Рождение Тайны: Темное начало (СИ) - "Вайли". Страница 32

— А пятый это тогда, когда все маги и магички мира объединились против меня. История об этом умалчивает, да? — подмигнула она. — Так вот им не понравилось то, что я не хотела делиться секретом силы и бессмертия с ними. Если бы все были такими же могущественными, то Земля бы перестала существовать. Представь, что случилось бы, не подели они чего — то? Тем более что это сила черпается прямо из стихий, а вода и земля не вечны.

— Как же они тогда сумели тебя убить?

Ренкарнация пожала плечами.

— Для меня самой это загадка. На протяжении многих сотен лет я пытаюсь найти ответ, но безрезультатно. Но теперь это неважно. Теперь ты моя преемница.

Я вздрогнула.

— Не хочу умирать — это пытка. Причем не только для меня одной, — я махнула в сторону Лиссы, уже накладывающей руки на мои раны и посылающей в организм целительную магию. — Когда — нибудь у нее не будет сил, чтобы вернуть меня.

Смотреть на свое собственное тело в качестве призрака было дико.

— Ничего, привыкнешь, — обрадовала меня Ренкарнация.

Я стала постепенно исчезать, возвращаясь в свое тело.

— Почему я заболела, когда вернулась?

— Это была часть превращения. Из твоего организма выводилось все лишнее. Все, кроме воды. Не волнуйся, сейчас пойдет намного легче. И проверь свою лошадь. С кем поведешься, от того и наберешься, — загадочно ответила она.

Я коснулась своей прозрачной шеи.

— А дельфин?

— Это твой собственный знак отличия. Потом поймешь, как его можно использовать.

— Когда? — взмолилась я.

— Со временем.

Я почувствовала, как растворяюсь. Приятное ощущение сменилось душераздирающей болью по всему телу.

Я вздрогнула, приходя в себя.

Лисса тут же попыталась обнять меня, но я заскрипела зубами от боли, и она отшатнулась.

— Прости.

— Меня не так легко убить, сестренка, — прошептала я, осматривая свои руки. Теперь огонь мой союзник. Я сосредоточилась и ожоги, сгорая в пламени (как это ни парадоксально), исчезли.

Саша снова стоял, прислонившись к дереву. Наверное, это была его любимая поза.

Еще один шаг на пути к его спасению, — промелькнуло у меня в голове. Я умру еще два раза, испытаю эту боль, но верну его. Сделаю человеком, чего бы это ни

стоило. Я столько раз причиняла ему страдания, что просто обязана искупить свою вину. Вспоминая нашу историю любви — мое непостоянство, драки, ссоры, ежеминутная перемена отношения, боль, страдание, счастье — это нелегкая и отнюдь не волшебная сказка, которую часто изображают в романах. Это реальная, жестокая жизнь со своим черным юмором и неожиданным поворотами.

Кстати, о них.

— Я ухожу, — мы с Лиссой, как по команде, посмотрели на него.

— Куда?

— Далеко, — туманно ответил он. — Нет — меня — нет проблем.

Меня эта закономерность не обрадовала.

— Издеваешься?

Он обратил на меня жгучий, сумасшедший взгляд, так что я отпрыгнула назад от страха и стукнулась головой об услужливо растущую там ель.

— Я не могу смотреть, как ты умираешь, — вполне вразумительно добавил он.

— Хорошо, — неожиданно для самой себя, а тем более для Лиссы и не менее для него самого, согласилась я. — Только учти, что приглашения на нашу с Дмитрием свадьбу не дождешься. Когда я освою свои силы, стану самой известной в мире волшебницей, а наши дети будут вместо колыбельных на ночь слушать захватывающие байки про недотепу — вампира. Рада, нет, вру, просто познакомится, прощай, всего наихудшего.

И не давая ему времени переварить информацию, схватила Лиссу за руку и эффектно растворилась в воздухе, встав в оставленную от расплавленного льда лужу.

Мы телепортировались в ванную.

— И как это понимать? — спросила Лисса, потирая руки и выходя в коридор.

Я пожала плечами, хоть она и не могла этого видеть.

— Так и понимать. Теперь он не сбежит. Для него эти слова, как красная тряпка на быка. А быки не сдаются, пока не победят или не умрут. Все нормально?

