Рожденная избранной (СИ) - Эйзен Ольга. Страница 45

Но прошло две-три минуты нашего молчаливого восхищения осенней природой, и Кевин, грациозно развернувшись, осмотрел меня с ног до головы, остановившись на моих глазах, которые я, смутившись его неожиданного взгляда, тут же опустила.

— Я думаю, мы можем начать? — произнес он, скорее, спрашивая, чем утверждая.

— Да, давай, — пожала плечами я.

— Хорошо, — кивнул Кевин и еще раз бегло осмотрел все вокруг. — Хорошо. Начнем с бега.

Я подняла голову и расправила плечи, словно готовясь бежать прямо сейчас, сразу после этих его слов, но продолжала твердо стоять на одном и том же месте.

— Если я попрошу тебя пробежать пару кругов так быстро, как ты только можешь, у тебя получится? — заинтересованно спросил он.

— Ну, наверное, да, — раздумывая, ответила я, вновь пожав плечами. — Я думаю, я смогу. По крайней мере, мне ничего не мешает попытаться.

— Отлично, — мягко улыбнулся Кевин, отходя на несколько шагов назад.

— Я буду стоять здесь, — продолжал он, останавливаясь посреди поля, — а ты попробуй пробежать вокруг меня несколько кругов с максимальной для тебя скоростью.

— Хорошо, — тихо произнесла я и сделала несколько круговых движений плечами, а затем головой, слегка разминаясь перед бегом.

Сделав вдох, я закрыла глаза, выдохнула и начала двигаться. Поначалу я бежала медленно: высокая трава значительно затрудняла бег, однако с каждой секундой я набирала скорость и к концу первого круга неслась так быстро, как только это было возможно в такой местности, явно не рассчитанной на то, что здесь когда-либо будут бегать. И все же это не была та максимальная скорость, которую я с легкостью развивала на асфальтированных дорожках своего района. Дело здесь было не только в высокой траве. Я не могла полностью расслабиться, ощутить ту внутреннюю свободу, заставляющую не чувствовать ног и будто бы взлетать над землей, когда знала, что за мной пристально наблюдают. Тот факт, что этим кто-то был Кевин, казалось, делал всякую возможность бежать быстрее только дальше и нереальнее. В моем воображении вся эта ситуация выглядела крайне неловко, даже смешно, и я, поглощенная мыслями об этом, не могла сосредоточиться на беге, а потому то замедлялась, то, опомнившись, тут же разгонялась.

Пробежав так несколько небольших кругов, я остановилась, чувствуя, что больше не могу. Нет, я не ощущала никакой физической усталости, да и эта пробежка в сравнении с моими привычными нагрузками — это вообще ничто, как пешком пройтись. Но я понимала, что бег, особенно быстрый, требует полного погружения и абсолютного спокойствия, которого у меня сейчас не было. Я бежала, мягко говоря, неважно, и мне не хотелось продолжать, создавая у Кевина впечатление, будто я не умею бегать вовсе.

Абсолютно спокойно внешне, ровно дыша, будто и не двигалась вовсе, я молча смотрела на Кевина и ждала хоть какой-нибудь его реакции. Мне все представлялось, как он разочарованно качает головой или посмеивается надо мной, но на самом деле его лицо оставалось безэмоциональным, равнодушным. Он явно был занят какими-то своими мыслями и, устремив свой взгляд куда-то в сторону вниз, что-то обдумывал, не стремясь поделиться своими размышлениями со мной. Но прошло секунд десять, и он наконец-то словно очнулся, поднял глаза и, мило улыбаясь, медленно двигался в мою сторону.

— У тебя хорошо получается, — говорил он.

— Ой, ну только не надо этого, — воскликнула я, закатывая глаза и скрещивая руки на груди. — Это было ужасно. Я могла бы лучше.

— Не сомневаюсь, — уверенно кивнул Кевин. — Мы здесь только из-за этого. И я надеюсь, я смогу помочь.

"Пока что ты и мешаешь", — пронеслось у меня в голове, но, сглотнув, я лишь слегка покачала головой и посмотрела на него со всей возможной заинтересованностью.

— И как же ты планируешь мне помочь?

— Никто не сможет пробудить твои способности и научить ими пользоваться, пока ты сама этого не захочешь, пока сама не начнешь действовать. Но я могу попытаться помочь тебе открыть в себе эти силы посредством каких-то советов, направить тебя к реализации своих возможностей. И, если в тебе действительно есть какие-то особые силы, они вскоре раскроются.

