Подарок судьбы и граф в придачу (СИ) - Ветреная Инга. Страница 42

— О чем же Вы хотели поговорить? — спросила, заметив, что принц немного волнуется.

— Где вы получили образование? — вопрос был настолько неожиданным, что я растерялась и задумалась

— Почему Вы молчите? — нетерпеливо спросил Генри.

— Довольно странный вопрос, — тянула я время, не решаясь сказать правду. — А почему, собственно, Вас это интересует?

— Прошу Вас, леди Ирэйна, не уходите от ответа, — не на шутку встревожился он, — для меня это очень важно.

Я опять задумалась, по сути, принц прикрыл меня собой от своего похотливого папеньки и ничего не требует взамен, кроме ответа на неудобный для меня вопрос, но он-то не может знать, что вопрос неудобный. Решила рискнуть и сказать правду:

— Я не помню, где получила образование, на прогулке упала с лошади и ударилась головой, потеряла сознание. Пришла в себя почти через три дня и, оказалось, что я не помню ничего, из того, что было раньше.

Я ожидала чего угодно, только не радостной улыбки на лице своего партнера по танцам.

— А Вам знаком термин «перерождение»? — продолжая жизнерадостно улыбаться, спросил он.

— Нет, а что он означает?

— По теории местных лекарей, происходит не просто потеря памяти, в том же теле появляется как бы другой человек, со своим характером, с новыми привычками, отсюда и такое название термина.

— В теле появляется другой человек, — медленно повторила я, — а куда девается старый?

— По-моему, этим вопросом не задаются, а может, считают, что человек тот же, просто очень изменился, как будто родился заново.

— Вы полагаете, это произошло со мной? — осторожно спросила я.

— Возможно, во всяком случае, они уверены, что именно это произошло со мной, — произнес с усмешкой принц, напряженно наблюдая за моей реакцией.

— Мне рассказали, что я затеял очередной скандал, полез драться, но поскользнулся и, падая, ударился затылком о край стола, — продолжал говорить принц, — потерял сознание. Очнувшись через три дня, я ничего не помнил из прошлого. А мое поведение, как оказалось, кардинальным образом отличалось от прежнего.

Генри больше ничего не говорил, давая мне возможность осмыслить услышанное.

Неужели он хочет сказать, что он тоже, как и я с Земли? Что тоже вселился в чужое тело? Я молчала, боясь обмануться. И вдруг услышала на родном языке:

— Я русский, а ты?

— Я тоже, — не сразу, а, только проглотив вставший вдруг поперек горла комок, ответила ему.

— Танец закончился, я должен проводить Вас, — произнес он уже на местном языке, глядя на меня смеющимися глазами, — надеюсь, нам теперь будет о чем поговорить?

— Конечно.

Не скрывая радостных улыбок, мы подошли к креслу, принц, как обычно, поблагодарил и ушел. Я не сразу заметила хмурое лицо мужа, но, увидев, что он не перестает сердиться, подошла и тихонько спросила:

— Ты знаешь, что такое перерождение?

От удивления брови мужа приподнялись, и он быстро спросил:

— Но откуда ты знаешь?

Я не ответила, просто смотрела на него. Он бросил быстрый взгляд в сторону принца, а потом на меня и, догадавшись, спросил:

— Почему он тебе рассказал?

— А почему ты мне не рассказал?

— О перерождении рассказал Бернет, но он и сам об этом толком не знал, что-то слышал от королевских лекарей. После потери памяти появляется другой человек, будто рождаясь в том же теле, — смущенно говорил Ален, — а ты спросила Торина о разводе, и я испугался, что с этим перерождением придумаешь, как со мной развестись. Я не мог допустить этого.

Он был так трогателен, что я не могла на него сердиться.

— Мне тоже кое-что надо рассказать о себе, — призналась я.

— Что бы ты ни рассказала, помни, что это ничего не изменит, ты — моя жена, — взволнованно произнес Ален, сжимая мои ладони.

— Я помню, милый, — пытаясь успокоить его, сказала ему на ушко, едва коснувшись губами щеки.

Этой ночью Ален был особенно неистовым. Он безудержно целовал меня, будто клеймил, все время исступленно повторяя: «Ты — моя жена». Потом я лежала на его груди, он нежно перебирал мои волосы, мы молчали. Долго не решалась заговорить, а муж не торопил меня. Я знала, что он не обидится, если ничего не буду рассказывать, но чувствовала, что эта недосказанность всегда будет стоять между нами и, в конце концов, может разрушить наше доверие, а мне меньше всего этого хотелось.

Я села и повернулась к мужу, мне нужно было видеть его лицо, когда буду рассказывать о себе. Он тоже сел, взял мою руку и приготовился слушать.

