Веридор. Одержимый принц (СИ) - Литвинова Ирина А.. Страница 36

— "Отравили", значит, неизвестно, кто это сделал.

— Ну почему же, — безразлично повела плечами Светлейшая. — Я так полагаю, тот, кто метил в вас. Но давайте сначала выйдем. Лола проспит до завтрашнего полудня, нам здесь больше нечего делать.

— То есть это могли бы быть вы? — ехидно осведомилась Конда, стоило Светейшей затворить за собой дверь в комнатку служанки.

— Как вы могли такое обо мне подумать? — притворно возмутилась Содэ. — Если я беру на себя труд кого-о отравить, несчастный испускает свой последний вздох ровно в отмеренное мной время и никак иначе!

— Я предупреждаю вас, — понизила голос принцесса, — если хоть волос упадет с головы моих близких по вашей вине, вам это с рук не сойдет.

— Не сопливой девчонке угрожать мне, — презрительно хмыкнула в ответ Светлейшая. — Неужели вы еще не поняли вашей роли в этой игре, ваше высочество? Вы даже не помеха кому бы то ни было. В лучшем случае вы — приз победителю. Хотя… такая "дочь", как вы, мне не по нутру.

— То есть вы так уверены, что венец королевы Веридора водрузят на вашу голову? Не была бы столь уверена на вашем месте.

— Я хотя бы уверена в том, что понимаю все, что твориться вокруг меня, вы же беспомощны, как слепой котенок. Знаете, возможно, мне даже не придется тратить на вас времени — кое-кто успеет раньше меня. Лолу не просто отравили. Яд был на кончике булавочки от золотой брошки, застежка которой — о Единый, какое невероятное совпадение! — оказался сломан. Девчонке повезло, что булавка оцарапала ей палец, пок она вертела, судя по всему, ваш щедрый подарок, ибо такая роскошь одинокой служанке не по карману. А вот если бы иголочка вошла в грудь, когда украшение красовалось на платье, скорее всего яд попал бы прямо в вену, и тогда можно было бы не тратиться на целителя, а бежать прямо за гробовщиком. Надеюсь, у вас хватит ума сообразить, что сей подарок предназначался вовсе не черной девчонке, а вам, ваше высочество, и вы поступите мудро.

— Хотите дать мне дружеский совет? — усмехнулась Конда. — Как старшая?

— Как умная, — невозмутимо поправила её Содэ, но уже спустя миг её хладнокровия как не бывало. — Убирайся отсюда, маленькая дрянь, иначе тебе сильно повезет, если до тебя доберется убийца. Мой удар будет креативнее и изощреннее, а не эта, — кивок на дверь Лолы, — банальность.

С этими словами Светлейшая зашагала прочь, оставив Конду с невысказанным вопросом: "Так зачем она помогла Лоле?" Не из сострадания к ближнему же!

Тут грянули трубы — отец вернулся! Зная, что он, как и всегда, обязательно спустится в большую столовую на семейный ужин, на котором за одним столом, вопреки всем законам высшего общество, собирались вместе и законные дети, и бастарды, и фаворитка, и даже первый министр. Кандида, совершенно не заботясь о своем внешнем виде, пустилась туда, где сервированный стол уже дожидался её. В дверях она столкнулась с Адом и Раем. А она и не заметила, как они отстали от неё.

Дети Жестокого короля ввалились в столовую, увлеченно обсуждая Лолу и ценнейший совет Светлейшей ей, Конде, проваливать куда подальше, когда вдруг напоролись на полные высокомерия и неприязни взгляды посольства Отче. Боги, неужели эти будут портить им аппетит весь ужин?!

— Заветы Единого, — начал один из высокопарных святых отцов, — учат нас, что женщине надлежит вести себя тихо, скромно опускать очи пред мужами…

— Мужами? — раздался с другого конца стола насмешливый голос Джанго, и Конда с братьями заметила устроившихся поодаль дядю и лорда Дива. — Значит ли это, ваше святейшество, что моя дорогая племянница может завести себе гарем из супругов и фаворитов с вашего благословения?