— Хорошо, — задумчиво произнесла я, отводя взгляд в сторону, а затем обратно на Кевина. — И какие конкретно советы ты можешь мне дать?

Размышляющее выражение вернулось на его лицо, и спустя мгновение он как-то грустно улыбнулся и пожал плечами.

— Бекка всегда говорила, что главное условие, при котором на первых порах возможно раскрыть свои способности — это спокойствие. Тебе нужно сосредоточиться на том, что ты делаешь, ощутить себя единым целым с каждой частью твоего тела, каждой мышцей, и обнаружить, почувствовать источник силы, который прячется где-то внутри тебя. Поначалу это может показаться сложным, но чем больше практики, тем лучше получается. Впоследствии ты сможешь делать это автоматически, не задумываясь над тем, как у тебя это выходит, а сейчас все же придется немного постараться.

Я сделала глубокий вдох. "Легко сказать — успокоиться, — размышляла я. — Как тут успокоишься, когда рядом постоянно кто-то стоит и наблюдает. Если бы это было так просто…"

— Ладно, я попробую, — уверенно произнесла я, отгоняя все мысли. — Не гарантирую, что выйдет, но…

Я опустила веки и вновь набрала полные воздуха легкие, а затем выпустила его, сложив губы трубочкой. Так мне пришлось проделать несколько раз, прежде чем всякого рода мысли в моей голове улеглись и я ощущала себя более или, что вероятнее, менее спокойной. По всему моему телу, от макушки и до кончиков пальцев на ногах, прошлась приятная волна расслабления, за которой тут же последовала вторая, согревающая волна энергии, в одно мгновение растекшаяся по моим венам. Едва она коснулась ног, как я напряглась, сосредоточилась и со всех сил рванула вперед, забыв даже открыть глаза.

Я вспомнила об этом лишь спустя пару секунд, когда поняла, что неплохо было бы видеть, куда конкретно несут меня ноги. Веки разъединились, и я, не обращая ни на что внимания, продолжала бежать вперед, радуясь посетившему меня вновь ощущению полета, чувству свободы и бешеной скорости, с которой я, не оглядываясь, сминала сухую траву под ногами. Однако я и не подозревала, насколько быстро движутся мои ноги, пока не решила повернуть голову. Деревья, редкие домики и машины появлялись перед моими глазами на мельчайшуй долю секунды и исчезали, будто их не было вовсе, будто они плод моего воображения, галлюцинация. Насторожившись, я начала сбавлять скорость и уже скоро остановилась на одном месте. Оглядевшись, я поняла, что практически достигла конца огромного поля. С одной стороны от меня стояли небольшие белые домики, явно населенные, а впереди простиралась трасса, которая, словно черта, отделяла пустынное заросшее поле от городской цивилизации. Мимо пронеслась пара машин. Кевин был настолько далеко, что я даже едва разглядела его крохотный неподвижный силуэт.

Меня переполняли эмоции. "Получилось! — то и дело мысленно вскрикивала я. — Я сделала это, я смогла!" Мой путь сюда не составил и минуты. Казалось, я не успела даже насладиться бегом, в полной мере ощутить все те его приятные моменты, которые, собственно, и заставляют меня подниматься рано утром практически ежедневно ради пробежки. Я только начала осознавать, что бегу, ощутила, как мои ступни касаются земли, как пришло время остановиться. Однако, даже несмотря на все это, я чувствовала себя так, словно только что взобралась на вершину самой высокой горы в мире, где все кажется таким мелким и незначительным в сравнении с этим великим подвигом и невероятными ощущениями от него.

Мне захотелось повторить это вновь. Вспоминая, как я сумела развить такую скорость, я попыталась угомонить разбушевавшиеся внутри эмоции и сосредоточиться на беге, однако это уже не понадобилось. Едва я подумала, что хочу пробежаться обратно, до Кевина и того полуразрушенного здания, ноги сами подхватили меня и понесли вперед, так что я даже не успела осознать, что происходит. Через несколько секунд я снова стояла перед Кевином и с огромной улыбкой на лице пыталась отдышаться, но не столько от бега, сколько от того ликующего хаоса, который творился в моем теле. Мне хотелось прыгать от радости, бегать всюду, кричать — одним словом, делать что угодно, лишь бы высвободить накопившуюся во мне энергию. Восторженно глядя кругом и улыбаясь так, что, наверное, любому желающему можно было разглядеть все до единого мои зубы, я даже не сразу осознала присутствие Кевина. Он все это время стоял рядом с таким же, но более умеренным восторженным видом, наверняка радуясь тому, что он оказался прекрасным учителем.