Задача — найти (СИ) - Корсуньский Ростислав. Страница 61

Я подошел к ближайшему ко мне беглецу, которым и был человек. Рана в спине показала, что не все так радужно, как я предполагал сначала, думая что их только парализуют. Он умирал. Я перевернул его на спину, и в открывшихся глазах не увидел ничего — он уже за гранью. С другой стороны поляны раздалось тихое «мяв», и я пошел в ту сторону. Этот абориген был еще жив, даже находился в сознании. Увидев меня, сначала дернулся, но скривившись от боли, перестал двигаться. Затем перевел взгляд на моего напарника, удивился, из чего я сделал вывод, что таких зверей тут нет или встречаются крайне редко, тяжело вздохнул и откинулся назад, прикрыв глаза. Рана на его лице была серьезная, поэтому, чтобы успеть выучить местный язык, необходимо поспешить. Перевязав тряпками, снятыми с других людей, рану, я взвалил его на плечо и побежал к своему кораблю.

К кораблю он окончательно потерял сознание. Если по дороге он периодически приходил в себя, то последние десять минут даже стонов не издавал. Я ранее не интересовался, но оказывается, что кресла в рубке являются многофункциональными, в том числе и лечебными, и научными. Вылечить раненого уже невозможно, оборудование на курьере просто не предназначено для таких процедур, а вот считать его память вполне реально. Я сел в кресло и почувствовал, как мою голову обволакивают, и потерял сознание.

Очнулся и тут же захотел проверить полученные знания, но ничего нового не обнаружил. Задал вопрос искину.

— Оборудование корабля не позволяет прописать информацию в верхние слои памяти, — начала объяснение Венера, — потому что информация в эту область поступает из более глубоких. Это считать информацию проще из верхних слоев, а запись идет с точностью до наоборот.

— И когда я смогу разговаривать? — спросил я.

— Когда кто — то заговорит на этом языке, то знания тут же всплывут, но поначалу ты будешь разговаривать с акцентом, который довольно быстро уйдет, — обрадовала она меня, — точнее станет таким, как у донора. Знание языка автоматически потянет за собой и другую информацию.

— То есть ты успела считать не только язык, но и другие данные? — спросил я. — Это хорошо, — добавил после ее утвердительного ответа.

Задумался о своих дальнейших действиях. Пусть банально, но притворятся ничего не помнящим являлось самой правильной линией поведения. В этой зоне могли по голове ударить так, что пострадавший терял память. Жидкая броня может принять вид таких лохмотьев, что на них не позарятся даже самые отмороженные отморозки. В случае чего, я просто убегу. Когда бежал к кораблю со своей ношей, я почувствовал, как частично вернулись способности силы, ловкости, выносливости, так что с этой стороны я более — менее защищен. А вот направления поисков вырисовываются два. Во — первых, это поиск в информационном поле, например, посещение местной библиотеки и местная сеть; во — вторых, это сбор легенд и сказаний у коренных жителей планеты, если такие существуют и не уничтожены. Первоочередной задачей является первая, ведь там можно найти информацию как о чем — то необычном на планете, так и о коренных жителях. И уже на основе этих данных буду продумывать следующие шаги.

А сейчас меня посетила довольно страшная мысль: «А что, если хтоираимы обнаружат это скопление разумных?». Ведь стравить между собой настолько разные расы не составит труда, а эта часть галактики, по меркам космоса, находится не так уж и далеко от Содружества. «Или они уже нашли и контролируют их?» — мелькнула следующая мысль. Ответ на это могу получить, опять же, в сети. Если у них происходили когда — нибудь войны на уничтожение, значит, и они находятся под колпаком у этих любителей вселяться в чужие тела. Так ли иначе, но обыкновенные войны были — за планеты, за полезные ископаемые, за галактические пути, но такие боевые действия никогда не должны принять глобальный характер. Даже появись в какой — то стране правитель, ратующий за превосходство своей расы, остальные разумные, объединившись, очень быстро докажут, что он не прав. Поэтому и не будет таких войн. Пойти знакомиться решил завтра днем.

