался сложным морским узлом.

— Проснулись, значит, скиллы-то, — констатировал Виталик, когда я выложил перед ним завязанный морским узлом гвоздь, превращенный в тупой игрушечный кинжал гвоздь и паучка, слепленного из нескольких гвоздей сразу. — А вот с воображением у тебя явно беда. Впрочем, как и с художественным вкусом.

— Только стилетовский пока, — сказал я.

— Он будет, сука, рад, — сказал Виталик. — Так чего надо-то?

Мы сидели на фудкорте торгового центра, у входа в который он меня встретил. Я пил кофе, а он поглощал суши, довольно ловко орудуя палочками.

— Что ты скажешь об этом почтовом ящике? — я продиктовал ему набор символов, полученный от Кукольника Джо.

— Еще один долбанный конспиратор, — сказал Виталик.

— Чего сразу конспиратор?

— Да потому что это почтовый сервер, генерирующий временные почтовые адреса, — объяснил он. — Которые самоликвидируются через месяц или около того. Обычно их используют для регистрации на каких-то сомнительных сайтах. Гей-порно там, или Почта России. Практического смысла в этом никакого нет, так, иллюзия, что не оставишь следов. Но если ты хочешь кому-то на этот адрес написать, то советую поторопиться, пока он не превратился в тыкву.

— Понятно, — сказал я.

— И вот ради этого ты меня звал?

— Нет, есть еще кое-что. У тебя, совершенно случайно, нет знакомого сканера? Но такого, который сразу к Стилету докладывать не побежит?

— Хм, интересный вопрос, — сказал Виталик. — А ты в управлении ни с кем таким не познакомился, что ли?

— Они слишком из управления, — сказал я.

— А на фига тебе сканер?

— Хочу один эксперимент провести, — сказал я.

— Конспирация уровня «бог», — сказал Виталик. — Слушай, или ты мне доверяешь и рассказываешь, как есть, чтобы я тоже знал, на что другого человека подписываю, либо зачем ты здесь, сука, вообще?

— Ты прав, — сказал я и рассказал ему о глушителе. И даже саму хреновину, сука, показал.

— Ладно, — сказал Виталик. — Сейчас я позвоню и поедем.

Я немного опасался этой поездки, потому что я не люблю мотоциклы, а как ехать на мотоцикле вдвоем с кем-то виталиковских габаритов, вообще не представлял, но обошлось. Мы вышли из торгового центра и погрузились в новенькую внедорожную «ладу» (консерва, сука. Ненавижу ее к хренам), на одометре которой значилась смешная цифра в пять с половиной тысяч километров.

Поездка была недолгой. Мы прокатились по району, Виталик не без труда втиснул свою «ладу» на парковочное место около типовой панельной многоэтажки, затем мы воспользовались лифтом, поднялись на самый верх и Виталик вдавил пальцем кнопку дверного звонка.

Дверь нам открыла девушка в домашнем спортивном костюме. Она была симпатичная, стройная, короткостриженная и с зелеными глазами, в которых плескалось легкое любопытство.