Рожденная избранной (СИ) - Эйзен Ольга. Страница 17

— Отлично, — он слабо улыбнулся и, оперевшись обеими руками о парту, заглянул мне прямо в глаза, отчего я почувствовала жуткий дискомфорт. — Между нами определенно какое-то напряжение. Последние два дня ты то пытаешься уничтожить меня взглядом, то исчезаешь, едва я решу заговорить с тобой.

Я равнодушно пожала плечами.

— Никого я не пытаюсь уничтожить. Это мое обычное поведение. Мы с тобой не друзья и знакомы всего неделю, а, кроме того, ты мне абсолютно не интересен. Мне просто нет до тебя дела. Очевидно, я не особо стремлюсь разговаривать с тобой. Если ты думаешь, что я, как все здесь, сижу и жду с нетерпением, когда ты обратишь на меня внимание, ты ошибаешься.

— Андреа, я хорошо разбираюсь в людях. Если бы ты была полностью равнодушна ко мне, ты бы не стала испуганно сворачивать с пути каждый раз, когда я иду тебе навстречу. Может, наше знакомство прошло не особо удачно, но мне показалось, что ты была очень даже дружелюбно настроена в пятницу, на вечеринке, и у нас вышел неплохой разговор, но потом я прихожу в школу и вижу, как ты упорно избегаешь меня. Однако, я уверен, на это есть свои причины, и мне бы очень хотелось их узнать.

— О, так ты хочешь знать причину? — усмехнулась я, придвигаясь ближе. — Без проблем. Кстати, очень хорошо, что ты вспомнил о вечеринке. Надо поблагодарить Дженнис за такую прекрасную возможность повеселиться и узнать некоторых людей поближе.

— Я сделал что-то не так на вечеринке? — прищурился Кевин, слегка склонив голову набок.

— О нет, ты сделал что-то не так после вечеринки. И если ты думаешь, что я правда продолжу общаться с тобой после того, как ты жестоко напал на невинного человека, то ты очень-очень глупый, Кевин.

Он напрягся, крепко сжал пальцами края деревянной парты и растерянно посмотрел на меня. Увидев тревогу, замелькавшую в его глазах, я только убедилась, что все события той ночи были реальны и передо мной стоял действительно Кевин.

— О чем ты сейчас говоришь? — спросил он, значительно понизив голос.

Я усмехнулась и не только не переключилась на полушепот, но и, напротив, старалась говорить громко и отчетливо.

— Что, память плохая? Уже забыл, как перегрыз горло парню в парке? Да что, блять, вообще на тебя нашло?! Ты, возможно, убил его Кевин! Ты мог его убить, понимаешь?

— Боже, Андреа, пожалуйста, успокойся, — он нагнулся ближе и тут же огляделся. — Ты в своем уме? Здесь вокруг люди.

— Это я-то не в своем уме? — засмеялась я. — Нет уж, из нас двоих только ты нападаешь ночами на людей и пьешь их кровь. И даже не думай, что тебе удастся скрыть эту кошмарную правду ото всех.

— Ты не должна была этого видеть.

— Но я увидела, Кевин. И знаешь что? Я чувствовала себя отвратительно все выходные, переживала, пыталась проанализировать эту ситуацию, но, как бы плохо мне ни было, все же я счастлива, что увидела все своими глазами. Теперь я знаю, какой ты на самом деле и на что способен, и я не хочу иметь с тобой ничего общего. Пожалуйста, уходи прямо сейчас, потому что мне жутко хочется дать тебе по голове стулом.

Кевин внезапно схватил мою руку, упавшую на парту после минуты активной жестикуляции, и по моему телу словно прошел электрический ток. Рефлекторно я попыталась отдернуть руку, но его хватка была настолько сильна, что даже после десятой попытки рука оставалась лежать на парте, накрытая его широкой ладонью. Тогда я с негодованием подняла глаза на Кевина и сквозь зубы прошипела:

— Отпусти немедленно.

— Послушай, — произнес он все тем же приглушенным и оттого еще более привлекательным голосом, — я понимаю, что ты сейчас чувствуешь. Ты имеешь полное право злиться, ненавидеть меня, считать, что я мудак, и я не собираюсь покрывать себя, говорить, что ты несешь чушь, и уверять тебя, будто ничего подобного не было. Я знаю, что я мудак, и, будь я на твоем месте, я бы злился не меньше. Но мне нужно все тебе объяснить, и после урока…

— Нет-нет, — перебила я Кевина и, воспользовавшись его ослабленной хваткой, вернула себе свою руку, — знаешь, я совсем не хочу слышать твоих объяснений. Ты чуть не убил человека — какие тут могут быть…

— Андреа, пожалуйста, — настаивал он, — выслушай меня хоть один раз в жизни. Мне нужно многое тебе сказать. Дай мне хотя бы одну перемену, и потом, если ты захочешь, я никогда не буду даже смотреть в твою сторону.