— Ален, меня зовут Ирина Зорина, мне тридцать лет, планета на которой я жила называется Земля. О вашем мире там ничего неизвестно. Я переходила через дорогу, меня сбила машина, и я потеряла сознание. Машина — это что-то типа экипажа или повозки, только ездят сами, без лошади, и на очень большой скорости, — пояснила, видя непонимающий взгляд мужа. — А очнулась уже здесь в чужом теле. Я не знаю, как это произошло и почему. Мне пришлось сказать, что потеряла память, потому что я ничего не знала ни об этом мире, ни о женщине, в теле которой оказалась, а сказать о себе правду не рискнула. Вряд ли бы мне поверили, легче обвинить в потере не только памяти, но и разума. Ваш язык я понимала с самого начала, потом выяснилось, что и читать могу. Пришлось учиться жить в новом мире.

Я замолчала. К концу моего монолога Ален выглядел озадаченным.

— Но ребенок? Он же тебе чужой! — недоумевающе спросил он.

— Ажан практически спас меня, — улыбнулась я. — Там, в той жизни я очень хотела ребенка, но незадолго до того, как меня сбила машина, я потеряла его.

Муж смотрел на меня недоуменно, не решаясь задать вопрос.

— Не сумела выносить, — пояснила я.

Отметила про себя, что вспоминать об этом мне было уже легче.

— Ажана я полюбила с первого мгновенья, как увидела. Жизнь обрела для меня смысл, и уже не было страшно в незнакомом месте среди чужих людей.

— У тебя был муж там? — спросил Ален, на лице которого промелькнула…неужели ревность?

— Нет, — улыбнулась я и поймала облегченную улыбку мужа.

Вдруг лицо его потемнело, он схватил меня за плечи и неожиданно выпалил:

— Ты ведь не вернешься туда?

— Вряд ли, — растерянно ответила ему, — да сейчас я и не хочу этого.

Ален облегченно вздохнул, но не отпустил меня. Ослабив хватку, он нежно прижал к себе, мы улеглись в кровать.

— Кажется, я все тебе рассказала, — произнесла я, уютно устроившись в объятиях мужа.

— А принц? Он тоже оттуда? — напомнил он.

— Совсем забыла про него, — засмеялась я, — да, мы даже из одной страны, но больше ничего не успела узнать.

Ален задумался, видимо, переваривая информацию.

— Муж мой, — шутя проговорила я, целуя его в уголок рта, — я все о себе рассказала, есть что-нибудь еще, о чем ты мне не сказал?

— Я еще не говорил, что люблю тебя, — серьезно ответил Ален, глядя мне в глаза.

Я замерла, горячая волна нежности захлестнула меня, муж почувствовал это, потянулся ко мне и мы слились с ним в страстном поцелуе.

С Генри я больше не танцевала, на следующий день нас с Аленом провели в апартаменты принца, мы ждали его большой комнате с роскошным убранством. Он вошел и, увидев нас, приветливо улыбнулся:

— Спасибо, что согласились прийти, — сказал Генри, глядя на Алена, а потом перевел взгляд на меня: — Леди Ирэйна, я бы хотел поговорить с Вами наедине.

Увидев, как напрягся Ален, я быстро ответила:

— Нет, у меня нет секретов от мужа.

Было заметно, что Генри был обескуражен моим ответом. Он на мгновенье задумался, а потом сказал тоном, не допускающим возражений:

— Хорошо, но мы будем говорить на русском языке.

Принц молча указал Алену на кресло и, предложив мне руку, провел к дивану, расположенному в удалении от места, где остался муж. Мы сели на диван, я ободряюще улыбнулась Алену, а затем посмотрела на принца.

— Меня зовут Геннадий, я был учителем истории в школе, полез доставать со шкафа какую-то вещь, упал, да вдобавок мне на голову свалилось что-то тяжелое. Потерял сознание, очнулся здесь принцем. Все решили, что я потерял память, а некоторые — что сошел с ума, — Генри помолчал, вспоминая, — не знаю, что стало бы со мною, если бы не король. Он заявил, что его единственный наследник не может сойти с ума, а просто болен, лекарей, которые будут утверждать обратное, он обещал казнить. Вот тогда и возник термин «перерождение», точнее диагноз моего заболевания. Я стал изучать мир, в который попал: практически не вылезал из библиотеки, внимательно слушал рассказы короля и его подданных, даже увлекся государственными делами. Мое поведение резко отличалось от поведения настоящего принца, что нисколько не огорчало, а, напротив, радовало короля, да и, по мнению лекарей, каким-то непостижимым для меня образом подтверждало диагноз, поставленный ими. Но через два месяца, после того, как я очнулся здесь, король отправил меня в трехлетнее путешествие, чтобы по возвращении никого больше не удивляли произошедшие во мне перемены, ведь за такой длительный срок человек может измениться, да и воспоминания о прежнем принце поблекнут.