— Ваши крамольные речи оскверняют слух истинного верующего, — картинно закатил глаза посол. — Прошу вас, о нечестивый сын Веридора, раз уж огонь не смог выжечь из вас ересь, не искушайте хотя бы юные умы детей вашего великого брата, который, конечно, тоже не отличается благочестием, но Отче милостив и с пониманием относится к магу Жизни, которого заклеймили грехом сами Боги…

— Вот всегда так бывает! — воскликнул Джанго. — Кому-то грех и тридцать три сына, да еще и дочка красивая, умная, горячая…

— Не те благодетели в принцессе видите, — картинно вздохнул все тот же святой отец. — Вам, как старшему в семье и второму отцу осиротевшей юной девы, должно воспитывать в ней скромность, крепкую веру в Единого, покорность Его и родительской воле…

— Может, мне на неё еще и паранджу надеть? — скептически приподнял бровь кронгерцог. — Как по мне, так больше проку, если женщина оголяется и глазами о своих чувствах говорит, а не кутается в бесформенные тряпки и в пол взгляд упирает.

Кандида, еле сдерживая смех, украдкой взглянула на братьев. Ад лыбился в открытую, Рай же снова глядел на неё с тем странным выражением, как тогда в подземелье, услышав, что по законам Веридора Конда имеет право завести себе любовника и это никак не скажется на ее будущем браке.

— О, замолчите, пособник мрачного Бога и разврата! — возопил посол, чуть ли не зажимая уши.

— Эко лихо вы поставили в один ряд Бога и небольшую сладкую человеческую слабость, — все не унимался Джанго.

— Что ж, теперь для меня не секрет, почему благородная леди позволяет себе то, что достойно только уличной девки или богопротивной ведьме… — меряя яростным взглядом распущенные волосы принцессы прошипел святой отец.

А вот таких взглядов в свою сторону Конда не выносила. А еще она, как и отец с дядей, была бы не прочь вывести из себя посла Отче. Запустив руки в густые каштановые кудри, девушка взлохматила свою пышную шевелюру и стала медленно надвигаться на святого отца. Когда она остановилась прямо напротив него через стол, ловкие пальчики уже успели наполовину расстегнуть корсаж с бархатными вставками и распустить шнуровку на вырезе нижней рубашки, так что теперь из-под белоснежной ткани на посла теперь выглядывали позолоченные загаром груди. Наклонившись вперед, чтобы обзор был лучше, Конда закусила подкрашенные помадой губы и низким хриплым шепотом проговорила:

— О ваше святейшество! Скажите, как же мне быть: в одежде мне жарко, а без — холодно. Видно, Единый волей своей приказывает мне прийти в ваши объятия. Так утешьте дочь свою и сердце её неприкаянное!

По мере того, как говорила, принцесса наклонялась все ближе и ближе к святому отцу, так что тот в итоге на метр отъехал на стуле от стола, с безумным суеверным ужасом глядя на девушку… И тут сильные руки крутанули Кандину и усадили прямо на обеденный стол. В следующий миг Ад, разорвав на сестре рубашку, припал губами к ложбинке между её грудей и начал украдкой приподнимать её юбку, попутно устраиваясь между девичьими ножками. Желая подыграть брату, Конда выгнулась в ео объятьях и громко застонала. Сзади что-то грохнулось на пол.

— Вам помочь подняться, ваше святейшество? — мигом раздался притворно услужливый голос кронгерцога.

Ответ святого отца перекрыл звучный спокойный и оттого еще более устрашающий голос Жестокого короля:

— Что здесь происходит!

— Демоны!!! — словно сговорившись, хором возопили святые отцы и, вскочив из-за алтаря чревоугодия и подхватив рясы, припустили из столовой во все лопатки.

Воцарившееся на миг осле бегства послов гробовое молчание нарушили еле сдерживаемые всхлипы кронгерцога. Джанго рыдал от смеха и сквозь душившее его веселье проговорил:

— Не, денек все ж таки удался.

— Ты? — строго вопросил его Кандор, усаживаясь во главе стола.

— Нет, — не моргнув глазом, отвечал кронгерцог.

— Демоны? — мрачного взора удостоились и лорд Див с Эзраэлем.

— Тоже мимо, брат. Уверяю, демоны тут ни при чем. Просто дочурка твоя пример с нас берет, умничка. Талантливая она у тебя сверх меры.

— Дочь, — все тем же вкрадчивым тоном продолжал король, — может, ты уже перестанешь служить украшением стола. Как мужчина признаю, что выглядишь ты весьма аппетитно, только здесь и сейчас все присутствующие будут утолять другой голод, — взгляд сперва на Рая, вперившегося взглядом в оголенное плечо девушки, затем на Ада, все еще по-хозяйски запустившего дерзкую руку под платье. — Пойди переоденься, не смущай нас не совсем одетой красотой.