Я недоверчиво прищурилась и в упор посмотрела на него.

— Ты думаешь, после всего того, что я увидела в парке, я смогу согласиться остаться с тобой наедине? Вряд ли тебе нужны свидетели, так почему же я должна быть уверена, что ты не убьешь меня, как того парня?

— Во-первых, парень, которого ты видела, жив, абсолютно здоров, и, возможно, сейчас они с его девушкой сидят где-нибудь в кафе и мило болтают. Да, я воспользовался им, но не убил, не нужно так говорить. А, во-вторых, если бы мне действительно хотелось избавиться от тебя, мы бы с тобой сейчас не разговаривали.

Я вздрогнула, но продолжала с подозрением разглядывать его лицо, пытаясь выяснить, что он на самом деле задумал, но взгляд его был нечитаем, и разгадать мыслей Кевина я так и не смогла. К тому же времени на это просто не оказалось: прозвенел звонок, в класс ворвался стремительный поток людей и, понятное дело, продолжать рассматривать друг друга, к счастью или к сожалению, мы уже не могли.

— Поговорим после урока, — бросил Кевин, уже ринувшись к своей парте, где его ждала Дженнис. — Только не исчезай. Пожалуйста.

С этими словами он грациозно проскользнул между партами, осторожно обходя заполнивших класс учеников и даже успевая улыбаться им. Я же сидела на прежнем месте, смотрела ему вслед, но, мгновенно погрузившись в раздумья, не видела перед собой ровно ничего. Что меня ждет через полчаса, чем закончится день, можно ли доверять Кевину и стоит ли идти на этот разговор — так много было вопросов, но так мало ответов я знала. Как бы мне ни хотелось быть храброй и с легким сердцем идти навстречу любым неприятностям, я понимала, что начинаю нервничать в ожидании конца урока. Потенциальная угроза, которая исходила от Кевина, несмотря на его спокойное лицо и убеждения в доброжелательности, сводила меня с ума, и от одной мысли, что уже через считанные минуты придется оказаться с ним один на один, мне становилось не по себе. Мысли читать я не умела, а доверие к нему было утрачено, поэтому сказать наверняка, чем закончится наша беседа, я не могла.

Глупо было надеяться, что Кевин забудет, передумает или просто найдет дела поинтереснее, но я надеялась на что угодно, лишь бы только знать, что есть хоть малейший шанс избежать встречи. В такие моменты я особенно сильно любила долгие уроки и своих вечно болтающих одноклассников, которые способны растянуть свои "пару слов" на час и похоронить все планы собеседника на день. Сейчас я была готова даже писать всю перемену сложнейшую контрольную и часами слушать о том, как Дженнис вчера сходила за покупками, лишь бы только было хоть какое-то обстоятельство, отменяющее намечающийся разговор.

Впрочем, урок заканчивался, из коридора послышался школьный звонок, а спасения все не было и не было. Делать было нечего: нужно взять себя в руки и идти. "Он не убьет тебя, — убеждала я сама себя. — На территории школы слишком много людей. Он не осмелится." Между тем, я схватила с парты карандаш и, вставая, засунула его в задний карман. Теперь я была уверена: он нечто большее, чем простой смертный, а мои знания, основанные на сериалах и фильмах, твердили, что ему подобных можно убить при помощи деревянного кола, вонзенного в сердце. Конечно, карандаш — это явно не орудие убийства, но, так или иначе, это единственная деревянная вещь, напоминающая кол, которой я располагала. Если сериалы не врали, а Кевин все же задумает напасть, я, по крайней мере, смогу сделать ему больно и выиграть какое-то время, чтобы найти более сильное оружие и защититься.

С такими мрачными мыслями, в которых я уже успела рассмотреть все возможные исходы и наметить приблизительный план действий, я смахнула с парты учебник и тетрадь, закинула рюкзак на плечо, а, когда обернулась, увидела прямо перед собой выросшую словно из ниоткуда фигуру Кевина. От неожиданности я вздрогнула и чуть не рухнула обратно на стул.