Место стоянки оказалось уже занято, поэтому я отдал приказ сменить вид брони из обносок на маскировку. Этот вариант был стандартным камуфляжем, где броня покрывала и лицо, оставляя лишь глаза, нос и рот. Ну и само собой она подстраивалась под окружающую среду, так что заметить меня было невозможно. На счет приборов Селена не была уверена, поскольку могла оперировать лишь десятой частью функций брони, а самыми навороченными управлять должен я сам. Про напарника и говорить нечего.

Всего я насчитал пять человек. В данном случае все они были людьми, по крайней мере, ничем от меня не отличались. Сейчас они как раз собрались у потухшего костра.

— …, — сказал кто — то из них и я уловил вопросительные интонации.

И у меня в голове как будто открыли широкую дверь, и оттуда подул поток воздуха, а следующую фразу я уже понял.

— Да, это наверняка стиратели, — ответили на вопрос.

Полностью знания местных реалий естественно еще не вернулись, но слово стиратели подспудно вызвало у меня сильное опасение. По реакции людей, которые тут же заозирались, я понял, что опасаться их стоит серьезно.

— Давай заберем их припасы, они им больше не понадобятся, — сказал их главный.

Затем я наблюдал, как они вскрыли несколько тайников, откуда достали наверняка продукты, а также прихватили с собой дрова. Последний факт показался мне немного странным, ведь деревьев в округе было достаточно, хотя может быть, это какой — то особенный сорт древесины. После этого они шустро направились к себе домой. Это я понял по их разговору. Я чуть вдалеке шел за ними без особых проблем, поскольку те с опаской посматривали только на небо. Понятно, опасаются этих самых стирателей, которые, судя по всему, передвигаются только на флаерах. Когда показались постройки какого — то города, я прекратил их преследование и задумался о дальнейших действиях. Точнее, как влиться в этот город — появиться в нем или его окрестностях. Остановился на втором варианте.

Отошел в сторону и подальше от города, надел на лицо маску ничего не понимающего человека, прижал к себе кота, как нечто самое мое дорогое, и направился мелким шагом обратно. Так и вошел в город, но пройдя пять шагов, замер, осматриваясь вокруг. И неуверенной походкой пошел дальше. Жили здесь, в самом деле, нищие, которых было не так уж и много.

— Эй, паря, ты кто? — услышал я справа и сзади от себя грубый мужской голос.

Я остановился и повернулся на голос. Зеленокожий, с приличным мышцами, проглядывающими через рваную одежду, и черными глазами. Были бы клыки, то подходил бы под понятие орк, а так почти человек. В данную минуту он выжидательно смотрел на меня.

— Не знаю, — тихо сказал я, — не помню, — добавил чуть позже.

— А, понятно, после стирателей, — он улыбнулся и подошел ко мне, — пошли расскажу кто ты и что тебя ждет. А это кто? — он указал на Баюна.

Я прижал кота сильнее к себе и даже немного развернулся, как бы защищая его. Но тот лишь махнул рукой, показывая, что не собирается ни отбирать его у меня, ни причинять вред и пошел в сторону сохранившегося здания. Мы зашли в какую — то забегаловку самого низкого пошиба, хотя по местным меркам, она могла тянуть и на первоклассный ресторан. Мой провожатый подошел к стойке и сделал заказ. Такое поведение показалось мне подозрительным, но предпринимать я ничего не стал, следуя своей линии поведения. Об этом же сказал и своему напарнику, чтобы он не предпринимал ничего. Вернулся мой новый знакомый и, присев, начал водить меня в курс дела.

— Значит, так. Планета наша называется Зануда…

После этой фразу я еле удержался, чтобы не заржать. Занудой она была только по — русски, поскольку именно так звучало ее название. На местном же языке она означала просто Пятая. Освоена она уже очень давно, также давно она вошла в состав Маркината, страны, находящейся на краю обжитого пространства. С его слов получалось, что обжитым является огромный сектор галактики, поэтому здесь можно встретить разнообразие рас. Когда он начал рассказывать о политическом устройстве, то на ум пришло понятие анархия, но немного упорядоченная. Центральной власти не было, каждой планетой правил свой князек, который творил, что хотел, но в случае внешней угрозы они очень быстро сплачивались и давали отпор агрессору.