Войны с Японией (От поражения к Победе. К 110-летию окончания Русско-японской войны 1904–1905 г - Золотарев Владимир Антонович. Страница 60
После того как в декабре 1905 г. ушел в отставку руководивший страной с 1901 г. кабинет Кацура, возглавить правительство было поручено Сайондзи. 7 января 1906 г. он сформировал свой первый кабинет. В его состав были включены два представителя партии Сэйюкай, в том числе Хара Такаси, который занял пост министра внутренних дел. Министром иностранных дел был назначен Като Такааки, зять Ивасаки Яторо, главы концерна «Мицубиси», а министром финансов — Сакатани Есио, зять Сибусава Эйити, владельца крупнейшего в Японии банка «Дайити гинко». Это было зримым выражением связей нового кабинета с крупным капиталом.
Это была военно-полицейская система, которая установилась как система управления и угнетения. Она не являлась официальной властью, но сила военно-феодального империализма была признана в Японии. Подобный режим управления, поддержанный специфичным характером абсолютной монархии, усиливал те черты, которые способствовали развитию милитаризма, и, в свою очередь, военный аппарат обусловил становление империализма как в общественной, так и в экономической жизни Японии.
ГЛАВА 7
ВТОРАЯ, СОВЕТСКО-ЯПОНСКАЯ ВОЙНА 1945 г.
В.П. Зимонин
Нарастание критической массы противоречий
Семь десятилетий прошло со дня окончания Второй мировой войны, главным завершающим событием которой явилась быстротечная, но беспрецедентная по пространственному размаху и достигнутым стратегическим результатам Советско-японская война. Она стала средством прекращения проведения Японией в течение многих десятилетий коварной, агрессивной политики по отношению к своему дальневосточному соседу и народам других стран.
Ко времени принятия советским руководством решения о вступлении в военные действия на Азиатско-Тихоокеанском театре Второй мировой войны на стороне союзников в отношениях между Россией (СССР) и Японией по вине последней накопилось настолько много противоречий, что оставлять их в неразрешенном виде было уже невозможно.
Договоренности, по которым Россия в 1905 г. уступила по итогам Русско-японской войны Японии Южный Сахалин, также вероломно были нарушены Токио участием в 1918–1922 гг. огромной группировки японских войск в иностранной интервенции, развернутой на излете Первой мировой войны против молодого социалистического государства. Японская интервенция на советском Дальнем Востоке — это четыре года грабежей и кровавых преступлений. В это время на советской территории находилось 11 японских пехотных дивизий (из 21 имевшейся в то время в японской армии) общей численностью до 175 тыс. человек, а на рейде Владивостока и в районе города — крупные боевые корабли и морская пехота. Помимо войск, осуществлявших операции совместно с воинскими частями других стран, Япония направила на советский Дальний Восток и в Сибирь соединения, действовавшие независимо от союзных войск и руководимые штабом Квантунской армии в Порт-Артуре и генеральным штабом армии в Токио. Лишь в 1922 г. войскам Красной армии и партизанским формированиям удалось изгнать японских интервентов, пытавшихся с опорой на белоказачьи формирования ликвидировать советскую власть на огромной территории азиатской части России, из Приморья, а оккупированный Северный Сахалин Япония вынуждена была вернуть Советскому Союзу только в 1925 г.1.
В самом начале 1930-х гг., когда Гитлер еще только рвался к власти, честолюбивые японские генералы приступили в многострадальной Маньчжурии к реализации грандиозных планов мирового господства, согласно которым одним из объектов агрессии являлся СССР. 25 июля 1927 г. премьер-министр, министр иностранных дел и колоний Японии генерал Г. Танака (кстати, активный участник Русско-японской войны 1904–1905 гг.) представил молодому императору Хирохито меморандум, цитируемый современными японскими военными историками в фундаментальной 110-томной «Официальной истории войны в великой Восточной Азии». «После подчинения Китая» авторы меморандума предписывали Японии «вновь скрестить мечи с Россией»2. Именно Япония в полном соответствии с меморандумом Танаки, ставшим для нее дорожной картой подготовки и участия в новой мировой войне, разожгла первые очаги гигантского вселенского пожара, который с рубежа 1 сентября 1939 г. (нападение Германии на Польшу) стал называться Второй мировой войной, и полыхали они неподалеку от границ СССР.
