Наследник черного престола (СИ) - Алексеева Оксана. Страница 27

– Хорошо, что я прибежал один, – пробурчал хоасси. – А иначе Совет Тринадцати стал бы свидетелем вашей истерики от вида крови.

– Да плевать… Она будет жить?

– Да, полагаю. Если к вечеру придет в себя, то скорее всего будет. Внутренние раны заживают медленнее, ей просто нужен покой. Должен заметить со всей объективностью, мой лорд, у Второй уже не тот возраст, в котором эффективность шорсир максимальна. Я бы посоветовал…

– Как только мне понадобится ваш совет, хоасси, я сразу же к вам обращусь. А до тех пор будьте любезны, не сотрясайте воздух. Десятая, Одиннадцатая! Доставьте Вторую в вашу комнату и останьтесь с ней.

– Киан, ослаблять охрану не очень разумно…

– Трина! Ты хоть помолчи, – перебил Николай. – Всё, где там ваш совет?

Оставшиеся шорсир тоже вошли в зал, но заметно расслабились. Все-таки убийцы не могут быть такими идиотами, чтобы напасть в присутствии сразу всех сильнейших имперских магов. Один из старичков подбежал, не скрывая волнения:

– Нападение? Все в порядке?

Ответил ему Ноэ:

– Да, господин Шур, обошлось. И все же они наглеют, это немыслимо – пытаться убить лорда прямо в коридоре!

Николай занял один из стульев с высокими спинками, которые стояли кругом в центре огромного помещения. Точь-в-точь троны. А тот, с золотым навершием, скорее всего для Ноэ, раз он тут главный.

– Не наглеют, господин Ноэ, – ответил ему еще один, довольно молодой на вид мужчина. – Просто при такой защите в покоях до лорда не добраться. Его еду пробуете вы, двое слуг с кухни и все шорсир – оттравление невозможно. Нападать там тоже бессмысленно, ваша магическая защита оповестит и нас, и шорсир. Вот убийцы и ищут другие варианты.

– Вы правы, господин Луар, – задумчиво ответил Ноэ, занимая место на своем «троне». – И их наглость чуть не привела к успеху – так близко они еще не подбирались. Но начнем с того, что вы сами, мой лорд, вели себя крайне легкомысленно! Шорсир определенно смогли бы вас защищать до моего появления! Вам еще повезло, что я захотел поприветствовать вас первым и пошел навстречу.

Николай вместо ответа пожал плечами. Он в шорсир и сам не сомневался, но какой бы ценой они его защищали? Вряд ли он когда-то научится тихонько лежать под грудой тел, пока другие принимают за него удары. И да, им всем повезло, что Ноэ оказался неподалеку. Но если бы было не так? С неуклюжей помощью Коли Одиннадцатая смогла ранить убийцу. Если и был шанс справиться своими силами, Коля поступил правильно: он не лез на рожон, но помог профессионалам делать свою работу. Тут все устроено иначе, тысячи лет было иначе, так какой смысл спорить?

Его начало раздражать кряхтение рядом, потому он наконец-то соизволил посмотреть на старичка, который мялся, пока остальные рассаживались.

– Это мое место, мой лорд, – старичок почти обрадовался, дождавшись внимания.

Коля снова окинул взглядом помещение: тринадцать стульев для тринадцати советников. А он, по всей видимости, может и в центре постоять. То ли черный лорд, то ли клоун на цирковой арене – чтобы каждому зрителю было видно. Старшим нужно уступать, но его ли вина, что старшие заранее не предусмотрели сидячие места?

– Первая, – Николай не обернулся, но знал, что все шорсир выстроились сзади. – Будь добра, найди для господина какой-нибудь стул.

– Господина Таша, – подсказала она.

– Вот именно. Мы будто в маршрутке в час пик.

Через минуту она притащила из коридора какую-то банкетку. Господин Таш с недоумением смотрел то на Николая, то на банкетку. Остальные хоасси вообще уставились на лорда с открытым негодованием, но помалкивали. Вот и пусть помалкивают. Только Ноэ как будто едва сдерживал улыбку:

– Мой лорд, вы так устали от пережитого стресса? – он будто подкинул хоть какое-то объяснение.

– Устал, да, – Николай подхватил подачу. – Я вообще часто уставший. Настолько, что на следующий совет прикажу притаранить сюда престол из тронного зала.

– Это будет слишком, – Ноэ все-таки улыбнулся.

