Ненависть (СИ) - Борей Алиса. Страница 11

— Подожди!

Но незнакомка вновь пропала так же внезапно, как и появилась. Вийон бросился в ту сторону, он бежал, не разбирая дороги, перепрыгивая через почерневшие завалы и проскакивая сквозь горящие скелеты домов.

Белое платье вновь показалось среди черных клубов дыма.

— Подожди! — Вийон рванулся в ту сторону.

Вот она совсем рядом, но серая пелена по-прежнему скрывает ее лицо. Вийон шагнул вперед, но ее вытянутая рука остановила первый порыв.

— Остановись, граф.

— Кто ты такая? — Вийон замер, всматриваясь в клубящийся туман. — Чего ты от меня хочешь?

Огненная молния распорола небо на две половины.

— Хочу открыть тебе глаза, граф. Посмотри вокруг, оглянись на дела рук твоих.

Вийон поднес к лицу липкие от засохшей крови ладони и отшатнулся. Перед глазами вспышками замелькали изрубленные тела, стаи орущих ворон и черное давящее небо, а дальше виселицы вдоль дороги и пожары, пожары, пожары.

Белый призрак поплыл навстречу, и в его голосе зазвенел металл.

— Тебе нравится увиденное, граф?

Вийон отшатнулся, но усилием воли заставил себя остановиться.

— Ты обещала мне спасение.

— Спасение! — Призрак стремительно рванулся, нависая над ним белым густым туманом.

— Ты обещала. — Вийон вскинул голову, и из клубящейся пустоты на него надвинулось бледное лицо с горящими ненавистью голубыми глазами.

— Для тебя есть только одно спасение. — В руке девушки сверкнуло длинное блестящее лезвие.

Вийон облегченно выдохнул. Где-то в самой глубине души он знал, что именно так все и закончится — пусть он недостоин жить, но милость Великой богини безгранична, она дарит ему почетную смерть от железа.

Вийон рванул на груди рубаху.

— Бей, я готов принять от тебя этот дар.

И в этот момент исчез горящий город, рассеялся стелящийся дым, и глаза заслезились от десятка ярких свечей. Сознание уже распрощалось с жизнью и мучительно не желало возвращаться в реальность. Вийон закрыл бы глаза и вновь бы погрузился в страшное видение, если бы не глаза. Огромные голубые глаза, полные ненависти и презрения.

Такие же как у богини, — мелькнуло в голове Вийона, и сознание начало медленно возвращаться. Он вспомнил о пленнице, о разгромленном замке, о своей бессонной неделе у постели истерзанной девушки, и тогда глаза открылись по-настоящему. Перед ним стояла она, его пленница, его так и несбывшаяся мечта. Маленькое, стройное тело, зажатое в лапах огромного Давиго. Правая рука заломлена за спину, на пол, звякнув, упал большой столовый нож.

Она пришла за мной, — если бы он мог, граф бы сейчас улыбнулся, но сил хватило лишь на то, чтобы выдавить.

— Отпусти ее, Давиго.

На лице капитана наемников промелькнуло раздраженное непонимание.

— Она хотела убить тебя.

Вийону понадобились все силы, чтобы еле слышный шепот прозвучал властно и грозно.

— Ты не услышал меня! Я приказал тебе отпустить ее. Никому не прикасаться к ней, пусть делает, что хочет. Она свободна.

Глаза Давиго округлились.

— Но, граф?

— Убирайся! — Рявкнул Вийон, вцепившись в простыни побелевшими пальцами.

Даже в таком состоянии он все еще мог внушать страх. Давиго разжал руки и, оттолкнув от себя девушку, шагнул назад. На его плечо легла ладонь появившегося в дверях Израэла.

— Пойдем, — он потянул его к выходу, — оставим их на волю Великой богини.

-

Луиза, все еще не понимая, что произошло, обернулась на звук захлопнувшейся двери.

Они ушли, — она не могла поверить своим глазам. Все произошло так быстро. Страх, удивление, а теперь…

Что теперь? — Луиза бросила взгляд на лежащий на полу нож и отрицательно качнула головой. — Нет.

Повернувшись, она подошла к постели умирающего. Мощное, еще недавно неудержимое тело лежало перед ней окровавленной неподвижной тушей. Бледное бескровное лицо запрокинуто, но глаза все еще открыты, и черные неподвижные зрачки в мутных белках, казалось, смеются над ней.