В этой связи следует упомянуть так называемую «политику умиротворения» агрессоров. Дело в том, что агрессия Японии в Маньчжурии в 1931–1932 гг. (ее с полным основанием можно назвать первым очагом будущего всемирного пожарища) получила, как известно, лишь словесное осуждение со стороны стран Запада. На демонстративный выход Японии из Лиги Наций никаких реальных санкций не последовало. Очевидно, лидеров этих стран вполне удовлетворило заявление главы японской делегации в Лиге Наций Ё. Мацуоки о том, что Маньчжурия оккупирована с единственной целью — сделать ее плацдармом для борьбы против СССР. Определенную уверенность в этом им давало то, что в течение нескольких лет Япония затягивала решение вопроса о заключении по инициативе СССР советско-японского пакта о ненападении, а в декабре 1932 г. и официально отказалась из-за нежелания Москвы пойти на установление дипломатических отношений с созданным японцами марионеточным государством Маньчжоу-го подписать такой пакт, который связывал бы руки японских лидеров в проведении враждебной политики в отношении Советского Союза3. Первая половина 1930-х гг. стала периодом резкого ухудшения японо-советских отношений.
Тем временем, воспользовавшись нерешительностью мирового сообщества и накопив силы, Япония осуществила в 1935 г. захват всего северо-восточного региона Китая, граничащего с СССР, и начала в июле 1937 г. тотальную войну против этой древней страны, что вновь было проглочено Западом. Никакой реакции не последовало и на агрессивную вылазку японцев против СССР у озера Хасан в июле 1938 г. В антисоветских целях в сентябре 1938 г. было заключено и позорное «мюнхенское соглашение» западных держав с Германией и Италией по расчленению и уничтожению союзника СССР Чехословакии, поддержанное Японией.
В Японии хорошо понимали необходимость мощного европейского союзника для агрессии против советского Дальнего Востока. Первым практическим шагом в организации общеконтинентального антисоветского альянса стало заключение 25 ноября 1936 г. между Японией и Германией антикоминтерновского пакта, к которому 6 ноября 1937 г. (очевидный «подарок» советскому руководству к 20-й годовщине Октябрьской революции) присоединилась Италия, а за ней ряд других стран, в том числе (об этом редко упоминается) в феврале 1939 г. — подвассальная Японии и граничащая с СССР Маньчжоу-го4, с чьей территории и развернулась спустя три месяца агрессия в районе монгольской реки Халхин-гол.
Важное значение для выработки основных направлений советской дипломатии имела серия вооруженных провокаций, осуществленных с санкции высшего военного командования на границах СССР или в их непосредственной близости. Главной целью этих вооруженных акций было определение уровня боеспособности советских войск, размещенных на Дальнем Востоке, и перспектив полномасштабной войны с Советским Союзом.
Японский военный фактор, с учетом этих и ряда других обстоятельств, не мог не присутствовать при выработке советским руководством политики безопасности в канун и начальный период Второй мировой войны. С учетом этого фактора очевидна в целом правильность и выверенность политического и военного курса руководства СССР вплоть до самого кануна Великой Отечественной войны, включая и вынужденное в тех условиях подписание договора о ненападении с Германией (в дни проработки и подписания этого договора советские и монгольские войска вели под командованием комкора Г.К. Жукова ожесточенные бои по разгрому соединений японской 6-й армии у реки Халхин-гол в дружественной СССР и граничащей с ним Монголии). Так вот, подписание Советским Союзом договора с Германией и разгром японских войск в Монголии привели к отрыву «обидевшейся» на Берлин Японии от союза с Германией, к тому, что в Токио не стали безоглядно следовать в русле гитлеровской политики, что вместе с подписанием Советским Союзом пакта о нейтралитете с Японией 13 апреля 1941 г. помогло ему обеспечить более полутора лет для укрепления боеспособности страны и в конце концов избежать войны на два фронта.