– Не знал, что в моей должности предусмотрено слово «слишком». Итак, уважаемые советники, начинаем меня костерить?

Надо отдать хоасси должное, они не были склонны погружаться в мелочи, когда на повестке дня стояли более важные вопросы.

– Киан, – довольно мягко обратился советник, которого Ноэ представил господином Шуром. – Мы на самом деле счастливы вашему воцарению. Есть вопросы, ради которых хоасси и существуют. Вы один из таких вопросов. Потому ваше неприятие нашего наставничества выглядит по меньшей мере ребячеством. Не ошибусь, если выражу мнение всех хоасси – хотелось бы к концу этой встречи прийти к какой-то точке взаимопонимания, потому что вы нам не враг.

– Я вам не враг только до тех пор, пока играю по вашим правилам? – уточнил Николай.

Господин Шур тоже оказался не лыком шит:

– Вы нам не враг, пока сами не захотите им стать. Во всем остальном мы можем договориться. Господин Ноэ убедил нас, что ваши… к-хм, странности необязательно сразу рассматривать как угрозу престолу. Лично я пока вижу в них только странности.

– А вот я нахожу ваши странности угрожающими, – вставил другой хоасси. – Знаете, мой лорд, ваши нововведения можно представить чистым издевательством над придворными, что вам только к лицу, но я бы посоветовал оставить какую-то лазейку: например, разрешить жестокость и похоть в качестве награды за верную службу.

Несколько советников закивали, соглашаясь. Даже Николай признавал в его словах здравый смысл. Но если назначить призом жестокость, то жестокость станет не только привычным времяпрепровождением, а лакомым куском – так ее не побеждают, а культивируют. Ответил он, конечно, другое:

– Я подумаю над этим предложением, благодарю.

Еще один хоасси справа подался вперед:

– А ваш последний указ – запретить пытки без вашего ведома – уже ни в какие рамки не вмещается. Мы все-таки черная империя, а скоро начнем наших узников содержать как желанных гостей!

Николай к этому повороту был готов с того момента, когда придумал приказ:

– Господин…

– Рой, мой лорд.

– Господин Рой, мне и самому подобная мера не нравится. Но по докладам шорсир я понял, что пыткам подвергаются отнюдь не только узники и преступные элементы из светлых. Кого из слуг в коридорах поймали, с тем и развлекаются.

– И что с того? – удивился хоасси.

– А это просто следствие первого указа, которое грозит демографическим провалом. Если мы еще и собственных людей начнем в казематах морить, то сделаем только хуже.

– Именно потому надо отменить и первый указ, – подал голос советник, который сидел слева.

– Именно потому я лучше придумаю еще парочку издевательских мер, чтобы граждане темной империи умирали не так часто, как раньше, – с нажимом ответил ему Николай.

– Вы слишком сильно углубляетесь в политику, мой лорд, хотя явно в ней ничего не смыслите.

– Даже если и так, хоасси. Почему бы мне не начать разбираться? И что удивительного в том, что я воспроизвожу здесь жизнь моего мира? Для собственного же комфорта. А то все так любят повторять, что я обязан наслаждаться, а как доходит до наслаждения – одни недовольства.

– Это как раз неудивительно, но…

– Такого бардака в замке на моем веку еще…

Хоасси зашумели, переговариваясь, и в общем гуле Николай явственно расслышал мнение о том, что лучше бы на месте лорда оказался кто-то более предсказуемый. Но тут громко заговорил Ноэ, вынуждая всех умолкнуть:

– Я вам уже говорил, Киан Корд необычен. И объяснял, почему считаю его необычность нашим спасением. В конце концов, знати ограничители только на пользу. Разве вы сами не видите, что у пороков нет естественных границ, так почему бы и не навязать их черной волей?

– Очень спорное утверждение, уважаемый Ноэ. Но я голосую за то, чтобы посмотреть на развитие событий.

– Как будто у нас всех есть выбор, господин Форн, – спокойно ответил ему главный. – Десять минут назад Киана Корда пытались убить, и это уже второе покушение на его жизнь. Он все еще дышит только потому, что находится под защитой шорсир. Коронуйте любого другого – и через пару дней сокрушайтесь о том, что надо искать нового лорда. Список наследников большой, у убийц уйдет целых два месяца, чтобы вычистить его полностью. Так не пора ли закрыть глаза на сумасшествие нашего лорда, если пока он справляется с главной своей обязанностью – остается живым?