Ее растерянность прервал шепот графа.

— Что, не повезло тебе? Так хотела меня убить, а какой-то кабан все испортил.

Луиза вспыхнула, наконец-то, она пришла в себя, и ненависть вспыхнула в душе с новой силой.

— Думаешь сдохнуть и уйти от возмездия. — Луиза схватила жесткий колючий подбородок и повернула голову графа к себе. — Не выйдет. Я сама тебя убью!

Глаза Вийона закрылись, но перед тем, как провалиться в небытие, его губы скривились в гримасе понимающей улыбки.

— Смеешься! — Луиза в ярости оттолкнула ненавистное лицо. — Посмотрим еще, кто будет смеяться последним.

Она рванула с шеи маленький амулет. Тоненькое колечко со знаком огня из простого сырого железа, на самой обычной льняной нитке, такое дешевое, что даже наемники не польстились на него.

Если бы они знали, — Луиза усмехнулась, — вспомнились добрые глаза матери. Ее руки протягивающие ей это колечко. Возьми, девочка моя, это старинный амулет нашей семьи, он еще с тех времен, когда нашим миром правила магия. Не смотри, что он выглядит так неброско, в нем заключена великая сила. Эта вещь может вылечить любую рану, стоит лишь приложить ее и накрыть своей ладонью, но только помни. Она не просто вылечит, она заберет твою силу, твою жизнь и вдохнет ее в умирающего. Для этого нужно очень сильно захотеть его выздоровления, настолько сильно, чтобы не пожалеть себя. Отдать себя всю во власть этого кольца, не думая о последствиях. Это страшная, черная магия, помни об этом, излечив другого, ты сама можешь умереть.

Луиза замерла над телом графа, в сжатой руке горело и стучало в ритм с ее сердцем магическое кольцо. Ненависть и здравый смысл кричали, надрываясь в унисон.

Не делай этого, пусть сдохнет сам. Какая тебе разница, твоей ли рукой или рукой провидения, лишь бы не было его больше на этой земле.

Но благородство ее открытой души требовало иного, все бесчисленные поколения рода Бренер смотрели в этот момент на юную баронессу.

— Я сама тебя убью! — Луиза решилась, и амулет опустился на окровавленные бинты. Сверху его накрыла тоненькая девичья ладонь, и в этот момент хлопнули распахнувшиеся ставни, и ночь разорвала сияющая вспышка молнии. Порыв ворвавшегося ветра заполоскал тяжелые шторы, а грохот неба сотряс замок, но Луиза уже ничего не слышала. Ноги обессилено подогнулись, рука, словно налитая чугуном, потянула ее вниз. Глаза закрылись и, теряя сознание, она рухнула рядом с безжизненным телом графа.

Глава 13

Луиза открыла глаза, но это было все, на что хватило ее сил. Тело словно задеревенело. Лицо, уткнувшееся в окровавленные бинты, затекло, но даже сама мысль приподнять тяжеленную голову уже отзывалась пронизывающей болью. Лишь сейчас, когда не было сил ни на ярость, ни на гордость до нее, наконец, дошло, какую глупость она только что совершила.

— Или не только что? — Она не заметила, что сумела произнести это вслух. — Как давно я так лежу?

— Давно, — слова донеслись словно из глубокого колодца, — третий день уже идет.

Луиза узнала голос старого лекаря.

— Давайте-ка я помогу вам, — Израэл подхватил девушку и попытался поставить ее на ноги, но безвольное тело как восковая свеча стекло на пол.

— Вот черт, — засуетился старик, — надо позвать кого-нибудь на помощь.

— Не надо. — Луиза почувствовала, что силы понемногу возвращаются к ней и, приподняв голову, она подползла и смогла сесть, откинувшись на боковину кровати. — Мне уже лучше, сейчас только посижу немного.

Старый лекарь, возвышаясь над ней, без стеснения всматривался в ее лицо.

— Я, конечно, слышал о таком, но признаться, никогда не видел. Это же чародейство, магия. — Он с восхищением почмокал губами.

Девушка подняла взгляд.

— Как он, — она кивнула в сторону лежащего графа.

— С ним-то, как ни странно, все будет хорошо, — Израэл приложил ладонь к горячему лбу Луизы, — меня сейчас больше волнуете вы, милочка. Очень сильное истощение, как в вас еще жизнь теплится, не понимаю.