— Ну… — девушка потерла шею. — Не считая легкого покалывания во всем теле, да, все нормально.

— Тогда жди меня здесь, — я снова прикоснулась к воде, представив поилку в конюшне, и в следующее мгновение появилась именно там — сухая и невредимая.

Пройдя по коридору до пятого денника, я остановилась и распахнула двери. Артемида лежала на сене и в первую секунду я испугалась, что она умирает. Кобыла приподняла голову и протяжно заржала. Я опустилась на колени и направила в ее сторону оживляющую струйку воды. Лошадь довольно встряхнулась и встала на ноги.

— Больше так не пугай меня, договорились? — Мида фыркнула и скрыла морду в кормушке, а я протянула руку к ее поилке и вернулась домой. В ванную. Жаль, что я могу перемещаться только туда, где есть вода.

Лисса одарила меня жадным взглядом.

— А что ты еще умеешь?

Я пожала плечами.

— Не знаю — это выходит машинально — просто понимаю, что могу это сделать и как.

Во взгляде вспыхнули искры.

— Да ведь это огромный потенциал! Ты можешь стать великой!

— Нет, — резко ответила я.

— Нет? — разом сникнув, переспросила она.

— Нет, — твердо подтвердила я. — Об этом никто не должен знать. Никто, понимаешь?

— Угу, — ответила сестра. — А что мы тогда будем делать?

— Как что? Учиться — скоро экзамены. Ты еще не забыла, как это делается? — усмехнулась я.

— Кто бы говорил, — не осталась в долгу она.

Уже через несколько дней я поняла, что долго не протяну. По сравнению с тем, что мы все вместе пережили за каких — то несчастных полгода, растянувшихся, на целую жизнь — после всего этого не было ничего утомительней и даже убийственней скучных, ничем не примечательных уроков. Иногда, сидя за партой, я ловила себя на мысли, что даже в загробном мире интересней. Кощунство, конечно, но все же…

И да, мой мир потерял краски. Они выцвели вместе с уходом Саши. Когда — то я была уверена, что если не будет его — не будет и меня. Но нет, это было бы подарком. Простая, легкая смерть, по сравнению с теми муками, что я испытывала сейчас. Оставалась надежда, что мне хватит сил его спасти. Вернуть. И я очень надеялась, что в мире ничего не изменилось и древнегреческая философия о существовании четырех стихий не сменилась древнекитайской. В которой их было пять. Я глупо захихикала. А еще китайцы ненавидят цифру четыре, потому что она созвучна со смертью. Четыре стихии => смерть. Ха — ха. Это было бы смешно, если бы не было правдой.

Экзамены приближались неумолимо. Каким — то чудом я умудрилась закончить год только с двумя четверками, хоть и пропускала довольно много.

Все единые государственные экзамены была сдана на отлично, что открывало двери в любое высшее учебное заведение города. Наступило лето…

Глава восьмая

Вспоминая бессонные ночи,

Освещенные дивной луной,

Не сумела сомкнуть свои очи,

Так хотела остаться с тобой.

Наслаждаться морскою волной,

Чтоб ласкал меня нежный прибой…

И сегодня я вновь вспоминаю,

Все что в жизни было со мной.

И теперь, я, конечно же, знаю:

Ты хранитель мой неземной,

Самый главный, любимый,

родной…

Будешь сладкой моею мечтой,

Словно солнечный луч золотой:

Освещаешь дорогу, покрытую мглой.

И пускай я не рядом с тобой,

Упиваюсь ночной тишиной,

Верю, жду и надеюсь — ты мой…

С болью сердца и в вечной печали,

Я ходила, как призрак в ночи.

И лишь слезы разлуки остались,

И любовь и надежда умчались,

Ах, любимый, спаси, помоги!

Лето. Время, когда абсолютно не замечаешь пролетающие дни, не знаешь, какое число, да и не интересуешься. Время радости, веселья, прогулок, походов на реку, поездки на море, любви…

Любви…

Я, устало развалившись в шезлонге, наблюдала, как Лисса наворачивает круги в бассейне. Мокрые волосы облепили плечи, и я смахнула их на одну сторону, продолжая размышлять о жизни.